Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

она решила в самое ближайшее время. А пока можно заняться поисками в Интернете. Какое-никакое, а развлечение на ночь.

Мирослава сама себе не хотела признаваться, что боится засыпать. Хуже того, она боялась не только засыпать, она боялась даже оставаться на ночь в своей квартире, но не тот у нее был характер, чтобы сдаваться из-за всякой ерунды! Ей хотелось думать, что по природе своей она боец. По крайней мере, именно в этом убеждал ее психолог. А всему происходящему, всякой там чертовщине, наверняка можно найти объяснение. Почти всегда мистика оказывается мистификацией, надо только копнуть поглубже.

Дома было темно и тихо. Мирослава уже привычно обошла все комнаты, заглянула в санузел, остановила взгляд на ванне. Все сияло чистотой, никакого воска! Если бы она собственноручно не отдирала этот проклятый воск, то могла бы решить, что все это ей просто примерещилось. Мало ли, в какие игры может играть с ней подсознание!

Чтобы продержаться хотя бы до рассвета, Мирослава сварила себе крепчайший кофе, вытащила из заначки плитку бельгийского шоколада и уселась на диване с ноутбуком на коленях.

Первым делом она решила углубиться в прошлое Горисветово, отыскать все, что только можно отыскать, но внезапно выяснилось, что в сети нет ничего сверх той информации, которую она прочла на официальном сайте школы. Агния Горисветова упоминалась лишь однажды в чернокаменской передовице. Упоминалась как весьма благочестивая дама, основательница приюта для сироток. Дальше в передовице шла статья, посвященная Всеволоду Мстиславовичу Горисветову и его благотворительно-просветительским начинаниям, касающимся возрождения семейного дела. Статья явно была рекламно-заказная, поэтому никой пользы не несла. Придется, наверное, копать не на просторах Интернета, а в реальной жизни. На худой конец, можно съездить в Чернокаменск, заглянуть в тамошний музей и архив. Ей ведь давно хотелось смотаться в городок, взглянуть на творения знаменитого Августа Берга, познакомиться с его биографией. Кажется, еще с детства. Мирослава задумалась, вспоминая, откуда в ней этот жгучий интерес к Бергу и его башням.

…Вспомнить получилось, но только голос. Словно бы ей транслировали радиопостановку, без видеоряда. В этой радиопостановке звучал бархатный голос Разумовского. Мирослава была уверена, что это именно он! Голос подхватывало эхо, оттого он дробился, расслаивался и делался словно бы сказочным. Мирослава тогда представляла себя Рапунцель в сказочной башне. В башне, потому что голос Разумовского звучал именно под сводами Свечной башни. Это ее стены меняли его почти до неузнаваемости, вплетая в него ворчливое курлыканье голубей.

Мирослава закрыла глаза, потому что в радиопостановке зрение не только не помогает, но иногда даже мешает. Теперь к звукам прибавились запахи: пыль, известка, растворитель, сырая глина, птичий помет. Тогда ей страшно нравилась эта странная мешанина, сейчас она ее почему-то пугала.

– Август Берг был гением! – Голос Разумовского возвысился, заставляя голубей испуганно затаиться. – Свечная башня последняя башня в списке его творений. Не самая красивая, на мой взгляд, но самая таинственная. Рассказать, почему?

К его голосу тут же присоединился нестройный хор детских голосов. Всем хотелось знать, что такого таинственного в этой Свечной башне. Мирославе тоже хотелось, потому что в башню их не пускали. Это было запретное место! И не из-за таинственности, а из-за ветхости, старой лестницы, химикатов для реставрации.

Тем летом их пустили в башню лишь однажды, пустили на экскурсию, которую проводил для них приехавший из Перми молодой реставратор. Галка Свиридова говорила, что реставратор чертовски красив и чертовски секси. При этом она затягивалась вонючей сигареткой и щурила ярко подведенные глаза. Галке было виднее, к тому времени ей уже было шестнадцать, а осенью должно было исполниться семнадцать лет. Галка разбиралась если не в красоте, то в мужчинах.

А Мирослава не помнила, даже представить не могла, насколько красив и интересен был пермский реставратор. Но он интересно рассказывал! Это она помнила точно. Вспомнила! Ему нравилось то, чем он занимался. Ему нравилась и сама башня, и ее история. Мирослава крепко зажмурилась, чтобы эти робкие воспоминания вдруг не сбежали от нее.

– Ее спроектировали по заказу Агнии Горисветовой, хозяйки усадьбы и основательницы приюта для талантливых сирот.

– Зачем сиротам башня?! – Этот кокетливо-игривый голос точно принадлежал Галке, плевать ей было на историю башни, ей хотелось привлечь к себе внимание Разумовского.

– Свиридова, прекрати кривляться! – а этот раздраженный окрик Лисапетин. Значит, она тоже была с ними на той экскурсии. Да и как могло обойтись без нее?! Она же вожатая! Да, тогда еще только вожатая, а не старшая воспитательница. – Продолжайте, Максим. Мы все вас очень внимательно слушаем.

– Но вопрос правильный, Елизавета.

Уже тогда они обходились без отчеств, общались по-простому, по-свойски. Но если в голосе Лисапеты слышалось обожание, то в голосе Разумовского не было ничего, кроме благосклонной вежливости. Так общается с подчиненными Всеволод Мстиславович, когда хочет расположить их к себе, но при этом держать на расстоянии.

– Так расскажите же нам, Максим! – Снова Галка.

– Максим Игоревич! Свиридова, что за фамильярность?! – А это снова Лисапета.

– Так расскажите нам, Максим Игоревич, что не так с этой башней?

– Башня была возведена как символ. – А в голосе Разумовского – восторг пополам с острейшим интересом. Вот только интересует его не Галка и не Лисапета, а Свечная башня. – Кто скажет, символом чего она является?

– Знаний. – Этот голос тихий, спокойный и незнакомый. Говорит парень, но Мирослава его не помнит. Пока не помнит. – Светоч знаний – вот, что это за символ!

– Правильно, Артем. Верно подмечено!

Значит, Артем… Надо будет потом подумать, покопаться в памяти, что за Артём такой умный-разумный.

– Оттого она и выполнена в форме гигантской свечи, оттого на ее смотровой площадке и спроектирован уникальный в своем роде механизм. Он чем-то похож на маячный фонарь, но благодаря архитектурному гению Августа Берга, включение этого механизма превращало башню не просто в свечу, а в зажженную свечу. Говорят, свет от нее был виден за многие километры.

– Покажите! – И снова этот Артем. Умный и настырный. Не такой настырный, как Галка, по-другому, но все же. – Можно нам посмотреть?

– Морозов, даже не смей об этом думать! – Снова Лисапета. На сей раз она по-настоящему встревожена. – Максим Игоревич, объясните ребятам, как опасно подниматься на смотровую площадку!

– Опасно. Вы видите лестницу?

Мирослава не видит, но помнит. Лестница деревянная и хлипкая, кое-где не хватает сразу нескольких ступеней. И чем ближе к небу, тем опаснее восхождение.

– А сам механизм,