Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

– А современных детей еще попробуй напугай, – проворчал тот. – Я вот посмотрел, во что мой внучок в компьютере играет, сам чуть не поседел. Вы же, дамочка, на экскурсию в историческое место явились? Вот и ознакомьтесь с его легендарным прошлым.

– Так куда они девались? – в нетерпении спросил Мирон. – Эти ребята.

– Исчезали бесследно. То есть, это сначала думали, что бесследно, а потом-то, уже после победы, обнаружили их могилки в дальнем углу парка. Вроде как, партизаны их растерзанные тела нашли и по-человечески похоронили.

– Уважаемый! – возмутилась Ба, вставая между сторожем и Мироном, словно прикрывая его собственным телом. – Я бы вас попросила! Мальчику всего двенадцать!

– Так и тем детям было не намного больше. А что ж про них, прикажете, забыть? Вон батя мой до последних своих дней по ночам орал. Про это тоже прикажете забыть?

Глядя в прямую спину Ба, Мирон попятился к выходу. Ему захотелось самому посмотреть на те могилки. Акимыч сказал, что они в глубине парка, а сколько тут того парка? Он успеет вернуться еще до того, как Ба с Акимычем закончат перепалку. По опыту он знал, что Ба – великая мастерица в проведении всевозможных дискуссий, и длиться эти дискуссии могут очень долго.

Он выскользнул из зала в самый разгар спора, пробежал по гулкой анфиладе комнат, выскочил на крыльцо и осмотрелся. Все дорожки в усадьбе были засыпаны опавшими листьями. Смотритель Акимыч не утруждал себя их уборкой, но одна из дорожек была чуть более чистой, чем остальные. Наверное, ей чаще пользовались. Мирон ступил на дорожку, убегающую в глубь парка, сделал один неуверенный шаг, потом второй, а потом перешел на бег. Ему нужно было спешить.

Довольно быстро дорожка перешла в тропинку, петляющую между высокими деревьями, а потом исчезла в густых зарослях какого-то дикого кустарника. От неожиданности Мирон замер, но тут же разглядел в зарослях брешь, в которую запросто мог пролезть даже взрослый. Что уже говорить про ребенка! Воровато оглядевшись по сторонам, он нырнул в эту брешь, чтобы вынырнуть уже в совершенно другом, больше похожем на лес парке. Он вынырнул, а едва заметная дорожка словно сама собой скользнула ему под ноги, поманила, уводя прочь и от дома, и от живой изгороди. Вот только привела она Мирона не к могилкам, а к какому-то странному полуподземному сооружению: то ли погребу, то ли блиндажу.

Он спустился по вырубленным прямо в земле ступенькам к тяжелой, оббитой железными лентами двери. По всему выходило, что такая дверь должна быть непременно заперта, но она неожиданно оказалась открыта, и Мирон шагнул в темный, душный полумрак.

Первое, что он почувствовал, была щекотка. Та самая щекотка в солнечном сплетении, словно бы ему под свитер высыпали банку жуков, и теперь они скребли его кожу своим крошечными лапками. Уже тогда нужно было прислушаться к этому мерзкому чувству и отступить, убраться из погреба, как можно быстрее, но Мирон был двенадцатилетним пацаном, и ему постоянно хотелось что-нибудь доказать, если не другим, то хотя бы себе. Поэтому, вместо того, чтобы сделать шаг назад, он сделал шаг вперед… В ноздри тут же шибануло густым кровяным духом, к горлу подкатил ком тошноты, Мирон сощурился, вглядываясь в темноту.

– Есть кто живой? – спросил срывающимся от решимости и страха голосом.

И от его голоса тьма зашевелилась, заворочалась, обретая плоть. А потом из темноты, звеня и натягивая железные цепи, на Мирона рвануло жуткое, не похожее ни на зверя, ни на человека существо. Отшатываясь и с криком заваливаясь на спину, он успел заметить лишь горящие красным глаза и острые клыки. Тварь все рвалась к нему, все рычала и гремела цепями, пытаясь разорвать сначала их, а потом и самого Мирона, поэтому его сознание не выдержало и отключилось. Отключилось быстро, а возвращалось наоборот – медленно-медленно, глушило звуками, ослепляло мельтешащими перед глазами яркими пятнами.

– Что с ним?! Что у вас тут вообще?! – Этот испуганный и одновременно злой голос, несомненно, принадлежал Ба.

– Ничего у нас здесь, дамочка! Пустой погреб у нас здесь. А что с мальчонкой вашим, откуда мне знать? Может задохся, а может он у вас припадочный. – Этот голос был сиплый и явно мужской.

– Какой припадочный? Что вы такое несете? Мой внук – нормальный, абсолютно здоровый ребенок!

– Значит, задохся. Душно ж там, в погребе, сами видели. Да что ж вы его так трясете? Дайте человеку в себя прийти. Вот видите, он уже и глаза открывает.

Мирон еще не открывал, но уже пытался, сквозь завесу из ресниц глядя на склонившихся над ним взрослых. Над их головами не было темного бревенчатого потолка, над их головами виднелось яркое-яркое, синее-синее осеннее небо. И пахло не кровью и падалью, а прелой листвой и сырой землей. И не было поблизости никакого красноглазого монстра, не звенели сковывающие его цепи.

– Мироша, ты как? – спросила Ба шепотом и положила ледяную ладонь ему на лоб, словно проверяя нет ли у него температуры.

– Я хорошо, Ба. – Мирон открыл глаза, завертел головой в поисках монстра.

Он лежал на ворохе опавших листьев перед входом в погреб. Дверь в погреб была открыта…

– Закройте! – заорал он, что было мочи. – Закройте дверь, пока он не вырвался!

Мирон бы закрыл эту проклятую дверь сам, если бы Акимыч не ухватил его за шкирку.

– Куда? – просипел он. – Ты чего, малой?

– Кто – он, Мироша?! – растерянно спросила Ба и снова потрогала его лоб.

– Там в погребе кто-то есть! – Мирон вырывался из лап сторожа, пытался добраться до двери. – Там какой-то монстр! И там так воняет, Ба!

– Мироша, – сказала Ба ласково и погладила его по волосам, – там никого нет.

– Есть! – заорал он. – Он сидит на цепи!

– Тоже, небось, в компьютерные игры играет? – спросил Акимыч, глядя на Мирона с опаской и жалостью. – Видать, переиграл. Нет там ничего, малой. Ничего и никого. Пустой погреб. Воздух там, конечно, спертый, но ничем особо не воняет, не выдумывай. Мы с твоей бабушкой услышали твои вопли, прибежали, а ты лежишь… – Он неодобрительно покачал головой.

– Мирон, зачем ты полез в этот погреб? – Ба уже приходила в себя, и к ней возвращались ее решимость и невозмутимость. – А вы! – Она ткнула пальцем в грудь Акимычу. – Почему вы оставили дверь открытой?!

– А чего там брать? – огрызнулся тот. – У меня тут, дамочка, гостей с непослушными детьми отродясь не было. Вы первые! И не моя это забота – за вашим недорослем следить! Своих дел хватает.

Взрослые спорили, пререкались, а Мирон все смотрел и