Читать книгу - "Бальзам для уставших сердец - Пэ Мён Ын"

– Уа-а-а! Спаси меня! Я не могу вот так умереть! Спаси!

Он не мог смириться с собственной смертью и боялся. Он пополз к Сынбому, но Гонсиль встала у него на пути. Из ее глаз лились кровавые слезы.

– Ты так просто умер?! Невероятно! Ты должен был умереть так же безобразно и мучительно, как мы. Забил мать до смерти, а меня морил голодом, так что я, даже сбежав, попала под машину и умерла! Видишь это?

Гонсиль подняла футболку и продемонстрировала живот. Сынбом, который продолжал делать искусственное дыхание, посмотрел на нее.

– Уа-а-а!

Старейшина Чан попытался скрыться от нее, размахивая двумя похожими на палки руками. Он подполз к дивану и уткнулся головой в щель.

– Нет, не может быть. Я никак не мог умереть, – бормотал он, а его тощее тело тряслось.

– А! А! А! – По всему дому все еще разносились крики старухи.

Гонсиль вошла в ее комнату. Когда она пересекла полуоткрытую дверь, ей показалось, что она услышала голос свекрови, смешанный с криками: «Это ты виновата, что тебя ударили».

Ей вспомнились слова свекрови, которые та произнесла, когда муж впервые ударил Гонсиль вскоре после свадьбы. Причиной стало то, что она не сумела приготовить еду для поминального обряда. Когда Гонсиль глядела в холодные глаза, которые сейчас смотрели на нее, ей казалось, что это произошло только вчера. Но в какой-то момент муж начал бить даже сказавшую эти слова мать.

– Матушка!

Гонсиль взглянула на свекровь – та забилась в угол комнаты, вжав голову в плечи и крича. Точно так же, как муж, который прятался снаружи, отрицая реальность.

– Матушка!

Гонсиль подошла и взяла свекровь за плечо. Старуха, испугавшись, обернулась к ней.

– Невестка?

– Матушка, почему вы все еще здесь? Почему?!

– Где ты была? Почему пришла только сейчас? Ёнхо… Ёнхо постоянно бьет меня, я так напугана. Почему ты пришла только сейчас?

– Идемте уже.

Гонсиль потянула свекровь за руку. Но когда они собирались уже пересечь порог комнаты, та испуганно выдернула руку.

– Нет! Если выйду отсюда, Ёнхо забьет меня до смерти. Нельзя выходить!

– Можно. Выходите скорее.

– Не хочу.

В ответ на упорный отказ свекрови Гонсиль разозлилась:

– Почему вы так себя ведете? Говорю же, можно выходить! Вы уже умерли. Сколько еще собираетесь сидеть взаперти? Идемте. Отправляйтесь в загробный мир хотя бы сейчас, чтобы жить там в комфорте!

– А? Кто это так рыдает? Разве это не плач моего Ёнхо?

Услышав голос старейшины Чана, который прятался в гостиной, свекровь выглянула за дверь.

– Не хочу. Не хочу умирать. Все, что мне принадлежит, здесь, так много всего осталось! Как я мог умереть? Не хочу!

Теперь крики его страха превратились в вопли обиды.

– Ох, мой сынок!

Свекровь, пройдя мимо Гонсиль, выбежала в гостиную. Обнаружив своего сына плачущим в углу дивана, она похлопала его по спине.

– Что такое? Кто тебя так расстроил?

– Мама?

– Да, мамочка здесь. Не плачь.

Заливаясь слезами, старейшина Чан обнял старуху.

– Мама! Она говорит, что я у-у-у-умер. Не хочу. У меня еще остались дела. Я хочу жить.

– Кто тебе так наврал? Это она сказала? Нет, нет.

Мать бросила на Гонсиль свирепый взгляд.

– Матушка, хватит. Это ведь сын забил вас до смерти! Давайте теперь с легкой душой…

– Ах ты, мерзавка! Кто это умер?! Вообще-то он – мой сын и твой муж. Он нас бил, потому что мы того заслуживали! Если глава хочет как следует управлять семьей, он должен идти на такое, даже переступая через боль!

В конце концов вот как все получается. Весь тот абсурд, который они переживали все последние годы при жизни, ожил в одно мгновенье. Им приходилось терпеть абсолютно все лишь потому, что этот человек был их сыном и мужем. Они стали вещами, собственностью этой семьи, не имея возможности даже показать или рассказать кому-то, что их избивают и морят голодом. А все из-за страха, что их будут упрекать. Прочная, нерушимая связь.

Гонсиль сжала дрожащую руку свекрови и посмотрела ей в глаза:

– Нет! Человек, который бьет других, говоря, что они это заслужили, плохой. Как плохи и те люди, которые молча закрывают на это глаза. Я была живым человеком, а не вещью! И я не позволю этому мужчине полностью меня контролировать только потому, что он был моим мужем! Особенно после смерти!

– В-вот же грязный рот.

Гонсиль, продолжая пыхтеть, длинно выдохнула. Наконец она почувствовала облегчение в животе, который, всегда оставаясь пустым, был словно чем-то забит. Она отряхнула одежду и выпрямила спину. Хотя она выпалила эти слова на эмоциях, они прозвучали вполне неплохо.

– Теперь и я свободна жить так, как захочу.

Запыхавшийся Сынбом опустил руки, которые наливались все большей тяжестью, когда он слушал доносившиеся из гостиной слова Гонсиль. Глядя на покрытое темными пятнами лицо старейшины Чана, он подумал о том, почему стал врачом восточной медицины. Сейчас на него так давила смерть, витающая в этой комнате, что ничего не приходило в голову. Он больше не хотел об этом думать.

Глядя то на Сынбома, погруженного в свои мысли, то на Гонсиль, на лице которой читалось облегчение, Суджон встала и позвонила в полицейский участок.

Через некоторое время прибыли полицейские, озаряя темноту красными и синими сигнальными огнями. В тихой деревне один за другим зажглись огни.

Чтобы проверить, нет ли на теле видимых повреждений, полицейские приподняли одеяло, которое закрывало голову мертвого старейшины Чана, лежащего в главной спальне.

– Почему вы пришли сюда в такой час? – задал вопрос полицейский.

– …

Сынбом ничего не ответил.

– На днях он встретил старейшину Чана у хозяйственного магазина, и тот сказал зайти к нему, – ответила стоявшая рядом Суджон.

Полицейский и Сынбом одновременно перевели взгляды на нее.

– Зачем?

– Как это «зачем»? Этот доктор восточной медицины попросил старика Чана подсобить, чтобы заработать немного денег, но клиенты, которые приходили в его клинику, все как один отзывались о нем как о грубияне. Это могло бросить тень на репутацию старейшины Чана, вот он и решил позвать доктора и как следует отругать. Такие обычно берутся за ум и начинают хорошо работать только после того, как старший их как следует отчитает. Ведь для этого старшие и нужны.

Ее слова звучали логично.

– А что насчет вас, госпожа Ко? Зачем вы пришли сюда?

– Доктор сказал, что боится идти сюда один, вот я и отправила его вперед, а затем пришла, решив, что разговор со стариком затянется надолго. Пусть он и старейшина нашего района, но не думаю, что