Читать книгу - "Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер"

хорошо? – Рэми наконец смогла подняться, чтобы тут же рухнуть на кровать. – Ляг со мной.

– У нас математика скоро.

– В жопу твою математику. Когда тебе снились кошмары… когда тебе было страшно, ты ложилась со мной. И тебе становилось легче.

Элеттра обреченно вздохнула и расположилась подле Рэми. Ужасное чувство она испытала, находясь так близко к ней. Эл казалось, что она легла рядом с трупом, еще не остывшим. Ей было и страшно, и противно, и жаль ее, эту несчастную, что была уже трупом, с зачем-то еще бьющимся сердцем.

– Все будет хорошо. – Слова эти дались с трудом. Элеттра поняла, что сказала несусветную глупость.

– Нет… не будет. Мама сказала, что появились какие-то новые, серьезные обстоятельства. Возможен даже пересмотр приговора. Как же так?..

– Ты ведь знала, что так будет, – как бы спокойно, перебарывая себя, ответила Эл. – Жизнь учит, что попытки скрыть правду, словно тщетные усилия удержать воду в ладонях.

– Ты что-то недоговариваешь…

Тут Эл еще пуще запаниковала. Она, конечно, даже Форджу не выдала Рэми и знала, что следователи пока не будут сообщать семье Арлиц все подробности открывшихся обстоятельств, так как сперва их нужно все досконально проверить. Таким образом, у Элеттры еще оставалось некоторое количество времени, которое обязывало ее притворяться и молчать, чтобы Рэми ничего не заподозрила.

– Рэми, тебе только что показалось, что с тобой разговаривает птица! – усмехнулась она почти натурально.

Рэми тоже засмеялась. Но это был не смех радости, а скорее звук разрушающейся души. Очень быстро он перетек в плач.

– Да, я схожу с ума… из-за страха. Расщепление, понимаешь? Какое-то расщепление внутри ощущаю. Душевную разодранность… несовместимую с жизнью. Если честно, мне уже плевать на Дилэйн. Я бы прекратила все это, но… Я боюсь, что все отвернутся от меня. Меня, вероятно, будут несправедливо судить, хотя я этого не заслуживаю. Я всего-навсего жертва роковой случайности!

– Я не отвернусь! – твердо заявила Эл. Ей даже удалось самой себе поверить в этот раз. – Рэми, рано или поздно они поймут, что это сделала ты. Ты должна опередить их. Твои мучения закончатся только тогда, когда ты во всем признаешься.

– Нет! Даже когда они придут за мной, я буду до последнего все отрицать! Я – не убийца! Я не хотела никого убивать… Это вышло случайно. Разве в том моя вина? Я любила Элая!.. Я была готова отдать свою жизнь ради него!

– Я знаю… знаю, – говорила Эл и теперь плакала вместе с Рэми.

– Я не убийца… Меня нельзя обвинять в убийстве. Это неправильно…

– Рэми…

– Все! Не говори ничего. Просто обними меня. Будь рядом. Дай понять, что я не одна.

Эл по-разному относилась к Рэми за все это время, что тянулось с той жуткой весны. Она и боялась ее, и осуждала, и терпела с отвращением, ненавидела, а теперь… Колючая проволока вины обвилась вокруг сердца Элеттры, сдавливая его до изнеможения. Вина эта была не за то, что Эл не выдержала и все-таки обратилась в полицию втайне от Рэми, а за то, что она не сделала этого раньше. Преданность Эл и та самая ее благодарность за все счастливые и искренние моменты дружбы угробили Рэмисенту. Если бы Элеттра не поддалась подруге, то та не страдала бы так сейчас. Не сразу, конечно, но Рэми смогла бы успокоиться, представ перед судом и получив то, что ей положено по закону. Сил и храбрости для того, чтобы прийти с повинной, у Рэми поначалу было совсем мало, а потом их и вовсе не осталось (ложь, как опасная болезнь – на ранней стадии с ней бороться легче, а вот на запущенной… сами понимаете). Элеттра должна была подтолкнуть Рэми к признанию, либо же рассказать все инспекторше самостоятельно. Увы, она пошла против разумного, и на данный момент мы имеем то, что имеем…

Рэми попала в ад самобичевания. Тяжесть содеянного давила на нее, словно могильная плита. Мир Рэми превратился в серую, безрадостную пустыню, где единственным обитателем была она – запятнанная чужой кровью и собственной трусостью. Совесть – жестокий палач – терзала ее душу, рисуя в воображении картины возмездия. Жажда справедливости шептала о необходимости покаяния, о заслуженном наказании, но страх заглушал ее тихий голос, он заставлял цепляться за это проклятое «сейчас» вместо того, чтобы признаться и принять неизбежное. Безнаказанность порой кружила голову Рэми, вселяя ложную надежду на спасение, но вскоре сменялась ужасом осознания: расплата неизбежна, она просто отложена во времени.

Часть 9

Надежда

Глава 32

Перед всадницами конного клуба «Греджерс» стояла ответственная миссия – защитить спортивную честь школы на последних выездных соревнованиях (в этот раз они проходили в Санта-Эсперансе, Испания), к которым они усердно готовились несколько месяцев. Мы с вами застали их как раз во время долгого, живописнейшего путешествия на пароме.

Лазурный горизонт, словно шелковый платок, раскинулся перед белоснежным лайнером. Огромная посудина легко прорезала волны, как нож масло, унося своих пассажиров из серой английской повседневности в объятия испанского солнца. Соленые брызги щекотали лица; в пенном кружеве седых гребешков мерещились очертания морских нимф, манящих в пучину; над головой кричали чайки, что, точно воздушные акробаты, выписывали в небе замысловатые фигуры.

Внутри, среди лабиринтов коридоров и кают, кипела жизнь: смех детей, приглушенный гул разговоров, звон бокалов в баре, лились мелодии гитары. Плавучий рай…

Казалось бы, в таком фантастическом месте невозможно найти кого-то, кто находился бы в подавленном настроении. Но такой человек все-таки был, и он нам хорошо знаком. Это Диана Брандт. Весь день она пробыла в своей одноместной каюте и лишь тогда, когда солнце, напоминавшее раскаленный апельсин, уже тонуло в темных водах, решилась выйти на палубу. Если б Диана знала, что в этот момент кроме нее на палубе будет еще и Элеттра, то она замуровалась бы в каюте до рассвета.

– Диана, мы можем поговорить? – тихо спросила Эл. Перед тем она долго настраивала себя, чтобы заговорить с подругой.

– Можем, если нужно, – сухо ответила Диана.

Вечер окутывал девушек бархатной тьмой. Было прохладно. Эл стояла, набросив плед на плечи, и удивленно смотрела на Диану, что была в одном легком платьице. Та даже не дрожала, наоборот, всем телом своим обратилась к шальному ветру, чтобы тот расхолодил ее внутренний жар. «Она раскалена, как дьявольский прут, и прут этот скоро угодит в меня…» – подумала Эл.

– Вот уже несколько дней ты избегаешь меня. Позволь узнать, что случилось?

Диана понимала, что этот разговор когда-то должен состояться. Она откладывала