Читать книгу - ""Танковая дубина" Сталина - Андрей Мелехов"

Но, разумеется, П.А. Ротмистров не стал «честно и откровенно» выкладывать наболевшее, а, как и полагается в разговоре «коммуниста с коммунистом», решил слукавить.

Вот что он пишет по этому поводу: «Вопрос был трудным. На него нельзя было дать однозначный ответ, тем более Верховному Главнокомандующему… «Товарищ Сталин, — собрался я наконец с мыслями, — могу доложить вам сугубо личное мнение, основанное на опыте боев с фашистами. Конечно, наш красноармеец по своим морально-боевым качествам выше солдата царской армии и тем более немецкого. Но дело в том, что в этой войне столкнулись две различные по технической оснащенности армии…» (там же). Вот оно, оказывается, в чем дело! Вот где загвоздка! «Почти все немецкие дивизии, даже пехотные (!), — продолжал вдохновенно сочинять генерал, — моторизованы. Они быстро передвигаются на автомашинах, бронетранспортерах, мотоциклах, имея широкие возможности для маневра… И второе. Немцы располагают превосходством в танках, тяжелой артиллерии и авиации…» (там же). Что же ответил на эту ахинею Верховный, прекрасно знавший об истинной картине технической оснащенности Красной Армии и Вермахта — особенно в июне 1941 года?.. «Да, мы пока уступаем немцам по количеству и даже в некоторых видах по качеству боевой техники, — тихо произнес Сталин (видно, под впечатлением от находчивого вранья Ротмистрова. — Прим. авт.). — Но уже сейчас можно с уверенностью сказать, что в сорок третьем году наша промышленность догонит Германию…» (там же). Надо же, провидец какой…

Мне трудно поверить в то, что вышеприведенный разговор вообще имел место. То есть сама-то встреча со Сталиным, конечно, могла состояться. Но не думаю, что она протекала так, как это описано в мемуарах товарища Ротмистрова. Судя по воспоминаниям многих людей, Иосиф Виссарионыч не переносил, когда его собеседники «косили под дурака», лукавили или откровенно врали. Мы уже ловили генерала на «забывчивости» в книге «22 июня: никакой внезапности не было!»: тогда он «запамятовал» о том, что сообщение о точной дате германского нападения, а также приказ командования Прибалтийского Особого военного округа на приведение в боевую готовность и выдвижение к границе 3-го мехкорпуса поступили не 21 июня (как утверждал он в своих мемуарах), а 18-го (что подтвердили сразу два современных российских историка; еще один указал 19 июня). Чуть выше — при обсуждении вопроса об уровне укомплектованности 3-го мехкорпуса накануне германского нападения — мы столкнулись с на удивление разными подходами Ротмистрова к оценке действительности в разные периоды войны. Так, 672 танка и 32 000 красноармейцев в июне 41-го почему-то показались ему «ерундой» по сравнению со 168 танками и 5000 солдат Красной Армии весной 42-го. В связи с этим я склонен предположить, что на сочинение данной истории его подвигли «редакторы» и творческий опыт другого хорошо известного сказочника — «маршала победы» Г.К. Жукова. А понадобилось это «сочинительство» затем, чтобы в очередной раз подкрепить официальную советскую легенду о «лапотной» Красной Армии образца 1941–1942 гг.

Историк Р. Иринархов тоже посвятил несколько страниц перечислению того, чего не хватало советским мехкорпусам. Но поскольку, будучи добросовестным ученым, он никак не мог не заметить и того, что у них имелось, то и сделал единственно возможный вывод: «Все эти обстоятельства хотя и снижали боевые возможности частей и соединений механизированных войск, но в западных военных округах находилось и достаточное количество боеспособных и обученных (хоть и на старой материальной части) танковых дивизий… Несмотря на все имевшиеся недостатки в формировании и обеспечении мехкорпусов, наличие в них достаточно большого количества боевой техники позволяет сделать следующий вывод: автобронетанковые войска РККА по своему количественному составу, качественным характеристикам техники, при условии своевременного приведения в боевую готовность и грамотного их использования во взаимодействии с другими родами и видами войск Красной Армии могли оказать врагу серьезное сопротивление» («Красная Армия в 1941 году», с. 173).

Напомню читателю, что большая часть приграничной группировки СССР (включая все боеспособные механизированные части) была приведена в боевую готовность и начала выдвигаться на исходные рубежи для атаки в приграничных лесах еще в ночь на 19 июня 1941 года. Об этом, к слову, довольно подробно писал в своих книгах и сам Р. Иринархов… Сопротивление вышло таким, каким вышло, не из-за того, что механизированным (и всем прочим) войскам РККА чего-то сильно не хватало, и не потому, что они не ждали войны. Главной причиной послужило то, что Красная Армия готовилась не обороняться, а нападать и, соответственно, подавлять чужое сопротивление. О том, насколько «грамотно» был использован и как взаимодействовал с другими родами войск бронированный кулак Страны Советов, мы поговорим в отдельной работе.