Читать книгу - "Заточение - Джейн Генри"

Хихикаю и прикусываю губу.

— Ты такой романтичный, чудак.

Он снова кусает мое бедро, и я кричу.

— Вот теперь ты напортачила, плохая девочка, — качает головой, бросая на меня строгий взгляд, его глаза горят.

Он стоит на коленях, наклоняется, чтобы взять что-то с пола. О боже, он подготовился. В его руке пояс от одного из плюшевых халатов. Одним ловким движением он привязывает мои запястья к изголовью кровати и оборачивает пояс вокруг них, закрепляя его.

Опускаясь вниз, он шлепает меня по киске.

Я вздрагиваю.

— Ты не можешь меня там шлепать!

— Не могу? — говорит он, наклоняясь и шлепая снова. — Ты действительно хочешь проверить эту теорию? Мой ремень недалеко. Могу пойти и взять его, если ты действительно хочешь, чтобы я доказал, как легко могу отшлепать твою киску.

Я редко теряю дар речи, но ему это удалось. Смотрю и дрожу от звука его темного смеха, прежде чем он снова располагается между моих ног. Мои бедра дергаются, жаждущие теплого, влажного давления его языка. Он стонет, его мышцы напрягаются, твердый член в руке, пока он дрочит, облизывая мою киску.

Это самая грязная хрень, которую я когда-либо видела, и мне так это нравится.

— Ты можешь кончить. На этот раз, — говорит он. Затем снова облизывает меня, и мои бедра поднимаются. Он засасывает мой клитор между губами.

Я разлетаюсь на куски. Первый спазм экстаза пронзает вены, прокатываясь по мне. Он облизывает клитор, а я дергаюсь и кричу, мои запястья туго связаны, бедра поднимаются, когда я кончаю ему на лицо. Он хватает меня за задницу и сильно сжимает.

— Господи, — шепчет он себе с благоговением. — Она все еще кончает.

Он снова и снова облизывает меня. Мой оргазм бесконечен. Мне кажется, что я перестаю кончать, а затем кончаю снова, когда он вводит пальцы в меня. Я заливаю его руку, и все еще кончаю. Снова и снова кончаю ему на лицо, пока не оказываюсь полностью опустошенной и не могу пошевелиться.

Я все еще привязана к кровати, когда он хватает мои ноги, широко разводит их и располагается надо мной, вгоняя свой толстый, горячий, пульсирующий член.

Снова кончаю, когда он входит в меня, затем опять, пока больше не могу этого выносить. Я слаба, как тряпичная кукла, лежу на кровати, пока он стонет, напрягается и изливается в меня.

— Иисус, — говорит он. — Никогда не видел ничего подобного. Ты такая раскрепощенная. Это самая красивая хрень, которую я когда-либо видел. Боже, женщина.

— Ты тоже не был мистером Застенчивость, когда кончал, пещерный человек.

Это вызывает у него настоящую улыбку.

— Ооо. Улыбка. Что ты сделаешь, если я накормлю тебя завтраком?

Он фыркает.

— Съем? Но ты не будешь кормить меня завтраком. Я долго ждал этого. Ты останешься здесь. Я хочу есть завтрак в постели с тобой.

Он развязывает мои запястья, и я откидываюсь на подушки, все еще возбужденная и податливая после такого оргазма.

— Ладно, — говорю я. — Если ты настаиваешь.

Хорошо, что он планирует накормить меня, потому что я не уверена, что смогу сейчас ходить.

— Скоро ты узнаешь, что я обычно не делаю предложений.

— Ммм, — задумчиво говорю я, пока он натягивает боксеры и направляется к двери. — Скоро ты узнаешь, что я обычно не подчиняюсь.

Жар его взгляда превращает мои оставшиеся кости в желе.

— Мы над этим поработаем.

— Надеюсь.

Он качает головой и направляется к двери.

— Почему ты надел боксеры? — спрашиваю я его кода он удаляется. — Здесь никого нет.

— Могу гарантировать, что в коридоре есть видеонаблюдение, и мне не хочется, чтобы мои братья видели мои достоинства.

Боже.

— Справедливо. Значит, я тоже не могу разгуливать голой?

Я жду ответа, который, несомненно, будет вознаграждающим.

— Мне пришлось бы их убить, если бы они увидели тебя голой, так что да. — Он оборачивается, уже наполовину выйдя за дверь. — И ты бы неделю не смогла сидеть.

Иисус. Я недавно кончила, но теперь снова возбуждена.

Почти засыпаю, когда он возвращается с едой, которой хватило бы на неделю, но я голодна, и спелые фрукты с яичницей восхитительны.

— Чем хочешь заняться в наш первый день?

— Проверить тренажерный зал и отправиться на пляж. — Я пожимаю плечами. — Трахнуть моего мужа снова.

— Ты права, — говорит он, кивая.

— В чем?

— Тебе точно не нужен торт, чтобы праздновать.

Я улыбаюсь.

— Да, и, наверное, пора поговорить о контрацепции.

Он моргает.

— Контрацепция? К черту контрацепцию. Мы женаты.

Я смотрю на него. Иисус.

— Что? Я еще не готова к детям, Лев.

Я уже проверила свои сумки и убедилась, что у меня есть таблетки. Это было первое, о чем я спросила Полину, и она мне помогла.

— Я понимаю. Это не обязательно должно случиться сегодня. — Он делает паузу. — Я буду очень хорошо заботиться о тебе как о своей жене, Изабелла.

Мое сердце колотится.

— Даже так… Я не уверена, что хочу детей.

— Почему? — спрашивает он, его глаза изучают мои.

Отвожу взгляд, пытаясь сформулировать свои чувства.

— Не знаю.

Я говорю себе, что не хочу отеков, изжоги и растяжек, но правда в том, что я действительно не знаю, почему не хочу детей. Есть часть меня, которая очень, очень хочет. Я люблю держать детей на руках, целовать их сладкие головки. Мне нравится, как они держат твой палец, когда спят, и как очаровательно улыбаются и агукают. Дело не в том, что я не хочу детей… просто, может быть, не сейчас.

И я всегда представляла, что рожу детей от мужчины, которого действительно люблю. Мой голос звучит немного резче, чем планировала, когда отвечаю ему.

— Я просто не хочу детей прямо сейчас, окей?

Его лицо становится серьезным.

— Моя семья будет этого ожидать.

— Правда? — спрашиваю я, мое любопытство разгорается. Боже, конечно, будут.

— Мы укрепляем наши корни, рожая детей. Увеличиваем численность. — Он качает головой. — Но я хочу, чтобы ты хотела детей.

Я поджимаю губы.

— Почему это?

Мышца на его челюсти напрягается. Прежде чем ответить, он забирает наши тарелки, складывает их и аккуратно раскладывает салфетки, чтобы поставить все на поднос.

— Потому что дети это не товар. — Ох. Это задело за живое.