Читать книгу - "Похищенная девушка - Джозефина Тэй"

class="p1">– Она улыбнулась, я улыбнулся в ответ, но вернулся к документам. Я был занят. Потом она со мной заговорила. Спросила, что за документы и тому подобное.

– Итак, знакомство началось.

– Да. Она сказала, что идет в кино, и пригласила меня. Ну, я на тот момент уже закончил работу, а она девчонка симпатичная, вот я и согласился. Мы встретились и на следующий день, и она стала ездить со мной за город.

– Когда вы ездили по делам?

– Ну да. Она меня сопровождала, а потом мы где-нибудь обедали и пили чай, прежде чем ей надо было возвращаться домой к тете.

– Она рассказывала вам о своей семье?

– Да, говорила, что дома чувствует себя несчастной, на нее там никто не обращает внимания. У нее был длинный список жалоб, но я как-то не воспринял их серьезно. Мне она показалась такой холеной штучкой.

– Что? – переспросил судья.

– Девушкой из благополучной семьи, ваша честь.

– Да? – сказал Кевин. – И сколько же длилась эта идиллия в Ларборо?

– Выяснилось, что нам уезжать из Ларборо в один день. Она должна была возвращаться домой, поскольку у нее закончились каникулы – она и так их уже продлила, чтобы еще погулять со мной, – а мне нужно было лететь в Копенгаген по делам. И вот она сказала, что не намерена возвращаться домой, и попросила взять ее с собой. Я не согласился. Невинным ребенком, каким она показалась мне в «Мидленде», я ее уже не считал, поскольку успел узнать ее получше, но все равно думал, она неопытная. В конце концов, ей всего шестнадцать.

– Это она вам так сказала?

– Ей исполнилось шестнадцать в Ларборо. – Губы Чэдвика под темными усиками искривились в усмешке. – Мне это стоило дорогущей губной помады.

Роберт бросил взгляд на миссис Уинн. Та прикрыла лицо руками. Сидевший рядом с ней Лесли Уинн выглядел ошарашенным; его лицо словно окаменело.

– Вы не знали, что на самом деле ей пятнадцать?

– Нет. Только недавно узнал.

– Итак, когда она предложила поехать с вами, вы сочли ее неопытным ребенком шестнадцати лет.

– Да.

– Почему вы передумали?

– Она… убедила меня, что это не так.

– Что не так?

– Что у нее есть опыт.

– И после этого вы без колебаний взяли ее с собой в заграничную поездку?

– Не то чтобы без колебаний, но на тот момент я уже понял, как с ней весело, и не смог бы ее бросить, даже если бы хотел.

– Поэтому вы взяли ее с собой за границу.

– Да.

– И представили своей женой.

– Да, женой.

– Вас не беспокоило, что ее семья будет волноваться?

– Нет. Она сказала, у нее впереди еще две недели каникул и ее родные просто сочтут, что она осталась с тетей в Ларборо. Тетке она сообщила, что едет домой, а родным – что остается. Поскольку письмами они не обменивались, вряд ли семья заподозрила бы, что она не в Ларборо.

– Вы помните, какого числа вы покинули Ларборо?

– Да, я встретил ее на остановке в Мейнсхилле днем двадцать восьмого марта. В это время она обычно садилась на автобус до дома.

После этого Кевин сделал паузу, чтобы значение этой информации произвело должное впечатление. Вслушиваясь в накрывшую зал суда тишину, Роберт подумал, что, если бы зал был пуст, еще тише в нем быть все равно не могло бы.

– Итак, вы отвезли ее в Копенгаген. Где вы остановились?

– В отеле «Красные башмачки».

– Как долго вы там были?

– Две недели.

Раздался удивленный шепот.

– А потом?

– Мы вместе вернулись в Англию пятнадцатого апреля. Она сказала, что дома ее ждут шестнадцатого. Но по дороге туда она говорила, что ее ждали одиннадцатого, то есть она уже пропустила четыре дня.

– Она намеренно ввела вас в заблуждение?

– Да.

– Она объяснила, зачем ввела вас в заблуждение?

– Да. Чтобы ей нельзя было вернуться. Сказала, напишет родным, что нашла работу и счастлива и им не нужно искать ее или беспокоиться.

– Ее не волновало, что это заставит столь преданных ей родителей страдать?

– Нет. Сказала, что дома ей так скучно, что хочется кричать.

Взгляд Роберта вновь невольно упал на миссис Уинн. Он тут же отвел глаза. Ее как будто распяли.

– Как вы отнеслись к сложившейся ситуации?

– Сначала разозлился. Она поставила меня в неудобное положение.

– Вы не волновались за девушку?

– Да нет, не так чтобы…

– Почему?

– Я уже понял, что она прекрасно может позаботиться о себе.

– Что именно вы имеете в виду?

– Я имею в виду: если кто и пострадает в любой созданной ею ситуации, это точно будет не Бетти Кейн.

Звук этого имени вдруг напомнил публике, что речь шла о той самой Бетти Кейн. Об их Бетти Кейн. Так похожей на святую Бернадетту. Толпа нервно зашевелилась, раздались вздохи.

– А потом?

– Ну, мы долго тянули резину…

– Что? – перебил судья.

– Обсуждали, ваша честь.

– Продолжайте, – сказал судья, – но придерживайтесь литературного английского.

– Мы долго говорили, и я решил, что лучше всего отвезти ее в мой домик на реке у Борн-Энд. Мы ездим туда летом на выходные и в отпуск, но в остальное время редко там бываем.

– Говоря «мы», вы имеете в виду вас и вашу жену?

– Да. Бетти с готовностью согласилась, и я отвез ее туда.

– Вы провели ту ночь с ней?

– Да.

– А последующие ночи?

– Следующую ночь я провел дома.

– В Илинге?

– Да.

– А затем?

– Затем я неделю ночевал в домике.

– Ваша жена не удивилась, что вас нет дома по ночам?

– Да нет.

– И как разрешилась эта ситуация в Борн-Энде?

– Как-то раз я приехал туда, а ее нет.

– Что, по-вашему, с ней случилось?

– Ну, в последние пару дней она сильно скучала – дня три она развлекалась, занимаясь хозяйством, но потом ей надоело, а больше там делать нечего, – поэтому когда я обнаружил, что ее нет, то решил, что я ей наскучил и она нашла кого-то или что-то повеселее.

– Позже вы узнали, куда и почему она пропала?

– Да.

– Вы слышали показания, которые давала сегодня Бетти Кейн?

– Слышал.

– Показания, согласно которым ее насильно удерживали в доме близ Милфорда.

– Да.

– Это та самая девушка, которая ездила с вами в Копенгаген, провела там две недели, а затем жила в вашем загородном доме близ Борн-Энда?

– Да, это она.

– Вы в этом не сомневаетесь?

– Нет.

– Благодарю вас.

Когда Кевин сел, а Бернард Чэдвик остался на месте, ожидая вопросов Майлза Эллисона, в зале послышались напряженные вздохи. Роберт хотел бы знать, способно ли лицо Бетти Кейн выражать какие-либо чувства, кроме страха и торжества.