Читать книгу - "Всегда подавать холодным - Макс Александрович Гаврилов"

услышав о Лизе и Мраморном дворце, принялся выкрикивать проклятия и оскорбления. В общем, я не дождался ни слова раскаяния, ни капли сожаления о произошедшем… Я даже практически ничего не стал ему говорить, посчитал бесполезным. Да и можно ли сказать нечто, когда перед тобой – ничто?

– И вы задушили его?

– Не я. – Порядин закинул ногу на ногу и размял переносицу.

– Этот? – кивнул Андрей на выход.

– Майор Левин думал, что на меня произведут впечатление имена его покровителей, он даже пытался вызвать меня на дуэль, но я решил, что собаке – собачья смерть. Да, его удавили. И я ничуть об этом не жалею. Мелкий был человечишка.

– Левин был способным инженером, граф! Многие его мысли легли в основу…

Порядин рассмеялся.

– Он был мечтателем и фантазером, Андрей! Ничтожным фигляром, над придурью которого посмеивались в полку. Одна из последних его «выдумок» – многозарядные ружья с нарезным стволом!

– Иногда самые смешные идеи обретают реальные очертания, граф. По проектам Левина многое в войсках получило свою жизнь.

– А Левин потерял свою, – мрачно пошутил Порядин. – После него я зарекся разговаривать с этими негодяями. Я решил, что они будут умирать, мучаясь в догадках! Все они должны умереть от моей руки. Исключение составлял лишь один.

– Штейн…

– Вы пытаетесь перепрыгнуть из понедельника в субботу, Андрей. – Порядин усмехнулся. – Между тем мы подходим к самому интересному – нашему знакомству. После смерти Левина случилось ожидаемое: они стали более осторожны, а Константин поручил начать тайное расследование. Четыре месяца я ждал. Денщик Валевича был подкуплен, и я знал о его жизни все. Наконец мое ожидание было вознаграждено. На Галерной жила некая дама, расположения которой он добивался. И вот две недели назад денщик сообщил о том, что ночью ротмистр получил долгожданную записку от этой женщины. Я заранее знал ее адрес и ждал в экипаже всю ночь. Он приехал уже под утро и вошел в арку напротив ее дома, где я его и встретил. Я велел всем благородным струнам своей души замолчать. Они промолчали, когда я, приблизившись, ударил его кинжалом, как подлый убийца. Он завалился к стене, тогда я нагнулся над ним и прошептал: «Мадам Араужо передает тебе привет…» Ротмистр поднялся и бросился из арки, но я был спокоен, я знал, что попал точно в печень и Валевич попросту истечет кровью через несколько минут.

– «Ружье… ружье», – прошептал Извольский.

– Да, верно, граф. Он вовсе не про ружье бормотал, умирая… Он называл ее имя! Просто кучер, который его подобрал, этого, разумеется, не понял.

– Тогда ведь был задержан Сенька?

– Да, случайность, которая чуть было не стоила ему жизни… Если бы приставы выяснили его личность, думаю, даже каторгой он бы не отделался. Но вы вовремя ему помогли. – Он одобрительно покачал головой.

Извольский сжал прутья так, что побелели пальцы.

– Скажите, граф, а наше знакомство у Мишарина тоже было случайностью?

– Чистейшей! Я ведь не просто так спросил, верите ли вы в провидение. Только когда вы сели в мой экипаж, «Сенька» сразу же вас узнал, хотя и было уже темно. Он тут же мне сообщил о роде ваших занятий.

– Так вы обо всем знали с самого начала…

Андрей задумался. Весь ход следствия он сам выложил убийце! Все это время он сам делал все, чтобы Порядин был на шаг впереди! Было неловко, стыдно и…

– Зачем же вы спасли мне жизнь? Утони я в этой речушке, и все опасное для вас бы закончилось.

– Вы мне понравились, Андрей, – мрачно проговорил Порядин. – В вас есть что-то от человека. Мы могли бы быть друзьями…

– Могли бы, Иван Францевич. Я и считал вас своим другом.

– Что же изменилось, граф? Вы считаете, мои поступки были несправедливы? Я избавлял этот мир от чудовищ! Я отправлял высший суд, суд справедливости! И делал эту работу в том числе и за вас. Раз уж в этой стране не сложилось цивилизованной судебной практики…

– А как же Выхин? – перебил речь Порядина Андрей. – Его вы тоже убили из соображений высшей справедливости?

– Это сделал не я. Пристав был слишком неосторожен. Это был эксцесс исполнителя, граф… Я очень сожалею, что так вышло. Это была случайная жертва.

– Как же просто у вас все выходит, – усмехнулся Извольский. – Но неужели вы не понимаете, граф, что, когда вас найдут, жизнь ваша будет кончена? Никто не будет спрашивать вас о мотивах, вы просто умрете на виселице.

– Вы еще не поняли? – монотонно спросил Порядин. – Я уже умер. Тогда, в девятьсот пятом. Просто меня забыли похоронить.

Андрей отошел вглубь денника и опустился на стул. Время замерло, и вокруг стояла какая-то потусторонняя тишина, изредка нарушаемая лишь всплесками воды в гребном канале. Свечи красиво оплавлялись в канделябре, с залива тянуло прохладой.

– Что же было дальше?

– Дальше вы всё знаете, Андрей. О Глинича, этого надутого бонвивана, я не захотел пачкать руки, его на тот свет отправил мой друг, он же и ободрал Штейна в карты до самого исподнего белья. Знаете, я даже дал ему шанс самому окончить жизненный путь, не дожидаясь позора, но Штейн, как я и предполагал, оказался не из той породы. Пришлось ему посодействовать.

– Что же вы намерены делать теперь, граф? Вы же понимаете, что, как только я окажусь на свободе, вы тотчас будете вне закона. Я сделаю все, чтобы…

– Да, да, я понимаю, Андрей. – Порядин вновь достал сигару, покрутил ее в пальцах, но обрезать не стал. – Это слова человека долга… и чести. Только вы знаете не всё. Два часа назад Баур вызвал меня. Мы стреляемся на рассвете.

– Что?!

– Да, я решил проверить провидение еще раз. – Порядин вновь усмехнулся, теперь грустно. – Пусть случай решит, прав ли я или, быть может, слишком увлекся службой Немезиде[53]. Осталось лишь двое – Баур и Константин.

– Вы что же, будете пытаться убить брата российского императора?! Вы в своем уме?!

– Я в своем священном праве! – Порядин поднял глаза, и Извольский вздрогнул. Это были пылающие глаза безумца. – Я не мог ни есть, ни спать, ни жить, глядя, как эти животные, ряженные в мундиры с золотыми эполетами, разъезжают в экипажах, танцуют на балах, пьют дорогие вина и получают от жизни все существующие блага. Я часто видел в редких прерывистых снах Лизу, счастливую и улыбающуюся. И знаете что? Я пойду до самого конца! Я буду ждать. Ждать момента. И я его дождусь.

– После дуэли они всё поймут!

– Я к этому подготовился, Андрей. Все мое имущество продано, после дуэли