Читать книгу - "Египтянин - Лейтон Грин"

десяти футов от своего тела, и накачанных наркотиками зомби; видел тех, кто способен читать мысли, левитировать, ходить по раскаленным углям; видел некромантов и телекинетиков; видел плывущие над кладбищами шары из разноцветного воздуха.

Он был свидетелем огромного количества явлений, для которых у науки имелось потенциальное альтернативное объяснение, а также тех, которые человеческое знание – во всяком случае, на нынешнем этапе развития – объяснить не могло, что, однако, не делало их сверхъестественными.

А Виктор хотел доказательств.

Предположим – только предположим, – что Аль-Мири состоит не в возрожденной секте. Возможно, она принадлежит к числу тех редчайших культов, которые с древних времен выживали в тени, избегая дурной славы. Возможно, ее участники не испытывают коллективной психологической потребности во внимании.

Древнеегипетская религия – одна из самых старых в мире, она хранит неисчислимые секреты, утраченные за прошедшие тысячелетия, и служит источником мифов и легенд. Виктор вел расследования, связанные с парочкой таинственных культов, которые сохранились до нынешних времен, хотя возникли в результате иностранных вторжений в Египет и были своего рода незаконнорожденными. Существовали также и современные горячие адепты Ра, Осириса, Исиды.

Глупцы.

Поклонения богам Древнего Египта в его изначальной форме больше не существовало.

Или Виктор ошибается?

Мысли профессора блуждали по неведомым краям. Он думал о жизни, смерти, античных богах и тайнах, о жутких делах, которые творят люди, и о еще более мрачных вещах. Радек забредал все глубже и глубже в дебри, и наконец руки его жидкой музы затрепетали и заключили ученого в знакомые объятия.

Тепло ее прикосновения покалывало кожу, глаза Виктора сузились, и в них словно бы отразился тусклый блеск тлеющих углей, разжигаемых в горне глубокой ночью.

38

«Не верится, – думала Вероника, – что я зазвала это дитя к себе в квартиру, чтобы вместе выпить! И что мне теперь с ним делать? Помочь с поступлением в аспирантуру? Так, где у меня вино? Нужно притормозить, а то может случиться нечто, о чем утром я пожалею.

С каких это пор я стала такой ханжой? Он хотя бы секси, этого не отнять. Господи, теперь он снимает рубашку! И что, по его мнению, должно произойти дальше? Хорошо, что под рубашкой есть футболка. Руки у него красивые… да и все тело тоже. И вдобавок блондин. Если бы он только болтал поменьше! И был чуть повыше. И с темными волосами. А еще с зелеными глазами. Так, Вероника, хватит! Он сказал, его зовут Юта. Что, серьезно? Неужели не смотрел “На гребне волны”? Как можно произносить это имя при людях с таким невозмутимым лицом?»

Юта сложил руки на груди и прислонился к стене в квартире Вероники. У нее мелькнула мысль, что этот парень выглядит как глупая версия Марлона Брандо. Впрочем, белая футболка, бицепсы и светлые волосы на месте.

Ладно. Может, с глупой версией она загнула.

Юта улыбнулся:

– Что ты там говорила насчет выпить?

– Да, извини, о работе задумалась. – Вероника зацокала в кухню на своих высоких каблуках.

На самом деле дико хотелось скинуть туфли, но тогда он перестанет пялиться на ее ноги, а этого допустить нельзя. Юта вошел следом за ней.

– А ты какая журналистка? Типа, в новостях?

– Нет, это называется «репортер». А я занимаюсь расследованиями.

– Ого, как коп под прикрытием.

– У меня бывают самые разные задания, – сообщила она.

– А на кого ты работаешь?

– На одно подразделение ВОЗ. – Судя по взгляду Юты, парень ничего не понял, и Вероника пояснила: – ВОЗ относится к ООН. Организации Объединенных Наций.

– Дошло.

Похоже, это не произвело на него впечатления. Обидно. Вероника открыла бутылку вина для себя и без всяких вопросов протянула гостю бутылку пива. Он одобрительно хмыкнул. Сказать «спасибо» не судьба?

– А ты чем занимаешься? Я имею в виду, помимо обслуживания столиков. Аспирант? – с надеждой спросила Вероника. – Актер? Модель?

– Я персональный тренер, в ресторанах только по выходным подрабатываю, чтобы за хату платить. Ну и клиентскую базу наращиваю.

Она нашла прибежище в вине. Как пали сильные![9]

Юта отклеился от стены непринужденным поворотом корпуса и направился прямиком к Веронике. Он нагнулся поцеловать ее, но она приложила палец к губам молодого человека:

– Разве мы не только что познакомились?

Вместо того чтобы отступить, он усмехнулся и обвил свободной рукой ее талию. Надо отдать парню должное: уверенности ему не занимать. И руки у него по-настоящему хороши.

– Меня безумно к тебе тянет, – шепнул он.

«Спасибо, – мысленно порадовалась Вероника, – спасибо, спасибо, спасибо. Теперь можно и приступать».

* * *

Грей и Стефан стояли перед рестораном, а мимо проносился транспорт.

– Я привык прохаживаться после ужина, – заметил Димитров. – Не возражаете?

– Ведите.

Они пересекли несколько улиц и наконец двинулись по Второй авеню. По обе стороны от них тянулся караван баров и ресторанов.

– Люблю Нью-Йорк, – проговорил Стефан. – Пока жил в Дортмунде, удалось побывать тут несколько раз. Этот город – полная противоположность Софии.

– Город действительно великий, но центр Манхэттена отличается от других районов.

– Если поскрести Нью-Йорк, обнаружится много слоев; что правда, то правда. Но если поскрести Софию, то у нее под юбкой найдется средневековый крестьянин.

Грей усмехнулся.

– Поверю вам на слово.

Они повернули за угол и полюбовались элегантным шпилем Крайслер-билдинг. Грей спросил:

– Есть ли способ начать исследовательский проект, основываясь на том, что вы делали в лаборатории?

– Теперь, зная о существовании той жидкости, я просто не понимаю, как мне заниматься какими-то… менее значительными исследованиями. Я засыпаю и вижу во сне все ответы, потом просыпаюсь, и они снова оказываются вне досягаемости.

– Возможно, те, кто сделал открытие, опубликуют его, – предположил Грей.

– Приходится верить, что они пока не могут воспроизвести жидкость. Возможно, это простая случайность. Случайность, которая может перевернуть науку о старении. Изменить все для человечества, для моего сына. – Стефан остановился, схватил Грея чуть выше локтя: – Дружище, а если я предложу вам кое-что?

– Похоже, мне не нравится направление, которое принимает наш разговор.

– Подумайте о том…

Грей шепотом оборвал его:

– Тихо. Ведите себя, как будто все в порядке. На следующей улице сверните налево.

– Что такое?

– Молчите и идите дальше.

Они свернули за угол. Грей пошарил глазами по сторонам и потянул Димитрова за собой, заставляя перейти на бег трусцой.

– Вроде бы нас не заметили.

– Кто?

– Вы ведь знаете, что наш отель в квартале отсюда, так? – спросил Грей.

– Да.

– За ним наблюдали двое мужчин. Один сидел на скамейке, нога на ногу. Другой стоял на противоположной стороне улицы, на автобусной остановке. Автобус подошел, а он не уехал. И оба похожи на египтян.

Выражение лица Стефана изменилось.

– А зачем