Читать книгу - "Разбор Фрица - Вадим Геннадьевич Курасов"

Гогу Кочахидзе, предпринимателя, золотопромышленника, у которого в артелях числились работниками комсомольские воры в законе, Кисель получил титул законника и полностью подлег под Джема.

В 1996 году Китаец, в очередной раз освободившись из мест лишения свободы, завернул к гостинице «Интурист», излюбленному месту встречи местных блатных. Кисель уже в сане вора в законе сделал вид, что не заметил Китайца, находившегося «под вопросом» у Джема. Сахарок настолько удивился, что переговорил с Китайцем на эту тему.

«Александр, правда, что Кисель на „Интуристе“ тебе даже руку не протянул?» — поинтересовался Сахарок при личной встрече у Китайца.

«Более того, Витя даже наехал на Тарана, обычного предпринимателя, который встретил меня после отсидки», — озадаченно ответил Китаец.

«Ну и как это понимать?»

«В измененном состоянии находился человек, — как всегда, дипломатично ответил Китаец. — Хотя было время, Киселя гадом хотели объявить, я спас его, жене помогал, пока он на тюрьме сидел», — пожал плечами Китаец.

Сахарок рассказал еще одну интересную историю про то, как «работали» преступники в семидесятых-восьмидесятых годах в Хабаровске.

В Хабаровске, на улице Промышленной, был большой склад непродовольственных товаров, в основном там хранились натуральная кожа, которая шла на фабрики модных по тем временам кожаных курток. Кожа хранилась в рулонах, каждый из которых весил килограммов тридцать. Этот склад приметил Толян Мочало, бродяжный человек, который промышлял именно различного рода хищениями. Забегая вперед, скажу, что Джем на сходке в конце восьмидесятых объявил Толяна гадом и жестко сломал его. Били Толяна тогда человек пять, не меньше, по приказу Джема, и вскоре Мочало умер от побоев, он к тому же был еще и чахоточный.

В общем, примерно в 1980 году Толян облюбовал склад с кожей, внимательно изучил подходы к помещению, маршрут экипажа патрульной милиции и в одну из тихих хабаровских ночей этот склад выставил. Толян со товарищи взяли только три рулона с натуральной кожей, которые и припрятали в укромном месте. По тем временам это был очень хороший прикуп, бродяга планировал реализовать каждый рулон кожи примерно по пятьсот тысяч рублей (на наши деньги), тогда примерно две тысячи рублей за рулон. Вова Протас узнал, что Толян взял хороший прикуп, и прислал своего человека якобы купить эти самые три рулона кожи, чтобы впоследствии перепродать каким-то цеховикам. Человек Протаса осмотрел прикуп на одной из квартир, взял паузу, чтобы якобы собрать необходимую сумму, и той же ночью сами Протасовские украли кожу у крадуна.

Протас пристроил кожу к известному хабаровскому барыге, скупщику краденого — Хипу (Хип жил в двухэтажке на перекрестке улиц Комсомольская и Карла Маркса), который к тому же шил изделия из кожи (шил, надо признать, очень неплохо) и после втридорога перепродавал уже готовый продукт. Слово «барыга» в семидесятые-восьмидесятые годы в Хабаровске не было ругательным, это тоже была своеобразная преступная масть, помощники крадунов. Крадун сам не мог сбывать прикуп (похищенные вещи), так как если он начинал торговать крадеными вещами, то он уже не блатной, а сам превратился в барыгу. Крадун нес все, что украл, барыге, который должен был дать цену за прикуп не менее шестидесяти процентов от стоимости похищенных вещей. Барыга мог хитрить, предлагать пятьдесят процентов, но тут уже крадуны напоминали, что ты, брат, чуть в стороне от блатных, другая масть, а пятьдесят процентов от украденного мы делим только с братом, вором или бродягой.

Мочало, в свою очередь, узнал, что скупщик продает готовые кожаные куртки, и вновь украл кожу и уже готовые пошитые из этой же кожи куртки у скупщика Тима.

Протас, обладая то ли каким-то сверхъестественным чутьем, то ли информацией, что скорее всего, узнал, что хитрый бродяга Мочало обокрал его скупщика.

— Постой, а откуда Протас обладал информацией? — заинтересовался я.

— Протас плотно общался с начальником УУР Хабаровского крайисполкома Косом, а потом, как выяснилось из кое-каких материалов в прессе по банде Коса, именно Мещеряков вел разработку Владимира Протасова.

— Интересно, то есть Протас состоял на связи у Коса, а разрабатывал его опер Коса Мещеряков?

— Именно так. Протас тянет Толяна на «стрелку» в «Интурист». Там присутствует весь хабаровский цвет блатных: Сам Протас, Кисель, Капеля, Саня Ласта, Троян и еще человек десять их «шестерок».

— Ты тоже там был? — поинтересовался я как бы невзначай.

— Я возил тогда уже Ласту и его пацанов.

— Я так понимаю, что эта лихая прикинтовка сожрала Толяна?

— Не, Толян отбился, именно включив знания воровских понятий. Было так:

«Толян, ты взял мой прикуп. Хип — мой человек, нужно сделать возврат», — начал Протас.

«Слушай, Вова, там бирок на товаре не было с твоим именем, — не испугался Толян. — Крадуны сделали тему, прикуп наш».

«Я же тебе говорю, что барыга мой, кожа моя, какие бирки тебе еще нужны?»

«Так, подожди, допустим, Кисель, я знаю, десять хат вставил за последние два месяца, а это, например, мои барыги, что, теперь ему мне возврат делать?»

Тут уже братва, послушав Толяна, подтвердила, что он прав в «рамсе (в споре).

— А почему Толян не сказал, что изначально товар он украл со склада? — не понял я.

— Ну ты же опер, Вадим, подумай.

— Много посторонних было, которые потом операм могли слить Толяна?

— Совершенно верно. Если все вышеперечисленные были крадунами, то Протас и Кисель были самыми настоящими гангстерами. Они в те годы не придерживались воровской идеологии и поступали, просто отталкиваясь от личной выгоды. Протас пригласил Толяна на «стрелку», где присутствовало много посторонних крадунов, в надежде на то, что Толяна сольют операм и те его закроют, а возможно, Протас уже слил Толяна и на этой «стреле» делал отвод от себя.

— Грамотно и тонко, — согласился я.

Такова была ситуация в Хабаровске в конце семидесятых — восьмидесятых годах. Этой темы я коснулся, во-первых, собрав информацию про так называемых «оборотней» или банды Коса, а во-вторых, для того, чтобы показать воровской мир края, немного прикоснувшись к истокам.

«Оборотни» свою оперативно-служебную деятельность в органах МВД закончили так: 8 декабря 1984 года прокуратура Хабаровского края на основании представленных УКГБ материалов возобновила следствие по убийству водителя такси Бессонова и дала санкции на арест Цигельникова и задержание Савраева.

Сотрудники УКГБ по Хабаровскому краю в декабре 1984 года задержали Савраева и Цигельникова, оба были помещены в следственный изолятор УКГБ.

Сразу же были проведены обыски по местам жительства Мещерякова, Цигельникова и Савраева, были получены вещественные доказательства, подтверждающие участие вышеуказанных в преступной группе, которая впоследствии в прессе упоминалась не иначе как «оборотни в погонах». Мещеряков в момент начала спецоперации УКГБ находился в госпитале УВД на лечении. Его поведение свидетельствовало, что он находится в угнетенном состоянии и в то же время пытается через свои родственные и иные связи инспирировать кампанию противодействия органам следствия и КГБ, организуя сбор и направление в инстанции клеветнической информации о якобы имевших место нарушениях при арестах соцзаконности.

Оперативные работники УКГБ на многочасовых допросах добивались от арестованных Цигельникова и Савраева правдивых показаний. Савраев 26 декабря и 28 декабря Цигельников написали явки с повинной и дали показания о преступной группе, в которую, помимо них, входили Мещеряков, Костин и Новиченко, которые были арестованы 29 декабря 1984 года. В момент ареста Костина его жена попыталась подбросить оперативной группе полиэтиленовый мешок с наркотиком.

В оперативно-следственную группу вошли четыре следователя прокуратуры края, следователь УКГБ, два следователя УВД крайисполкома, семь оперативных работников краевого УВД. Возглавил группу заместитель начальника следственного управления прокуратуры края.

Следствием получены доказательства о причастности Цигельникова и Савраева к убийству водителя такси Бессонова, к убийству Гиркина, друга и подельника Киселева, а также к убийству неустановленного лица с целью грабежа. Были доказаны тридцать шесть квартирных краж, три квартирных поджога, нападение на работницу ВОХР с целью завладения оружием, нападение на часового полка внутренних войск МВД СССР и дежурную часть Хабаровского РОВД, приготовление к нападению на инкассатора Госбанка с целью ограбления, покушения на убийство Киселева и Суменко. Все эти действия