Читать книгу - "Тропой забытых душ - Лиза Уингейт"

– Мы знаем, как обращаться с лесом, – бурчу я.

Неделька выдалась такая, что нервы у меня на пределе, и теперь я вскипаю. Джоуни кладет ладонь на мою руку.

– Только не устраивайте скандал, хорошо? Пожалуйста. Мы не можем себе позволить терять постоянных посетителей, особенно местных, которые приходят круглый год. Владельцам нужны деньги, а мне чаевые. Давайте я принесу вам бесплатно песочное пирожное с клубникой?

Чарли навостряет уши.

– Мне все равно, что он сказал, мама. Мне нравятся свиньи. Они умные, особенно дикие. Они живут в двадцати трех штатах, а скоро будут и во всех пятидесяти. Свиньи быстро размножаются. Я ему так и ответил.

Мне хочется одновременно смеяться, плакать и обнять сына. Вместо этого я обращаюсь к Джоуни.

– Нет нужды нести клубничное пирожное. Вы не виноваты. Но спасибо за предложение.

– Но это же мое любимое! – вмешивается Чарли.

Это неправда. Больше всего он любит шоколадные.

– Заметано, приятель, – Джоуни дает ему пять и уходит, предотвратив потасовку в кафе.

Спустя несколько минут я вижу, как она говорит с теми буянами, и надеюсь, что это не будет стоить ей чаевых. Наверное, надо сказать ей, что конфликт исчерпан.

Посмотрев в окно, я вижу залитую лунным светом воду, наполняющую серебристую чашу в обрамлении сосен, дубов, вязов и кипарисов. Ночь и вид слишком прекрасны, чтобы отвлекаться на ненависть к людям в другом конце зала. Ненависть – вор, крадущий все и не возвращающий ничего, если дать ей волю.

С удовлетворением я наблюдаю, как жалобщики с топотом вываливаются на парковку, когда мы с Чарли заканчиваем ужин. Джоуни настаивает на том, чтобы принести нам два клубничных пирожных.

– Остатки упаковать с собой? – спрашивает она.

– Да, пожалуйста.

На другом конце зала работник-подросток роняет пустой контейнер из салатной стойки, и этот шум наталкивает меня на мысль.

– Послушайте, в прошлый раз, когда мы с Чарли впервые здесь были, я говорила с индейским полицейским. Его, кажется, зовут Кертис…

– Энхоу. Кертис Энхоу.

– Вы не знаете, где мне найти его… не отрывая от работы? – Заметив явное любопытство Джоуни, я добавляю: – Думаю, он может знать, кто заберет машину Брейдена, если до этого дойдет дело. Учитывая погоду последней недели, церемонию открытия парка, экскурсии для политиков и всякую всячину, мне только пару раз удавалось проверить машину. Пока пусть стоит, чтобы Брейден не застрял в парке, если решит вернуться к людям. Но она не может оставаться там вечно.

– Я поспрашиваю, конечно, – сочувственно предлагает Джоуни. – А хотите позвонить Кертису? Тогда оторвите бумажку с номером с объявления на доске. Это его. Голубой листок про щенков.

Именно в этот момент Чарли теряет интерес к десерту. Его густые темные ресницы взлетают вверх.

– Мы берем щенка?

Глава 12

Олив Огаста Рэдли, 1909 год

В город ездили только мужчины. Женщины давали им список того, что им нужно, и мужчины покупали.

Джо М. Грейсон. Интервью, взятое Грейс Келли, 1937 год. Архив документов об отношениях между индейцами и первопоселенцами

А он не злой, этот муж Доброй Женщины. Но хороший ли, я пока не знаю. Еще не раскусила. Я боялась, что он, едва взглянув на меня, решит, что я – бродяжка, и прогонит, или еще хуже. Но он видел перед собой лишь хорошо одетую и воспитанную девочку.

Вот кем меня считают Добрая Женщина и ее муж. Он – мистер Грубе, а она – миссис Грубе. Они так друг к другу и обращаются. Я не знаю никого из них по имени, кроме младенца, Бо. И не собираюсь задерживаться здесь, чтобы это выяснять, но не могу уйти, пока не верну своего пони.

Мистер Грубе выслеживает старичка Скиди с прошлого дня. Говорит, услышал от погонщика грузового фургона, что в этих местах бродит поджарый техасский пони с вьючным седлом, уздечкой и оборванной веревкой. Бока у бедолаги в крови – его пыталась схватить пума. Если кто‑нибудь срочно не поймает пони, тот или станет чьим‑нибудь обедом, или зацепится уздечкой за дерево и сломает себе шею, пытаясь высвободиться.

Поэтому я знаю, что мистер Грубе – неплохой человек, пусть характер у него и не сахар. Он здоровенный, может пополам переломить топорище, но не хочет, чтобы пони погиб. Особенно теперь, когда узнал, чей это пони.

– Мы пойдем ловить его прямо с утра, яа-а? – говорит он, когда мы сидим при свете ночных фонарей.

Мистер Грубе говорит как тот немец, что ковал верховых лошадей у Локриджей, но мне кажется, он не немец, а кто‑то еще.

– Да, сэр. Пойдем.

Я расставляю кубики на плетеном половичке, чтобы малыш Бо мог их разбросать, и стараюсь не думать о Нессе. Лучшее, что могу сделать для нее, – ускользнуть с объедками, пока Грубе работают в поле. Я завязала еду в мешочек и спрятала так, чтобы Тула и Несса, когда придут искать меня, заметили.

– Этот упрямый пони найдет овощи и сено, которые вы оставили, мистер Грубе, и мы его поймаем. Мне нужно только подойти поближе. Он меня узнает.

– Яа-а. Это хорошо, – мистер Грубе снова начинает покачиваться в кресле с трубкой в зубах.

Надеюсь, это он, разыскивая Скиди, оставил те следы подков у ручья и, пока я охочусь за Скиди, дети в безопасности.

Но нам с Нессой нужен этот пони и вещи из его седельных сумок. Это стоит любого риска, даже того, что Несса останется в лесу без меня.

– Жаль, не получится помочь вам, – говорит миссис Грубе. – Девочкой я ухаживала за лошадьми в отцовской конюшне. И очень их любила.

– Тебе нужно заботиться о ребенке. Ты ведь его мама, яа-а?

Миссис Грубе краснеет. Как я поняла, ребенок ей не родной. Она сказала мне, что они поженились прошлой осенью. Наверное, миссис Грубе получила ребенка вместе с мужем, потому что малыш похож на него.

Она возвращается к спицам: из тонкой мохеровой пряжи вяжет носки. Возле ее стула их уже целая корзина. Не знаю, зачем им столько носков, но если она не занята работой на ферме или ребенком, то читает или вяжет. Миссис Грубе не назовешь праздной.

Мистеру Грубе это в ней нравится. Иногда он смотрит, что она делает, и молча кивает.

– Я просто жалею, что не могу принять участие в этом деле, мистер Грубе, – бормочет она.

– У тебя есть корова, куры и яйца, нужно прополоть огород и собрать лук.

– Надо же, все такое важное. Боже упаси, если придется подождать денек-другой. – Ее руки с вязаньем