Читать книгу - "Невеста Василевса - Надежда Салтанова"

тоже в службы эпарха отведем. Ему и будешь всю историю про кровь рассказывать. — Он перевел взгляд с ошарашенной Нины на распахнутую дверь аптеки. — Дом-то запрешь? Или так пойдем?

Нина бросилась к аптеке, схватила лежащие на сундуке у двери суму да мафорий, заперла замок на двери.

Процессия из ревущих подруг, растерянного подмастерья и прихрамывающей Нины, окруженных стражниками, двинулась по Мезе. Ночь уже укутала улицы тьмой. Доносились звуки разгула из таверны, плач ребенка из соседнего дома. Сняв с одного из домов торчащий в каменном уступе факел, стражник разжег его.

Как бы невзначай приблизившись к Фоке, Нина шепнула ему на славянском языке:

— Как только я упаду, беги к Никону на поклон.

Тот, не поворачивая головы, едва заметно кивнул. Когда они проходили мимо узкого проулка, Нина вдруг вскрикнула, начала заваливаться на того стражника, что держал за тунику подмастерья. Свалившись на землю, аптекарша схватилась за ногу, громко ругаясь и проклиная неровную мостовую, что городские службы никак починить не могут. Фока тем временем резко присел, крутанувшись, вырвался из руки стражника и кинулся в темноту проулка. Женщины, визжа, тоже кинулись врассыпную. На темной улице осталась одна Нина, окруженная тремя стражами. Ее дернули, поднимая, поставили на ноги. До служб эпарха и прилегающих к ним городской тюрьмы дошли, крепко держа избитую аптекаршу за плечо.

Глава 15

Пока ждала Никона, пока он разговаривал со стражей, пока сторож гремел ключами, отпирая решетку сырой и вонючей комнаты, Нина стояла, прислонившись к каменной стене. Успела мазью от синяков намазаться, да царапину на щеке кое-как присыпать порошком, что раны чистит. Присесть боялась. По полу рассыпался шорох крохотных лап, в кромешной темноте крыс было не видно, но пару раз что-то прошуршало по тонким кожаным соккам Нины, заставив ее взвизгнуть и метнуться в сторону. Мышей Нина не боялась, а вот крысы ей казались посланниками ада.

Никон сам проводил ее до дома. Шли молча. На пороге аптеки сикофант произнес, повернувшись к аптекарше:

— Пересиди во дворце хоть седмицу, Нина. Недобро сейчас в городе, а я могу и не успеть в иной раз. — Он хотел что-то еще добавить, но отвернулся. — Завтра к полудню пришлю равдухов, чтобы тебя проводить до дворца. Раньше не получится. Побожись, что дождешься их.

Нина устало кивнула, пробормотав:

— Дождусь. Спасибо тебе, почтенный Никон. Прости, что опять пришлось из-за меня в ночи дом покинуть. Позволь заплатить тебе за хлопоты…

Он, не дослушав, отступил в ночь. Нина ввалилась в аптеку, заперла за собой засов, проверила дверь, что на двор ведет.

Сон не шел. Нина ворочалась на набитом конским волосом тюфяке. Марфа ей показалась при встрече в пекарне бледной, не то напуганной, не то расстроенной чем-то. Когда к ней приходила Марфа по весне, спрашивала о средстве, что девицы в лупанариях используют, чтобы не понести. Нина ей средство приготовила, но наказала лучше не грешить, а ступать к отцу Анисиму, чтобы обвенчал. Да предупредила, что снадобья для выкидывания плода у нее нет. Да и никто из аптекарей ей такого не приготовит — побоится. Служанка таверны лишь хихикала, ее личико с острыми чертами и подвижным, что у лисицы, носиком, сияло. «Видать, влюбилась девка», — подумала тогда Нина. И вот Марфа пропала. Что же делать? Как ее искать и где? Вся надежа на Никона. С ней-то теперь в городе никто и разговаривать не будет — когда еще уймутся слухи, что аптекарша из девичьей крови притирания для дворца готовит. Мысль о том, что Марфу могут тоже найти так, как Талию, больно кольнула сердце. Ей стало не по себе от мысли, что и правда всех пропавших девиц, получается, она знала. Как же она раньше об этом не подумала, ведь все имена на восковой дощечке были ей знакомы? Все этот нескладный Фока — сбил ее тогда с мысли. Догадайся она об этом раньше да поговори с Марфой, может, удалось бы хоть ее уберечь?

Вздохнув, Нина села, сунула ноги в мягкие пантофли, закуталась в старый теплый плащ, под которым обычно спала. Разожгла свечу и прошла в темную аптеку. Из окон тянуло холодом. Нина плеснула в чашу немного сонного отвара, что приготовила для Феодора. Опустилась на колени перед иконой, моля Богородицу защитить несчастную Марфу и вразумить ее, Нину, наперед.

Подумала, что надо будет рассказать о своих догадках Никону. Он, верно, зол на нее сперва за ту прогулку от лупанария в темноте, теперь за тюрьму. Да и видеться с ним неловко, он ее своими взглядами да разговорами в смущение вводит. За вызволение из тюрьмы она хотела ему деньгами отплатить, хотя опасалась, что он иную плату потребует. Но он так на нее глянул, будто она ему отравленное вино поднесла. Вот как к нему теперь пойти? Разве что через подмастерья опять передать?

⁂

Фока пришел ранним утром. Пробрался через калитку заднего двора, настороженно прислушался. Нина, видать, еще спала.

Вчера он, вырвавшись от охранника, добежал проулками до дома сикофанта. Хорошо, что Лисияр выучил его славянскому. Немного, но достаточно, чтобы и со скифскими купцами на базаре парой слов перекинуться и цену снизить, чтобы перед матушкой и отцом похвастаться да чтобы тайное какое поручение от Нины получить. Хозяйка по-славянски понимала и говорила сносно, рассказала, что ее нянюшка научила еще в детстве. Потому и настояла, чтобы Фока у Лисияра выучился. Говорит, что в младости чужой язык легко дается, в деле всегда пригодится, а вот в почтенном возрасте уже и учить-то некогда. Вот и пригодилось, чтобы понять Нинино приказание.

У самого дома Никона Фока стал думать, как бы его вызвать, чтобы не отказал, чтобы выручил его горемычную хозяйку. Собрался с духом, постучал. Открыла служанка, выслушала, что ее хозяина к эпарху зовут, кивнула. Фока заходить отказался, не хотелось нарваться на склочную Евдокию — жену Никона. Если та его увидит, сразу поймет, что Нина послала. Тогда крику не оберешься. Да и Никон не обрадуется.

Еще неизвестно, станет ли он выручать Нину. Сердечная тяга его к аптекарше была Фоке известна. Хоть он и не жаловал мрачного сикофанта за то, что когда-то Никон в Халку[58] аптекаршу посадил, но больше бежать не к кому. От дворца его погонят, понятное дело. Да и долго разбираться будут. Кому нужна какая-то аптекарша? Пока прошение до императрицы дойдет — уже небось и Брумалии[59] грянут.

Никон вышел, как всегда, недовольный. Разглядев в темноте Фоку, остановился. Тот торопливым шепотом принялся объяснять, что случилось. Пока шли до городской тюрьмы, рассказал сикофанту, что горожанки напали