Читать книгу - "Мазыйка. Приговорённый город - Алёна Моденская"

я и говорю. А ты помнишь там жёлтый дом рядом с центром — у него ещё такие деревянные ворота со львами?

Новиков медленно кивнул. Действительно, в Растяпинске недалеко от центра города, и от дома его тёщи стоял особнячок с резными деревянными воротами. Там наверху были вырезаны рельефные сказочные львы.

— И что с ним? — спросил Новиков.

— Знаешь, где он сейчас? — хитро спросил Антон. — Здесь, в Мазыйке. Мы его на будущей неделе будем разбирать. Хозяева всё не могли решить, куда им переезжать — в Кулибин или в Растяпинск. Я им и говорю — в Растяпинск, без вариантов. Они вроде согласились.

— Надо же, — улыбнулся Новиков. — В Покров никто не собирается?

— Если что, то сейчас Покров — это Покрышкино. — Антон повёл бровями. — Пока никто не собирается, но я спрашивал, несколько семей уже туда переехали. Там условия хорошие и работа есть. И дом переносить не особо дорого, в городах-то сложнее.

— Как можно перенести дом в самый центр другого города? — задумчиво спросил Новиков, припоминая богатую усадьбу с резными воротами в Растяпинске.

— А там недавно пожар был. Дом, который там стоял, просто сгорел. — Антон доел гречку и отнёс тарелку на мойку.

— И это место так просто отдали пришлым из Мазыйки? — недоверчиво спросил Новиков.

— Здесь всё не просто. Там какие-то родственные связи в верхах. — Антон повёл глазами.

— Ты прав, в этом городе всё не просто, — вздохнул Новиков. — Вроде и красота кругом, и люди зажиточные…

— Остались, — вставил Антон. — Остались зажиточные. Мне тоже казалось странно — уж слишком тут всё как-то… — Тут он пощёлкал пальцами в поисках нужного слова. — Как-то приторно, в общем. Я читал про Советский союз, там всё было по-другому. А тут мы как в сказку попали.

— Ты про Союз у попаданцев читал? — иронично спросил Новиков.

— И у них тоже, — махнул рукой Антон. — Но здесь всё прямо как в кино. Но мне эти парни из артели объяснили, что к чему.

— И что тут к чему? — спросил Новиков, наливая чаю.

— Да просто окраины уже затонули. А вся местная беднота там и жила. Их быстренько спровадили отсюда с мизерными компенсациями, и всё. — Антон взялся за первый бутерброд.

— Так вот в чём дело, — улыбнулся Новиков. — И я тоже думаю — как так? По квартире на семью. И никаких бараков в зоне видимости. А они, оказывается, уже под водой.

— Во-во, — с набитым ртом произнёс Антон, размахивая бутербродом. — А знаешь, кто тут компенсации распределял? Кравчук.

— Так он и на этом наживался, — протянул Новиков. — Наверное, не любили его тут.

— Ненавидели, — произнёс Антон, бросая сахар в чай. — Причём все — и бедные, и богатые.

— Бедные — понятно, за что. А богатые?

— Да просто так, — пожал плечами Антон. — За то, что жировал. И что у власти. Это как жить у бесконечной кормушки.

«И отталкивать задом тех, кто пытается примазаться», — добавил про себя Новиков.

— Н-да, — протянул Новиков, откидываясь на спинку стула. — Нажил человек себе друзей. А про завунивермагом что говорят?

— Не слыхал, — помотал головой Антон. — Поспрашивать?

— Не надо, — быстро ответил Новиков. — Вообще поменьше лезь с вопросами. Так, только если случайно к слову придётся.

Задумавшись, он встал, подошёл к окну, потёр пальцами виски и увидел яблочный пирог на подоконнике.

— Вот тебе сладкое к чаю. Ида принесла сегодня.

— Ну вот, а говоришь, что нету ничего. — И Антон, смакуя, доел угощение.

Немного посидели молча, думая об одном и том же.

— Что ж тут творится-то? — шёпотом спросил Антон, дёрнув подбородком.

— Возможно, шпионаж, — осторожно ответил Новиков.

Ему жутко не хотелось вести себя с Антоном так, как с ним поступал Игнатьев. Но Антон — простой парень, не полицейский, не чекист. Как бы случайно не подставился.

— Этого не хватало, — криво усмехнулся Антон. — За кем тут шпионить-то?

— Сам не понимаю, — печально вздохнул Новиков. — Но, видимо, есть за кем. Раз уже до человеческих жертв дошло. Так что, пожалуйста, будь максимально осторожен. Максимально.

— Ладно, — пожал плечами Антон. — Слушай, а как ты думаешь, зачем нас сюда закинуло?

— Самому интересно, — пробормотал Новиков.

После ужина Антон рано ушёл спать, потому что ему вставать полшестого. Часов у них не было, будильника тоже, поэтому он просто договорился, что за ним заедет грузовичок и просигналит. Хорошо, что им по пути.

А Новикову предстояло купить будильник. И консервный нож.

И всё на Антонову зарплату в сто рублей. А ведь неплохие деньги оказались. Новиков сегодня полдня по магазинам бегал, кучу всего накупил, и ещё осталось. Недурно платили труженикам артели.

Поневоле вспомнился отец Павел, священник из Покрова, который жил на подачки местных прихожанок да на пожертвования тех, кто посостоятельнее и кому грехи замаливать. В общем, бедный, как мыши, что иногда шуршали в его домике да пристроенной временной церквушке.

А местные монахи из артели? Антон сказал, они сломанную палку не украдут. Интересно, куда девали свои трудовые доходы эти нестяжатели.

Размышляя о честных людях, Новиков вышел на балкончик. Поставил локти на перила и наблюдал, как по предзакатному небу носились туда-сюда острокрылые стрижи и ласточки.

Пахло летом. Тёплый ветерок шуршал листвой. И ни одного человека на улице.

Все разъехались. Получили компенсации, выписанные Кравчуком, и отбыли в другие города. А местный царёк Кравчук на этом нажился. Может, даже брал процент с каждой большой выплаты.

Набивал, наверное, трёхлитровые банки наличными. Интересно, где он их хранил. Если, конечно, таковые имеются. Не пойман — не вор, как говорится.

Новиков вот как-то слышал, что в то время, то есть, в это, некоторые нечистые на руку граждане наполняли большие стеклянные банки деньгами и всякими ювелирными украшениями и закапывали их. Кто-то в подпол дома, если там был земляной погреб. Кто-то прятал на дачах. А иногда даже зарывали в могилы на кладбищах.

Вот навещает человек, скажем, бабушку, а там под памятником схрон с миллионами.

Новиков выпрямился. Ткач в последней записке просила прощения у умершей матери. А что, если она таким образом давала какой-то знак тем, кто будет расследовать её смерть? Что, если так она намекала на могилу своей матери? Нужно срочно узнать, где это захоронение.

Рванув было в комнату, чтобы бежать к Игнатьеву, Новиков притормозил. Вечер уже, почти ночь. Наверное, Игнатьев уже ложится спать. Не вламываться же к человеку на ночь глядя, даже если он заправский чекист. Тем более с предложением сгонять на кладбище. Лучше уж подождать до утра с такой затеей.

С другой стороны, если речь идёт о шпионаже и диверсиях с ящиками взрывчатки, то нельзя