Читать книгу - "Главное управление - Андрей Алексеевич Молчанов"

– Сканирует все радиочастоты известных шпионских жучков, – уверил Акимов уважительно разглядывающего прибор Диму. – Осмотрим все помещения, включая сортир. Выявим даже пассивные микрофоны.

– Во техника у вас, а?! Чтоб я тут…

– Стараемся, старик. Мы же ценим твою благодарность.

После тщательного изучения всех закоулков квартиры Акимов, выведя нас на лестничную площадку, озабоченно резюмировал:

– Один пассивный микрофон в гостиной. Кто и как его воткнул, думай.

Дима вновь помучнел лицом.

– И что делать?

– Завтра приедут спецы, найдут «клопа». Тут уже требуется иная аппаратура и специальные навыки.

– Сколько будет стоить? – привычно сработал у Димы чуткий коммерческий иммунитет.

– Договорюсь на тысчонку, сам понимаешь – работа специфическая крайне…

– А если он пассивный, как же он… передает? – обнаружил в себе склонность к анализу Дима.

– По стенам, по батареям, – лениво ответил Акимов. – Транслирует вибрации по вторичным сетям.

– Вот гады! Я так и знал! – Он с надеждой вгляделся в наши непроницаемые лица. – Их надо вычислить!

– Займемся…

Обратно прибор в машину нес Акимов. Любовно похлопывая его по крышке, бурчал:

– Целый бизнес открывать можно, а Корнеев его все на помойку хотел… Спрятать надо подальше, пригодится еще. Коммерсанты – они все мнительные, как барышни после акта безоглядной любви…

– А микрофон-то ты зачем приплел?

– Пусть технари завтра съездят, доиграют все роли, – ответил он, водружая аппаратуру в багажник. – Пятьсот им обломится на бедность, остальное нам на кефир.

– Мне не нравится твой поступок…

– И мне не нравится, – сказал он весело. – Но что бы случилось, если бы мы ничего не нашли? Уверяю, Диму охватило бы разочарование. Понимаешь? Вот тогда бы он нам точно не поверил! У него же мания, игра воображения… А мы по этой игре равнодушным ломом! А так – и нужность свою укрепили, и бензин оправдали, и новый жизненный импульс придали человеку. И к технарям теперь – всегда и пожалуйста…

Вернувшись в контору, я побрел в свой отдел, заглянув к операм.

Все столы помещения были заставлены копировальной техникой. Народ трудился в поте лица, раздевшись до маек: копировали два миллиона долларов, изъятых на сделке с наркотиками. Ксерокопии американской валюты следовало приобщить к делу как вещественные доказательства, а миллионы отправить в бюджет. Вскрытые пачки валюты россыпью валялись на полу, скрипели и моргали лампочками аппараты, выплевывая страницы с обезображенным наплывами перегретой краски ликом Бенни Франклина. Никогда, кстати, не занимавшего должность президента США.

Черты его, утратившие масонскую благочинность после осквернения копировальным механизмом, походили на фоторобот разбойника с большой дороги.

– Шеф, прошу, побудь пока здесь! – обратился ко мне мой заместитель, наравне со всеми тянущий лямку типографского батрака. – С утра ни крошки во рту! Мы скоренько в столовку и обратно. А то замок на двери как на почтовом ящике. Вломится кто-нибудь из соседей, а потом недочет образуется, это ведь еще те шустрилы…

– Ну да, – сказал я. – А если уже недочет? Тогда вопрос: кто в кабинете присутствовал помимо вас? Разбирайтесь сами. А обед – посменно. – И я с ленивой начальственной оттяжкой затворил за собой дверь.

Я уже не очень-то и обольщался праведностью своих оперов, увы, расторопных на всякого рода финты и фокусы. Нашли дурака! Хотя, если пропадет пачка-другая долларов, эти умники твердой рукой закроют недостачу фальшивками, их у нас в изобилии, а спишут все на махинации наркодилеров. Если уже этого не сделали, с них станется, ведь идейка лежит на поверхности…

К вечеру ко мне явился заместитель, поникший от трудов праведных. Поведал грустно:

– Пятьдесят тысяч долларов нуждаются в экспертизе. Явный левак.

«По десятке на нос, нормально», – прикинул я, уже не слушая дальнейших его разглагольствований о необходимости возбуждать параллельное дело об операциях с фальшивой валютой, пусть и проведенных в рамках уголовной сделки.

До службы собственной безопасности этот факт, естественно, долетит, меня вызовут на ковер, я пожму плечами, заявлю, что к валюте даже не прикасался, а операм доверяю, после моего ухода все обменяются понятливыми улыбками, да на том все и закончится. Впрочем, для упреждения допросов и расспросов, руководствуясь принципом оповещения о непоправимо бушующем пожаре самим поджигателем, надо немедля отзвонить в отдел наших общественных связей. Сегодня же газетчикам и телевизионщикам преподнесут новость о задержании крупной партии героина. И, соответственно, о преступниках, пытавшихся крайне недобросовестно расплатиться за товар с поставщиками. Журналисты за предоставленные горячие факты нашей пресс-службе негласно, но исправно платили, так что взаимовыгодное сотрудничество было налицо.

Я представил себе диктора, глаголющего как по писаному:

– Думаем, эти ничтожные пятьдесят тысяч долларов, канув в казну наркомафии, растворились бы в ней без следа, на что, собственно, и рассчитывали…

Ну и так далее.

Я набрал четыре цифры на телефоне внутренней связи:

– Привет заведующему связями с народом! Срочно в номер…

Глава 4

Коммерсант Дима, клявшийся, что с проблемами своего бизнеса разберется сам, ибо чистота и законопослушность его как частного предпринимателя должна быть отмечена правительственной наградой, на самом деле бессовестно меня обманывал. Он действительно занимался экспортом. Но экспортом… пустоты. В бумагах же пустота оформлялась в качестве тяжелого машиностроительного оборудования, дорогостоящих приборов, иных практических достижений отечественной промышленности, но на деле автомобильный, железнодорожный и авиационный транспорт перевозил за рубеж рухлядь и лом, а порою и не перевозил, сбрасывая хлам на ближайшей свалке. Дима же, пользуясь коррупционными связями на таможнях и в налоговых инспекциях, успешно получал так называемый НДС – то бишь налог на добавленную стоимость, списываемый при перемещении произведенного в России товара за ее пределы. Стоимость товара исчислялась миллионами, и миллионами же исчислялись получаемые жизнерадостным Димоном куши. Так что чеченские бандиты, зачиная свои домогательства, справедливо рассчитывали на безропотность жертвы – крупного экономического преступника. Однако вмешательство нашей конторы спутало им все карты. С одной стороны, возникал очевидный вопрос: кого и почему защищают борцы с оргпреступностью? С другой стороны, слухи о нас блуждали противоречивые, и, следуя им, особенно удивляться подобного рода несообразности не приходилось. Однако вероломные чечены пораженческой позицией не удовлетворились, сподобившись на изысканную месть подлому коммерсанту, ранее, кстати, о чем Дима деликатно умолчал, плотно с ними сотрудничавшему. Именно чеченская братва помогала ему со связями среди налоговиков, включавших в свой график выплат и предоставлявших первоочередные квоты шарашкиным конторам нашего подопечного, оформленным на паспорта бомжей, покойников и лиц, находящихся в заключении. Настоящая же суть бандитских притязаний заключалась в увеличении доли процентов от криминальных доходов. Вот почему умник Дима, оправдываясь перспективами вероятного отмщения