Читать книгу - "Zа право жить - Коллектив авторов"

ошибки Аляски очень высокая, – Иван сглотнул и начал говорить быстро, нутро наливалось смертельной тяжестью: – Будь я на его месте или ты… Кто нас знает? Как ошибались бы мы?

– Везде – бардак, – третий раненый попытался засмеяться.

– Да уж, я б накосячил так накосячил, – булькнул первый. – Но все же…

– У Аляски хоть результат есть, – перебил его второй.

– Да, – кивнул Иван, – результат есть, полк идет вперед, значит, мы гибнем не напрасно.

– А здесь? – спросил первый.

– И здесь, – вступил в разговор молчавший до сих пор Заноза, – Аляска цепкий, силы в кучку соберет, мозги всем расправит и… Вперед!

– И потом, – Иван спешил высказаться, тяжесть из живота растеклась вокруг и давила даже на уши.

Похоже, ОНА подошла и стоит близко, у самого входа в блиндаж. Тяжесть снаружи блиндажа – это ОНА!

– Представьте, что Аляска сейчас чувствует, сидя на ППУ[12]?

«Я успел! – подумал Иван. – Успел заступиться за командира! Сказал главное! Теперь пусть приходит!»

Но глухая тяжесть обволакивала блиндаж и как-то неуверенно пульсировала, словно кровь в висках.

«Мимо иди, – прошептал Иван ЕЙ, роняя подбородок на грудь и ускользая в беспамятство.

***

– Тихо, пацаны! Тихо! Я медик из пятого батальона. Хьюстон. За вами пришел.

Иван открыл глаза. Из нагрудного кармана огромного медика еле светил голубым фонарик смартфона. Медик стоял на коленях, перегнувшись в поясе под низкими накатами блиндажа, и внимательно рассматривал лежащих на полу раненых.

– Тихо, малой, тихо! – Хьюстон нашел в песке между Занозой и Иваном колечко и аккуратно вставил назад в чеку гранаты, которую по-прежнему сжимал в руке Заноза. – Вот так-то лучше.

Над головой коротко ударил пулемет.

– Это наш! Прикрывает.

Иван слышал, как в темноте копошится медик, осматривая раненых.

– Еще гранаты есть? Кольца где? Решительные парни! Я с вами поседею сейчас! Спокойно, малой!

Хьюстон добавил яркости экрану смартфона и осмотрел складки одежды раненых, песок между ними, нашел одно кольцо, другое.

– По очереди, лады? – С кольцом на указательном пальце, медик двумя руками обхватил посиневший от напряжения кулак ближайшего к Ивану раненого, оторвал его от груди. – Осторожно вот этот пальчик отожми, хорошо?

Хьюстон нашел отверстие в чеке, вправил туда кольцо, уверенно разогнул усики.

– Все! Можно отпустить гранату!

Еще одно колечко сверкнуло в песке между колен медика, но третий раненый бесшабашно протянул ему гранату сам.

– Аккур-р-ратно!

Все в порядке, чека доступна. Медик аккуратно сложил обезвреженные гранаты в рядок у стенки окопа. Запалы из них он не вывинчивал, вдруг пригодятся?

Хьюстон притянул к себе медицинскую сумку, осмотрел раненых, но из-за его спины в темноте Иван не видел подробностей. Он прикрыл глаза и открыл их, лишь когда услышал копошение рядом. Медик осматривал турникеты и повязки на ногах Занозы, цокал языком, хмурился. Ивана Хьюстон осмотрел последним и вынес вердикт:

– Братан, тебя первым потащу.

Иван не ответил. Хьюстон перевязал ему руки, достал из сумки два кровеостанавливающих брикета и сунул их Ивану под измочаленный броник с правого бока, потом добавил третий.

– В сознании? В сознании! Терпи!

Медик ухватил Ивана за подмышки сзади и вытащил из окопа. Затем поволочил по земле, ухватив за броник. Иван, как мог, помогал, упираясь пятками, но сил у него оставалось немного. Ивану хотелось закрыть глаза, но над ними свистели пули, некоторые в темноте падали рядом. Крошили и без того истерзанные пригорки. Хьюстон отдыхал у развороченных корневищ, пока в древесину впивались пули, Иван ждал. Пулемет бил все ближе и ближе; будучи пулеметчиком, Иван угадывал, когда коллега перебегал на другую позицию, когда менял ленту. Он слышал мат пулеметчика, когда медик перетаскивал его, Ивана, через три слившихся воедино воронки от снарядов. Но едва Хьюстон перетащил Ивана через гребень, пулемет смолк.

– Твою ж…! – выругался медик и обернулся к Ивану. – Тута будь!

И исчез в темноте.

Иван уставился на блеклые звезды и прикинул, сколько они прошли. Где-то полпути до первого опорника. Там же наши. Пятый батальон. Хоть один опорник, но взяли!

Хьюстон перевалил через гребень тело пулеметчика, при виде лица которого у Ивана мороз пробежал по коже. Пуля пробила пулеметчику глаз и вышла через висок. На вид рана страшная, но неглубокая – пулеметчик оставался в сознании, лишь дышал часто-часто. Пулеметчика Иван не узнал, видать, тоже из пятого батальона.

– Вставай и иди! – крикнул Хьюстон пулеметчику. – Подумаешь, глаз! Я пацанов не могу там бросить! Я разоружил их! И на помощь позови!

– Сейчас!

Изуродованный пулеметчик силился встать с четверенек, раскачиваясь. Иван отвернулся, он не понимал, почему медик не перевязал пулеметчика, но ответ на непрозвучавший вопрос последовал немедленно. Хьюстон из соседней воронки открыл огонь из пулемета. Короткие очереди удалялись в сторону блиндажа с ранеными.

Наконец пулеметчик рывком встал и, наклонившись, посмотрел на Ивана единственным глазом. Иван вдруг понял, что не умрет, улыбнулся и потерял сознание.

Олег Визер. Я РАНО УМРУ

Посвящение Ангелам Новороссии

«Смотрите, не презирайте ни одного из

малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы

их на небесах всегда видят лицо Отца

Моего Небесного».

Евангелие от Матфея 18:10

1

Все время, пока шла траурная церемония возложения венков, цветов и детских игрушек, а затем утешительных – насколько это было возможным – речей представителей администрации, клятвенно обещающих, что нелюди обязательно за все ответят, что дело лишь во времени, и долго еще потом, после того, как все разошлись, он – рослый, сутулый мужчина в годах – в одиночестве стоял в стороне от людской толпы напротив мемориальной плиты.

В то утро плакали не только люди, рыдала и природа – как чувствовала витающее над парком горе скорбящих – в первый летний день моросил дождик, прохладный и колючий. Мужчина был без зонта и головного убора. Он стоял, втянув голову глубоко в плечи, отчего выглядел сутулым, и таким образом прятался от дождя за поднятым воротником, а руки держал в карманах грязной и потертой куртки камуфлированной расцветки. Его седеющая копна давно не стриженых волос походила на мокрую шерсть собаки, недавно игравшей в