Читать книгу - "Крепость на Ловати - Валентин Павлович Краснопевцев"

в клещи. Тут-то и взмыла в пасмурное небо условленная красная ракета. Партизаны мгновенно растворились в лесной чаще.　

Оказавшись на хуторе Гайдуки, Емельянов с горечью упрекал себя: договориться о месте сбора следовало еще в Быкове. Теперь же ни Губанов, ни группа Кашина не знали, где искать остальных. Встретились с ними лишь на третьи сутки.　

За это время погибли Вася Сапунов и Катя Маслобоева. А случилось это так. Всем пятерым, оставшимся в Быкове, хватило работы. Хозяйство базы оказалось немаленьким. Хотелось унести с хутора и спрятать в глубине леса всего побольше. Со стороны Белой Липы, где стояли заслоном партизаны А. Д. Петрова, неожиданного нападения последовать не могло. Потому оставшиеся с Кашиным партизаны чувствовали себя спокойно и уверенно, без опаски занимались своим делом.　

Вася Сапунов.

Немцы пришли к Быкову именно со стороны Белой Липы, так как отряд А. Д. Петрова отошел в то время километров на восемь — десять и находился в районе хутора Лопатники. Каратели обложили Быково. Обнаружив группу Кашина, открыли по ней автоматный огонь. Только чудом удалось спастись Харитону Кашину, Гале Метляевой и Жене Леоновой.　

Отправленные с хутора в деревню Хоружево Настя Дроздова и Ваня Соколов по дороге несколько изменили первоначальный план действий. Настя послала своего напарника в деревню Кошевицы, где жила сестра Шура, предупредить ее и односельчан о приходе карателей. Сама же направилась в Хоружево.　

Когда из-за поредевших деревьев вот-вот должна была показаться родная деревня, девушку схватили каратели, которых вел к партизанской бале Иван Белогольский, хорошо знавший Настю. Попал он к немцам в проводники не по своей воле: они пришли на хутор Дубовицы и, обнаружив там Белогольского, стали угрожать ему и потребовали провести их к Быкову. Белогольский струсил, повел. Правда, по дороге он не раз подумывал о побеге, но в его спину были направлены стволы автоматов двух дюжих солдат.　

Неожиданная встреча с Настей подняла бурю в его смятенной душе. Теперь готовься, Иван, к партизанской мести! И снова, как и в Дубовицах, он не увидел выхода из положения. Но ведь делать что-то надо. И Белогольский решил бежать. Он отчаянно рванулся сначала в сторону, а потом вперед. И тут же упал, сраженный автоматной очередью.　

Теперь роль проводника врагов предстояло играть Насте. После обычных вопросов — кто такая? куда шла? где живет? — потребовали вести в Быково. Настя взглянула на труп Белогольского. Вот и перед ней стоит выбор, как поступить? Комсомолка и партизанская разведчица, она согласилась показать дорогу к базе. Свернув с поляны, которая издавна была известна среди хоружевцев под названием Гнилая Осина, Настя вывела карателей на прямую, как стрела, просеку. Этой просекой она вместе с матерью не однажды хаживала за клюквой в обширное болото Красный мох. До болота было не менее десяти километров, и Настенька прикидывала, хватит ли времени партизанам, чтобы эвакуировать базу и отойти.　

Лес становился все реже и ниже. Чахлые кривоствольные деревца встречались до той поры, пока не открылся наконец неоглядный простор, окаймленный сизой пеленой мглы. Это и был знаменитый Красный мох, простирающийся в этом месте на добрых двенадцать километров. Ярость обуяла фашистов, когда они поняли, что обмануты. Офицер ударил Настю по лицу рукояткой пистолета. Ей связали руки, сунули под мышку ее маленький сверток и повели обратно.　

У того узелка, что несла теперь Настя под мышкой, была своя коротенькая история. Когда партизанская связная уходила из родного дома в Быково, чтобы предупредить своих о продвижении карателей, она уже не рассчитывала на возвращение в Хоружево. Потому и собрала в узел все свое самое ценное, не забыв, понятно, и Володин довоенный подарок — маркизетовую кофточку.　

Уже в сумерки вывели ее немцы из лесной глухомани — избитую, с окровавленной щекой. В Хоружеве к тому времени вовсю орудовали каратели. Соколовы и Дроздовы сидели в ряд на обочине высохшей канавы. Снова вопрос Насте:　

— Отвечай, где партизаны?　

А она будто не слышит. Заплакала беззвучно, не отводя взгляда от сгорбившихся на обочине родителей. Залилась слезами, запричитала Анастасия Власьевна, глядя на измученную дочь.　

Отрывистая команда, треск автоматной очереди. Опрокинулась навзничь старая. Не помня себя, рванулась к ней Настенька с криком: «Фашисты! Убийцы!» Плевала им в физиономии, не умея ничего другого придумать в этой обстановке. Ее грубо отшвырнули. Выпал из-под мышки и откатился в сторону узелок. Его подобрали потом жители деревни и передали родственникам погибших Дроздовых. В марте 1975 года Валентина Ивановна Дроздова, племянница Насти, передала бывшим великолукским партизанам ее кофточку, которая хранится ныне в музее Ивана Сусанина в селе Сусанино Костромской области.　

…А выстрелы продолжали греметь, повергая в ужас хоружевцев. Один за другим упали Трофим Соколов, его жена Екатерина Филипповна, старшая дочь Евдокия. Четверых малолетних детей Соколовых — Васю двенадцати лет, Евгению восьми лет, Колю шести лет и трехлетнего Мишу — гитлеровцы заперли в хате, подперли дверь колом и подожгли избу. Пламя охватило крышу. Старший мальчик сумел выбить раму, и ребятишки один за другим выбрались через окно горящего дома в огород. Но каратели застрелили малышей. Подожгли и дом Дроздовых.　

Настеньку и отца увели за реку в деревню Городище. Содержали их под усиленной охраной в доме А. А. Цветковой, а на допросы водили в дом Варвары Базаровой — там у карателей был штаб. Очевидно, гитлеровцы еще надеялись получить от них нужные им сведения. Но так ничего и не добились.　

Посулы и угрозы, льстивые комплименты и зуботычины — всего навидалась и наслышалось Настенька на допросах. Сердце после смерти матери каменным стало. Так чего же еще ждут от нее звери в человечьем обличье? Они предлагают выбирать между жизнью и смертью, предлагают предательство? Этот выбор она уже сделала. Еще там, в лесу, близ Гнилой Осины. А может быть, и гораздо раньше, когда согласилась выполнять опасную работу партизанской связной и разведчицы.　

Ранним утром Настеньку и Гавриила Васильевича вывели на дорогу, что соединяет Городище с Весилевом. На полпути остановили, завели в придорожный кустарник. Потом раздались выстрелы, которые услышали в деревне. А когда гитлеровцы снова вышли на дорогу, Дроздовых с ними уже не было[15].　

Каратели не сумели уничтожить партизан и схватить их командиров. Злобу они вымещали на населении. Полицейские указывали им на семьи партизан. 8 октября гитлеровцы в Кострове убили прямо в доме членов семьи партизана Федора Беляева — престарелых мать и отца, брата, сестру и ее полуторагодовалую дочь. После этого дом подожгли.　

Фашистские изверги продолжали