Читать книгу - "За пригоршню чар - Ким Харрисон"

Сперва скажи, что ты уйдешь и больше не вернешься, —ответил он, тяжело дыша, с разметавшимися белокурыми волосами. — А то ятебе руку сломаю. И ты никогда больше не подойдешь к Рэйчел. Понятно? И если яувижу, что она тянется к тебе, потому что ты ее к себе привязала, я тебя найдуи убью дважды. Убью, Айви, не думай, что это мне не под силу!

У меня во рту пересохло, меня начало трясти. Начинался шок.Рука, прижатая к шее, стала липкой. Я хотела, чтобы они перестали, но моглатолько сидеть прямо.

Айви дернулась и застыла, когда Дженкс упер в нее нож.

— Слушай, старый пикси, — сказала она с лицом,обращенным к стене. — Ты грозен, ты быстр, да, но если ты ткнешь в меняэтим ножиком, я тебя заброшу в безвременье. Я ее к себе не привязывала. Яхотела уйти, а она попросила меня остаться. Она хотела знать. Черт тебя побери,Дженкс, она хотела знать!

Перед глазами плыло. Я попыталась натянуть на себя одеяло,но пальцы были слабее разваренных макарон. Дженкс отреагировал на это движение,увидел, что я сижу и смотрю. Злобное выражение треугольного красивого лицасменилось бесстрастным.

— Ты ее соблазнила, — сказал он, и я опустилаглаза, устыдившись.

Я ведь только хотела понять, что в этом такого плохого, чтотак вот получилось?

Айви, прижатая щекой к ковру, рассмеялась коротко ибеспомощно:

— Она меня соблазнила. — Я вынырнула на миг изодуряющей боли и забытья от потери крови, потому что это была правда. — Яушла. А она позвала меня обратно. Я бы все равно ушла, но она сказала, чтохочет этого для себя. Не для меня, а для себя. Я тебе говорила: если она такскажет, я не уйду. Я тебе не врала!

От учащенного дыхания у меня начала кружиться голова —гипервентиляция. Джакс порхал надо мной, пытаясь посыпать укус, но толькозаставляя меня щуриться, чтобы видеть сквозь искорки его пыльцы. По крайнеймере, я думала, что у этих искорок такое происхождение. О Господи, как же мнехудо. Сейчас я либо помру, либо меня стошнит.

Дженкс ткнул Айви кончиком ножа через свитер, и онадернулась.

— Если ты мне соврала…

Айви расслабила плечи, явно сдаваясь.

— Я думала, что справлюсь, — сказала она, ичувство вины в се голосе поразило меня почти физической болью. — Я такстаралась, Дженкс. Я думала, что наконец-то… Она не хотела… не могла добавитьсюда секс, и я постаралась его отделить от крови. Я чего-то от нее хотела. Аона могла дать мне только кровь. И я… я снова потеряла контроль над голодом.Черт меня побери, я чуть ее не убила.

Не сводя глаз с меня, Дженкс отпустил ее руку, та со стукомупала на пол. Айви медленно подтащила ее поудобнее.

— Ты не секс отделила от крови, ты любовь убралаоттуда, — сказал Дженкс, и я снова всплыла из беспамятства, чувствуя, какстучит пульс. Что я ее просила сделать? — Убрала, и остался только голод.

Я тяжело и прерывисто дышала, стараясь только не свалиться.Что, о вампирах все знают больше меня? Дженкс — пикси, и он знает больше.

— Я пыталась, — шепнула Айви. — Она не хочет,чтобы я к ней так прикасалась.

Невероятно подавленная, она сделала долгий прерывистый вдох.

Дженкс покосился на меня, увидел мое застывшее лицо и понял,что Айви говорит правду. Очень медленно он с нее слез, Айви села ровно,прижавшись лбом к коленкам, обняв ноги руками. Резко вдохнув, она задержаладыхание.

— То есть Рэйчел сама захотела? — надавил Дженкс.

— Она говорила, что ей жаль, что ждала такдолго, — прошептала Айви, будто сама этому не верила. — Но она виделамой голод, Дженкс. Видела его как есть, и я этим голодом ее чуть не убила. Онатеперь, зная это, вообще со мной знаться не захочет.

Она говорила тихим и жалким, испуганным голосом, а Дженкссмотрел не на нее, а на меня.

— Зачем ты пытаешься скрыть, кто ты такая? —сказал он тихо, и это предназначалось нам обоим. — Ты думаешь, еешокировало зрелище твоего голода? Думаешь, она так поверхностна, что тебяосудит? Ты думаешь, она не знала раньше, что в тебе это есть, и все равно тебялюбила?

Айви замотала уткнувшейся в колени головой, и у меня потеклислезы. Голова болела, в шее пульсировала боль, но по сравнению с душевной больюэто была просто ерунда.

— Она любит тебя, Айви, Бог знает почему. Она сделалаошибку, когда попросила тебя отделить любовь от голода, а ты сделала ошибку,решив, что ты это можешь.

— Я хотела того, что она могла мне дать, — сказалаАйви, так и не выпрямившись. — И этого было бы достаточно. Никогдабольше, — сказала она. — Никогда, Дженкс, не притронусь я к ней. Тыбыл прав, я разрушаю все, к чему прикасаюсь.

Я заставила себя не поддаваться обмороку, не терятьсознания. Она же не чудовище!

— Айви?

Она вскинула голову, лицо у нее было белое, в полосках слез.

— Я думала, ты без сознания, — сказала она,поднимаясь на ноги и вытирая лицо.

Я заморгала, покачнулась. Вина лежала на мне тяжелым грузом,а Дженкс сел по-турецки у открытой двери, в пятне солнечного света, и грустноулыбнулся.

Айви встала в застывшей неловкой позе.

Как ты? — спросила она. Ей хотелось броситься ко мне,но она боялась. Если бы не потеря крови, я бы рассмеялась такому абсурдномувопросу.

Как-то, — ответила я, уже не пытаясь что-либоосмыслить. — Воды бы… — попросила я шепотом и повалилась на бок.

От кинжального удара боли в шее у меня перехватило дыхание,лицо уткнулось в одеяло. Хотела вскрикнуть, но не получилось. Черт возьми, дажеруки, и те не работали.

Бог мой! — ахнула Айви и подняла меня холодными руками.Я была счастлива возможностью сделать вдох, попыталась что-то рассмотретьсквозь боль. Дженкс взял меня за ноги и выпрямил их, укладывая меня на спину. Ятеперь смотрела вверх распахнутыми глазами, снова балансируя на гранибеспамятства, потому что адреналин уже выдохся. Мелькнула совершенно идиотскаяудовлетворенная мысль, что ноги я успела побрить, и тут же исчезла.

Па, вот! — Джакс протянул двумя руками краснуюсоломинку.

Дженкс схватил с тумбочки нелепо маленькую чашечку с водой,поднял, не расплескав.

— Опять кровь пошла, — сказал он мрачнымголосом. — Посыпь ее пыльцой.

— Не давай ей пока воду. — Айви куда-то стремительнодвинулась, я не могла уследить. — Я туда добавлю одну штуку.

Стараясь не впасть в беспамятство, я смотрела, как оналихорадочно роется в сумочке. При виде крошечного флакона у меня похолодело вживоте.

— Бримстон? — спросила я жалобно, ожидая протестовДженкса. Но услышала я от него только фразу:

— На этот раз поменьше.