Читать книгу - "Кино под небом - Джо Р. Лансдейл"

Он нажал на прикуриватель.

– Ладно, черт с ним, – сказала Грейс. – Что это было за темное, тесное место, где пахло Тиной Сью?

– Сейчас расскажу. – Стив достал прикуриватель, поднес к сигаре и театрально затянулся. – Это был багажник вот этой машины.

– Ого, – сказал Боб.

– Вот, точно «ого». Этот жадный сукин сын показал себя во всей красе. Думаю, он решил не делиться деньгами от песни с Тиной Сью, и убил ее. Потом появился я, и ему пришлось убить меня – по крайней мере, он думал, что убил меня. Он положил нас в багажник машины, отвез в «Орбиту» и, видимо, вернулся автостопом. Вообще-то, это была не очень умная идея. Поскольку рано или поздно его бы поймали. Но потом в «Орбите» случилось то, что случилось, и я оказался в ловушке. А дома, в Техасе, наверное, автокинотеатра больше нет. Даже не знаю, что будет на его месте, если вообще что-то будет. Но нет никакого тела в багажнике, которое могла бы найти полиция, да и машины там, собственно, нет. Так что, думаю, Фреду все сошло с рук. Наверное, он сейчас зарабатывает на моей песне.

– Посмотри на это с другой стороны, – сказал Боб. – Может, эта песня была не очень хорошей, и он не смог ее продать.

Стив задумался. Огонек в его сигаре погас.

– Не знаю, как к этому относиться, – наконец произнес он.

– Что мне интересно, это как ты выбрался из багажника? – спросила Грейс.

– А, это. Ничего особенного. Мне было жарко, я разозлился, подогнул ноги и пинал крышку багажника, пока замок не сломался. Когда я выбрался оттуда, всем уже было наплевать. Там творилось то, что творилось. В итоге я взял кусок проволоки, который у меня был, и зафиксировал крышку багажника.

– А Тина Сью, она?.. – спросила Грейс

– Там, сзади? Не. Я хранил ее какое-то время, но, когда стало совсем плохо, ну… я ее съел.

4

Через некоторое время заряд кончился даже у Стива. Мы узнали почти всю историю его жизни, и, наверное, рассказывать больше было нечего. История была не совсем образцовой. Я не мог представить ее в виде фильма. Стив спел нам несколько песен, которые написал сам. И должен сказать, что Нэшвилл ничего не потерял. Грейс сказала, что ей все это напоминает «Дом на пастбище»[27], независимо от того, какие слова там звучали. Затем Стив замолчал, несомненно, впав в один из приступов творческой хандры. Он преодолевал повороты быстрее, чем когда-либо, и не хотел включать кассету со Слипи ЛаБифом.

Я не мог расслабиться, пока за рулем был Стив. Думал о Глашатае и его мертвых глазах, обдуваемых ветром. Я знал, что его нервы уже ничто не потревожит, а вот мои подвергались серьезному испытанию. Мне даже не нужно было смотреть на него, однако мысль о тех мертвых глазах у меня за спиной не давала мне покоя…

Когда Стив попросил сигару, я увидел, что в бардачке лежат солнцезащитные очки, и достал их. Они были неоново-желтого цвета, с маленькими бульдогами в верхних углах оправы. У собак были черные глазки, которые вращались при малейшем движении. Не совсем то, что я искал, но хоть что-то.

Я передал их сидящему сзади Бобу, сказал ему, что мне нужно, и он надел их на Глашатая. Это помогло. Глашатай даже стал походить на живого. Со своим членом в кармане он выглядел нереально крутым чуваком.

Конечно, чуть позже он начал раздуваться и пованивать, и я не мог придумать, что с этим делать. Пришлось остановиться и положить его в багажник, прямо так, в солнечных очках. Стив поворчал, поскольку ему пришлось повозиться с раскручиванием удерживающей крышку багажника проволоки, но он это сделал. Думаю, он боялся, что в противном случае Грейс даст ему ногой по яйцам. Именно такой был у нее взгляд.

Мы загрузили Глашатая в багажник так, чтобы его член не выпал из кармана, закрепили его проволокой и снова двинулись в путь. Было странно, что после всего пережитого с нами нет этого старика, но воздух стал немного свежее, особенно для Боба и Грейс.

Тьма сгущалась, и очень скоро мы добрались до того места, о котором рассказывала Грейс. Ветер гонял плакаты, пакеты из-под попкорна и прочий мусор. Луна выглядела еще более искусственной, чем обычно, и светила сквозь деревья, как проектор, задевая своими лучами извивающиеся и переплетающиеся ленты кинопленки. Кинопризраки больше не отражались в зеркале и окнах. Шоссе кишело ими: ковбои с шестизарядными револьверами, рыцари с мечами и копьями, обезьяны и безумцы, гигантские машины-преследователи из «Войны миров», улыбающаяся Семейка Брейди[28]. Мы проезжали сквозь них, как сквозь туман.

Полосы кинопленки выползали на шоссе и издавали под нашими колесами целлофановый шелест.

Когда Стив устал, мы остановились и я сел за руль. Вел машину, пока были силы, затем поменялся с Бобом, а тому потом пришлось поменяться с Грейс.

Когда снова настала моя очередь, бензометр показывал четверть бака.

5

При дневном свете стало чуть лучше. Никаких призраков, просачивающихся сквозь машину, никакой ползающей кинопленки. Небольшая грозовая активность, но ничего особенного. Солнце выглядело хуже, чем когда-либо, напоминало сковороду с золотым напылением.

Деревья казались резиновыми, а земля походила на пенопласт. Фрукты, которые мы находили, были сморщенными и горькими на вкус. Все вокруг казалось дешевым и некачественным, как бывает, когда внимательно рассматриваешь вещи, купленные на распродаже.

Мы нашли несколько миндальных орешков в шоколаде и несколько луж с газировкой, и я понял, что мы приближаемся к концу шоссе – месту, о котором Попалонг рассказывал Грейс. Мне показалось, что Стив должен знать, что его ждет. Пока он знал лишь то, что ему нужно довезти нас до конца шоссе. В отличие от нас он понятия не имел, что там находится, и какие у нас планы.

В бардачке у Стива лежало зеркало – такое, с подпоркой сзади. С помощью него, перочинного ножа, крошечных ножниц и кусачек для ногтей из маленького наборчика он пытался постричь себе усы. Мне было больно смотреть на него.

– Для кого прихорашиваешься? – спросил его Боб.

– Для себя. Никогда не мог терпеть усы. Красавцем я все равно не стану, поскольку не смогу сбрить их полностью, но во всяком случае буду выглядеть лучше, чем вы, ребята.

– Думаю, мы должны кое-что тебе объяснить, – сказал я.

– Насчет чего? – спросил Стив. Закончив, он убрал зеркало вместе с маникюрным набором в бардачок.

– Насчет конца дороги, –