Читать книгу - "Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская"

После этого происходит совсем неожиданное: голос на том конце провода ей отвечает.

– Так нужно, – шепотом говорит женщина.

Лена хватается за нить разговора.

– Кому нужно? Сколько вам платят? Если дело в деньгах, я…

Калькулятор смеется.

– Деньги здесь ни при чем. Тут другое.

– Что? Скажите мне, как это прекратить?

Женщина шумно выдыхает.

– Ты уже в игре. Если сама начнешь звонить, звонки прекратятся.

– Куда звонить? Я не понимаю!

– Набирай любой номер, они сами определят, кого ввести в игру.

– Кто «они»?

– Я не могу говорить, они могут слушать, – шепчет собеседница.

– Погодите…

– В общем, ты меня поняла.

Разговор завершается. Свет тухнет. Лена кричит в калькулятор: «Алло! Алло!»

Ощущение домашнего уюта мигом испаряется. В душу вклинивается тревога, которая подобна жирному таракану, попавшему в восхитительную запеканку. Лена медленно опускает калькулятор на стол, а затем вставляет телефонный провод в розетку. Ожидает нового звонка. Но телефон нем. Он словно наблюдает за ней и, в свою очередь, ждет, какие действия она предпримет дальше.

Лена решительно снимает трубку, пальцы снова набирают номер полиции, и лишь когда в ухо поют длинные гудки, она спрашивает себя: зачем? Что она скажет? Что ей позвонили на калькулятор и ввели в какую-то игру? Едва Лена успевает подумать об абсурдности произошедшего, как в трубке раздается щелчок.

– Дежурный. – Тот же полицейский, с которым она разговаривала ранее.

Лена молчит. Просто не знает, что сказать.

– Алло? Говорите! – По голосу это уже не рыхлый торт, каким она его представляла, а хорошо пропеченный пирог с застывшим твердым кремом.

И Лена говорит. Говорит, как и велела женщина в калькуляторе.

– Вы уже посещали супермаркет «Огнивомне»?

– Что-что?

– Там новая акция. Соберите собачьи лапки, чтобы получить прекрасные новогодние свечи. Запомните: нужно ДЕСЯТЬ штук.

Она надавливает на рычаг, пока полицейский не успел ничего ответить на эту чушь. Прижав трубку к груди, Лена размышляет: если полиция сейчас зафиксирует номер, то узнает, что это звонила та самая полоумная бабка, которая жаловалась на телефонных хулиганов. Вот смеху-то будет.

– Бабка-хулиганка, – произносит Лена вслух и роняет короткий нервный смешок. В висках стучит кровь. Телефон же молчит. Может, это действительно возможность избавиться от звонков? Своего рода лечение от навязчивых разговоров.

Она отпускает рычаг и наугад набирает номер. На вызов долго не откликаются, но затем какой-то старик снимает трубку.

– В пансионат «Последний путь» требуется сиделка-проводница.

Прокашлявшись, старик говорит:

– А?

– Опыт работы необязателен. Главное – желание отправлять немощных на тот свет.

– С ума сошла?

Лена прерывает связь, попутно отмечая, что второй раз нести чепуху как-то легче. У нее начинают созревать идеи предстоящих разговоров. Она даже, покопавшись на столе, выуживает из-под журналов блокнот для записей, куда вносит самые удачные, по ее мнению, варианты не имеющих смысла предложений.

В течение следующих трех часов Лена делает около двадцати звонков. Кому-то рекомендует специальные корыта от фирмы «Спелые вишенки» для варки повидла из внутренностей, а кому-то – вместо сигарет использовать петарды, чтобы поскорее умереть. К полуночи она уже клюет носом, поэтому отправляется в кровать. Ложится, не раздеваясь, а ветер снаружи стучит в окна и поет печальную песнь.

Ей снится Шура. Она недовольна своей могилой, жалуется, что та расположена у самой ограды напротив шоссе. «Дом у дороги, – говорит Шура, закрывая крышку гроба. – Тут всегда так шумно».

Лена просыпается в поту. Сонная, она бредет к холодильнику, достает пакет с куриными крылышками. Прошлый день был слишком накаленным, а во сне ей расслабиться не удалось. Однако способ забыться все-таки существует.

Лена размешивает в глубокой тарелке майонез с яйцом, горчицей и прессованным чесноком, пока соус не принимает светло-русый, соломенный цвет – такого же оттенка волосы Славика. Обваливает крылышки в специях, солит, маринует. Выдавливает в получившееся месиво сок из половинки лимона. Запекает в духовке.

Кухня наполняется ни с чем не сравнимым запахом готовящегося мяса. По окнам ползают тени деревьев – прямо-таки мухи, учуявшие сладостный аромат. Лена спокойна.

Наутро блюдо с крылышками, сервированными листьями салата и маслинами, стоит рядом с пышным пирогом. Лена же обнаруживает сообщение: «Нельзя останавливаться» – и совсем не удивляется тому, что оно пришло на калькулятор. Она знает, кто его прислал.

Бестолковая игра продолжается. Заварив чаю и делая глоток, от которого горло пылает огнем, Лена опять наобум набирает какую-то комбинацию цифр, вертя телефонный диск, а перед глазами стоит хмурое лицо сестры, жалующейся на свой «дом у дороги».

Усталая женщина на том конце провода протягивает: «Да-а». В голосе ясно угадываются безнадега, обреченность. Слова к Лене приходят сами.

– Вы уже заказали памятник? – интересуется она, стараясь не обращать внимания на прерывистое дыхание собеседницы.

Та молчит, и Лена воспринимает это как зеленый свет.

– Памятник стоит недешево, закажите лучше надгробную плиту.

Из трубки доносится сдавленный всхлип.

– Какой у вас рост? – не унимается Лена. – Можно изготовить гроб из осины, чтобы отпугивать нечисть.

Женщина начинает плакать.

– Как же я от вас устала! – хлюпая носом, говорит она. – Что вам от меня нужно?

У Лены голова идет кругом, словно ее ударили мешком картошки, она тотчас вешает трубку и шепчет:

– Господибожемой.

Какая цель всего этого? Довести людей до слез, напугать до чертиков? Она вдруг чувствует себя обессиленной, как и в тот день, когда умерла Шура. Нет желания двигаться, думать или заботиться о завтрашнем дне, хочется просто сидеть за столом с чашкой чая и глядеть в окно на ослепительно сияющий снег. Тропинку вновь занесло. Стекла обрамляют морозные узоры, в которых ей видятся кричащие лица. Лица тех, кто отчаянно кричит в пустоту, но никому нет дела до их воплей.

Желудок урчит, требуя еды, однако к горлу подступает тошнота, едва Лена представляет, как готовит завтрак, а в это время женщина, с которой она только что поговорила, мучается от беспощадных звонков. Как и она сама вчера.

Тем не менее нет никаких поводов для беспокойства, так ведь? Сегодня телефон ни разу не зазвонил. Она сделала все, чтобы звонки прекратились. Рука опять тянется к трубке для новых переговоров, но рассудок возражает.

Лена выпивает остывший чай и разворачивает газету.

К обеду ее состояние улучшилось, она даже смогла похлебать супа. Сообщение приходит, когда Лена подметает кухню. Калькулятор сверкает насыщенным изумрудным светом, который сопровождает короткий писк. На экране отображается телефонный номер. Фамилия абонента не указана. Видимо, это тот, кого «они» решили «ввести в игру». По крайней мере Лена так понимает данное послание.

Следующее сообщение поступает примерно через час и тоже содержит номер, но уже другой. Во второй половине дня приходит, наверное, дюжина подобных