Читать книгу - "Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская"

Дома он разогрел ужин, неспешно поел, старательно сдерживая нарастающее нетерпение. Посмотрел две серии «Во все тяжкие» на ноутбуке. Когда время приблизилось к половине десятого, Захар налил себе чаю и принес половину «моменталок». Неторопливо, предвкушая, разложил их на столе аккуратной дугой-подковой: на счастье. «Большая игра» красовалась посередине.

Ломцов взял крайний левый билет, азартно выдохнул:

– Ну, ловись удача, большая и большущая…

Эта «моменталка» оказалась выигрышной: двести рублей. Захар довольно прищелкнул языком и взял крайнюю справа.

Пусто.

Третья, четвертая, пятая… Ко времени, когда на столе осталась лишь «Большая игра», компанию выигрышному билету составили еще два. Фортуна благосклонно приплюсовала шестьсот рублей: пятьсот и сто.

Захар взял последнюю «моменталку».

– Давай, милая… Мечты сбываются.

Пятирублевая монета в его пальцах заскользила вверх-вниз, стирая серебристое покрытие короткими выверенными движениями. «Большую игру» тру-тру, денег мешок соберу. Раз-два. Раз-два…

«Ну, и что это у нас тут за письмена древних цивилизаций? – Спустя несколько секунд Ломцов прекратил орудовать монетой, озадаченно вгляделся в первое открывшееся изображение. – Белибердятина какая-то. Или… на плечо вроде бы смахивает».

Он повертел билет так и сяк, медленно отодвинул на расстояние вытянутой руки, потом – поднес к глазам. То, что красовалось на картинке, и в самом деле больше всего походило на плечо. Правое, вид спереди.

«Ключица, а это бицепса кусок… Точно, плечо. И каким боком здесь эта анатомия? Собери человека и получи возможность провести день в компании патологоанатома? На редкость смешно и оригинально, да… Ладно, трем дальше».

Через минуту он отложил пятирублевку. Выдохнул – длинно, с легким присвистом. Почесал макушку, растерянно хмыкнул и пробормотал:

– Еще бы знать, что за золотые россыпи я тут огреб…

На девяти клеточках билета, расположенных по три в ряд, как для игры в крестики-нолики, помимо плеча, обнаружились два изображения левой кисти и, по одному – левого колена, правой лопатки, правой стопы, живота, левой скулы и правого локтя.

– Это не большая игра, это Франкенштейн какой-то… – растерянно подытожил Захар, а спустя мгновение динамики лежащего на подоконнике «LG» завершили фразу звуком разбитого стекла.

Ломцов взял телефон, уставился на экран. Эсэмэска была от незнакомого абонента с инициалами «БИ», и начиналась со слов «Поздравляем, ваш…».

«Выиграл?!». Захар торопливо открыл сообщение.

«Поздравляем, ваша заявка на участие активирована. Ознакомьтесь с правилами игры. Продолжительность – семьдесят два часа, начиная с этой минуты. Выбор объектов происходит каждые восемь часов, порядок – произвольный. Очередность слияния – согласно вашему билету, отсчет идет с верхнего ряда, слева направо. Разглашение правил, полное или частичное, вдвое увеличивает количество слияний. Попытки извлечь объект критически увеличивают его объем и массу. Оба фактора сильно уменьшают вероятность выигрыша. У вас есть возможность отказаться от игры. Для этого в течение пяти минут вам следует ампутировать любую часть тела из выпавших в игровом поле…».

– Чего, чего сделать?

Ломцов перечитал последнюю фразу – медленно, вслух. Он чувствовал, как с оттяжкой, неприятно стучит в висках. Как по затылку и вниз, по позвоночнику, легонько скользит множество крохотных ледяных коготков. И так же, вслух, прочел последний абзац:

– Способ ампутации – на ваш выбор. По истечении отведенного времени отказ от игры будет невозможен. Желаем удачи.

Захар положил телефон на стол, подальше от себя – плавно, осторожно… Как будто от быстрого движения могло стрястись что-то злое, непоправимое. Со смесью опаски и недоверия уставился на билет, пытаясь унять жутковатое, поспешно набирающее силу смятение и рассуждать взвешенно, без эмоций…

Какие «объекты»? Что за «слияния»? Как устроители лотереи узнали, что он стер защитный слой, и откуда у них номер его телефона? Почему нельзя рассказывать про игру и извлекать непонятный «объект»? Какая, к гребаной матери, ампутация?!

Вопросы торопливо множились, цеплялись друг за друга, превращаясь в кучу-малу, от которой отчетливо сквозило страхом, – и в большинстве своем не давали никаких ответов.

Версию о чьем-нибудь розыгрыше Ломцов отмел сразу. Про его отдушину не знал никто, кроме двух продавщиц из «ХороШопа», вот только зачем им затевать нечто подобное? Нет, конечно же, можно предположить, что смачно шибающие первосортной чернухой розыгрыши – это уже их отдушина. Но верится в это откровенно слабо, точнее – совсем не верится. Людочка, как и напоминающая добрую тетушку Мария Иннокентьевна, никоим образом не походили на людей, способных развлекаться в схожем ключе…

Очередная эсэмэска. Захар дотянулся до телефона, открыл сообщение.

«Игра начинается».

Ломцов растерянно выругался. Появилось острое желание вернуться в торговый центр и что-нибудь разузнать у Людочки про «Большую игру». Кто поставщик, были ли еще билеты… А, она же обмолвилась, что товар принимала Мария Иннокентьевна. Да и время уже нерабочее. Значит, самое раннее – завтра утром.

«Бред сивого гиппопотама… – Захар нервно глотнул чая, осторожно скосил глаза на погасший экран „LG“. – Страшилки для старшеклассников».

Про объяснение, без пробелов расставляющее все на свои места, Захар старался не думать. При всей своей логичности оно выглядело сущей ересью, абсурдом… Да уж, проще поверить, что здесь все же замешаны Мария Иннокентьевна со сменщицей, чем списывать все на происки всемогущего и непонятного зла. Потусторонних сил, неизвестно с какой целью выбравших для своей не предвещающей ничего хорошего забавы (забавы ли?!) именно его. Правда, в сообщении было упомянуто про выигрыш…

«Нет, на хрен, – Ломцов сделал еще глоток, поставил чашку на место. – Забыть. Тупо забыть…. Мираж это был, от переутомления на работе».

Он помедлил, взял билет. Выдохнул и торопливо разорвал его надвое.

Прошла секунда, две, пять, десять… Ничего не изменилось. Не полезли в окно извивающиеся щупальца, не ломился с утробным воем в дверь вурдалак, чай в кружке не превратился в кровь. Не взметнулся на паучьих ножках, пронзительно вереща и треснув экраном, телефон: не выперли из трещины крохотные человеческие внутренности. Все было по-прежнему, спокойно и обыденно, без каких-либо признаков мистического, кошмарного…

Захар сложил половинки билета вместе, порвал еще раз. Потом нашел ножницы и начал стричь обрывки, превращая их в картонную вермишель.

Спустя полминуты он смахнул почти невесомую горсточку в ладонь и пошел в туалет. Ссыпал обрезки в унитаз, нажал кнопку на бачке…

«Вермишель» смылась за один раз, точно так же, как и все остальное, что сюда попадало. Ломцов нажал на слив еще раз. На всякий случай.

«Вот и все».

Он вернулся на кухню, подвинул телефон к себе, опять открыл сообщения. Вскинул брови, озадаченно процедил:

– Интересное кино…

Эсэмэски от «БИ» стали другими. Все буквы заменил беззаботно улыбающийся смайлик. Ряды бывших фраз напоминали желтого длиннющего, нелепо