Читать книгу - "Шенгенская история - Андрей Курков"

Андрюс, подвесив за ручку к столешнице «своего» стола блестящую золотом трость и оставив куртку на спинке стула, подсел к Сесиль.

– Как у тебя? – Сесиль обрадовалась, наклонилась к нему, чтобы традиционно поцеловать в щечку.

– Нормально, – Андрюс кивнул.

Он действительно чувствовал себя нормально, словно оставил за дверью кафе все неприятности и беспокойства, включая и непривычную ломоту в спине из-за ночи, проведенной на полу.

– Месье? – прозвучал над головой баритон бармена, застывшего над их столом с чашечкой эспрессо на блюдце. Андрюс поднял глаза и понял, что хозяин заведения опять предугадал его заказ.

Бармен взглядом спросил, на какой из двух столов ставить кофе: на тот, где на спинке стула висела куртка Андрюса, или на тот, за которым он сейчас сидел.

Андрюс опустил ладонь на столешницу рядом с кофе Сесиль, и бармен все понял.

– Et un cognac, – добавил Андрюс по-французски.

– Вчера албанцев арестовали, – сообщила Сесиль через минуту. – Полиция облаву проводила на нелегалов. Ты паспорт носишь с собой?

В ее взгляде Андрюс прочитал искреннее беспокойство. Кивнул.

Разговор потихоньку иссяк. Андрюс, улыбнувшись, ретировался за свой столик и уже там дотрагивался до губ попеременно то коньяком, то кофе. Думал о сегодняшнем вечере. К Андрюсу вернулось беспокойство. Он остался наедине с собой, а значит, наедине и со всеми своими проблемами. В кафе никто не заглядывал, никто не искал клоуна, никто не стремился отвлечь своих близких, обитающих в этом «лечебном» городе, от болезней и травм.

Захотелось позвонить Филиппу, но сразу вспомнилась просьба слепого мальчика не звонить до четырех часов дня. Сейчас он сидит за партой и слушает какой-нибудь урок.

Опять заныла спина. Андрюс отвел плечи назад, сделал что-то вроде упражнения, но неприятные ощущения никуда не делись. Захотелось пройтись, и он, отсчитав мелочь с чаевыми и оставив ее на столе, накинул куртку, взял в руку трость и вышел, на ходу кивнув бармену и показав жестом, что выходит ненадолго.

Серое небо не внушало оптимизма, но и не обещало дождя. Рю де Севр казалась пустынней обычного. Прохожих почти не было. Андрюс перестал смотреть по сторонам и шел теперь, отталкиваясь резиновым наконечником трости от асфальта тротуара при каждом шаге правой. Шел, глядя себе под ноги и думая о Барборе. Очнулся от мыслей, остановившись на перекрестке. Заглянул в улочку, уходившую налево. Заметил несколько магазинчиков и бистро и отправился к этому коммерческому оазису. На дверях китайского фаст-фуда привлек его внимание уже виденный значок, сообщающий о том, что здесь принимают к оплате ресторанные ваучеры. Зашел. Достал из бумажника один, показал китайцу, стоявшему за прилавком. Тот кивнул. Андрюс, рассмотрев под стеклом прилавка предлагаемые блюда, выбрал курицу в кисло-сладком соусе и рис. Китаец наклонился над рядами металлических судков с готовой едой. Набрал на тарелку риса и курицы. Взвесил вместе с тарелкой и сунул в микроволновку.

Вернувшись в «Ле Севр», Андрюс замер в недоумении перед своим столиком. Взгляд его был прикован к табличке «Reserve», которую он не раз видел на столике Сесиль в ее отсутствие. Сесиль и сейчас отсутствовала, и такая же табличка охраняла спокойствие ее столика. Но для кого был зарезервирован столик Андрюса?!

– Oh, seigneur est de retour!^[47] – донесся из-за спины голос бармена. Он вышел в зал, вытирая мокрые ладони о черный мешковатый свитер, снял со стола табличку и жестом пригласил Андрюса садиться на свое место.

– Un café? – спросил приветливо.

Андрюс кивнул, зацепил блестящую трость ручкой за столешницу.

Через полчаса блондинка лет тридцати в зеленом плаще и такого же цвета непромокаемом, слегка блестящем клеенчатом берете забрала его в детский корпус к своему сыну – рыжеволосому толстячку с, наверное, тысячью веснушек на носу и пухлых щечках. Мальчишка, которому было лет пять, так восхитился появлению рыжеволосого клоуна, что глаз не сводил с его красного пушистого носа на резинке, почти не замечая все остальные старания клоуна. Только с помощью «золотой» трости Андрюсу удалось «отцепить» детский взгляд от носа. И тут же малыш с таким же восхищением уставился на крутящуюся в руке у клоуна трость, то и дело превращающуюся в круглое золотое солнце.

Закончив клоунаду в палате у рыжего мальчишки и получив свой гонорар от благодарной мамы, Андрюс поднялся на этаж выше к Полю.

– Ты опять раньше времени! – обрадовался Поль, приподняв голову с подушки.

– Лучше раньше, чем позже! – ответил Андрюс, присаживаясь.

– Что, Бенуа уже выписали? – спросил, оглянувшись на аккуратно застеленную соседнюю кровать.

Поль кивнул.

– Во что поиграем? – спросил Андрюс. – Может, снова в тайны? У меня как раз появилась одна новая…

Поль насторожился.

– Ты сделал что-то очень плохое? – шепотом спросил он.

– Нет, – Андрюс мотнул головой. – Я стал бездомным. Мы с Барби стали бездомными. Пришлось съехать с квартиры…

– Но это же временно, – попробовал успокоить его Поль.

– Конечно, – поддержал мысль Поля Андрюс. – Конечно временно. Но со мной такое впервые. И знаешь, это страшное чувство. Будто ты потерял всё! Будто ты вышел из трамвая в пустыне. И оказался один. И ни трамвая больше, ни рельсов, ни дороги… Надо куда-то идти, а вокруг один песок!

Поль задумчиво улыбнулся.

– Париж – не пустыня, – сказал он. – Тут так много людей! Кто-нибудь обязательно поможет!

– Ну это я образно, – Андрюс закивал. – Конечно, много людей. И уже помогли! Знаешь, где мы в прошлую ночь ночевали? В книжном магазине! Я прямо на полу спал. Теперь спина побаливает.

– В книжном магазине спал? – Глаза Поля загорелись. – Там интересно?

– Да, – сказал Андрюс. – Интересно…

А сам подумал: «Зачем я нагружаю ребенка? Ему все равно этого не понять!»

– Хочешь, в шашки сыграем? – предложил Андрюс.

– Давай! – согласился Поль.

Они сыграли три партии, и все три партии Поль выиграл, не пошевелив и пальцем. Может, он и не мог им пошевелить. Андрюс этого не знал, поглядывая иногда на плед, под которым угадывались закованные в металлическую конструкцию неподвижные руки мальчика. Конечно, Андрюс поддавался. Ему нравился блеск в глазах Поля, когда его шашка проходила в дамки и отправляла белые шашки Андрюса за край доски, на временное «кладбище» для побежденных.

Перед тем как уйти, Андрюс, как обычно, открыл тумбочку и вытащил из лежавшего там конверта двадцать евро.

– Возьми больше, – сказал ему Поль. – Возьми все, там, наверное, сто! Просто в следующий раз не будешь брать! Тебе сейчас надо перестать быть бездомным!