Читать книгу - "Принц Модильяни - Анджело Лонгони"

Я смеюсь. Кики не вульгарна. Наоборот, она легкая, солнечная, умная и хитрая. Ее веселый характер делает ее уникальной.

– Одна моя подруга сказала, что лучше всего лишиться девственности со стариком, потому что с ними менее больно.

Я немного краснею – но тут же понимаю, что напрасно: с этой девушкой в разговоре нет ограничений.

– Это правда? С ними менее больно?

– Правда. Ты не поверишь, но после работы в разных мужских коллективах мне удалось сохранить девственность.

– Ничего себе! Ты молодец.

– Однажды я сказала себе: зачем? Я напрасно берегла свой основной источник дохода. Я блокировала «капитал», который не только не приносил мне доход, но и мешал развлекаться. Мне было жутко страшно в первый раз. Я боялась, что мне будет больно, что я забеременею. Но я познакомилась с одним мужчиной, клоуном из цирка. Немолодой, но забавный и смешной, особенно когда надевал красный нос.

Я пытаюсь представить эту сцену. Клоун, лишающий Кики девственности, со своим красным носом.

– Он не сделал мне больно и проследил, чтобы я не забеременела. Настоящее сокровище. Один из самых благородных мужчин, которых я знала. Я какое-то время жила с ним, он заботился обо мне, готовил мне еду, и я засыпала под звук его гитары.

В ее голосе чувствуется сожаление.

– Через некоторое время он уехал; говорил, что вернется, но его и след простыл. Я познакомилась с художником, но тот был жестоким, бил меня и требовал, чтобы я спала с ним вместе с его проститутками. Я сбежала, и он не искал меня.

– Твоя жизнь полна приключений.

– Моисей Киплинг, польский художник, наконец пригласил меня быть его натурщицей; а потом меня много раз приглашал Фудзита.

Я подхожу к ней, кладу руку ей на бедро, ощущаю мягкость ее бархатного пальто, а под ним – округлость бедра и ягодицы. Наконец-то она позволяет мне это сделать…

– У твоего друга Фудзиты всегда есть деньги.

– Он мне не друг, я с ним только сегодня познакомился… Но он приятный.

– Он написал меня обнаженной: «Лежащая Кики», огромная картина. Она была выставлена на Осеннем салоне. Он потом ее продал за восемь тысяч франков, и я стала известной: королева Монпарнаса.

Я кладу другую руку ей на плечо и хочу ее поцеловать – но она опять выскальзывает и делает шаг в сторону. Она оглядывает комнату.

– Я очень много говорила, теперь я хочу пить. Ты предложишь мне выпить?

– Конечно…

Я оглядываюсь по сторонам в поисках бокалов; нахожу их и ставлю на стол.

– Вот увидишь… когда начнешь голодать, ты тоже займешься этим, кубизмом.

Я достаю две чайных ложки, два кусочка сахара и бутылку из прозрачного стекла. В бутылке напиток зеленого цвета – я уверен, что Кики его оценит.

– Вот, зеленая фея.

– Ах… абсент.

Она улыбается, ее глаза блестят. Да, я был в этом уверен.

– Итальянец пьет абсент? Странно.

– Мне его подарили. Представляешь, это подарок итальянки.

– Что за итальянка?

– Розалия Тобиа.

– Я ее обожаю! Когда мне грустно и у меня нет денег, я иду в трактир «У Розали». Она очень понимающая женщина и доверяет мне. Как только у меня появляются деньги, я все оплачиваю.

Кики меня решительно отталкивает и завладевает всем необходимым для приготовления абсента.

– Я сама приготовлю; ты итальянец, и максимум, что можешь сделать, – это спагетти.

Кики кладет ложки поперек бокалов и размещает в них кусочки сахара, затем льет абсент на сахар.

– Готово…

Я смотрю на содержимое бокалов – и позволяю себе уточнить, закончила ли она приготовление:

– А вода?

– Вот видишь? Я так и знала, ты итальянец. Никакой воды, маленький принц.

– Ты его так пьешь?

– Я да, а ты как? Как барышни?

Она поднимает бокал и говорит тост:

– За здоровье.

Не дожидаясь, пока я сделаю то же самое, она выпивает залпом содержимое бокала. Я смотрю на нее, прежде чем выпить. Она не подала никаких признаков дискомфорта и даже не поморщилась. Я тоже поднимаю бокал.

– За твои глаза… полные грез.

Я подношу бокал к губам и собираюсь сделать небольшой глоток.

– Нет! Нет! Нет!

– Что такое?

– Не так! Смелее, абсент нужно пить на одном дыхании, иначе он не дает эффекта. Выпиваешь залпом – и он растекается внутри. И у тебя проходит голод, тоска и страх. Давай! Одним махом.

Я – хоть и неуверенно – пью залпом. И тут же – от ощущений внутри – приглушенно кричу. Резкая боль распространяется по горлу, пищеводу и желудку. Мою грудь словно пронзает удар ножом. Я кашляю и не могу дышать, поскольку ощущаю вкус и запах абсента в гортани и в носу. Я даже не представлял, что его можно пить, не разбавляя водой. Кашляю. Мне нужно присесть.

Кики невозмутимо берет кусочек сахара и повторяет операцию.

– Давай выпьем еще.

Я издаю какое-то шипение. Кики протягивает мне бокал с готовым напитком.

– Вместе. Смелее.

– Я не могу…

– Давай: раз, два, три.

Она опрокидывает содержимое в глотку и побуждает меня повторить за ней. Я выпиваю – и сгибаюсь от жжения внутри; Кики удовлетворенно вздыхает.

– Ну вот, теперь можно и поговорить.

Я сдерживаю дыхание и стучу ногами по полу.

– Маленький принц, не драматизируй.

– Жжет!

– Да, жжет. Это и хорошо.

– Мне хватит.

– Хватит? Дорогой мой, если хочешь остаться в Париже, ты должен попробовать и многие другие вещи. Знаешь, что такое гашиш?

– Я его курил однажды в Венеции; мне жгло горло.

– У тебя всегда все жжет? Когда ты занимаешься любовью, что происходит?

– От гашиша я хочу спать. Я так и не понял, для чего он нужен.

– Ты поймешь; я помогу тебе испытать самое экстатическое ощущение в твоей жизни.

Кики достает из сумки удлиненную курительную трубку из дерева и слоновой кости.

– Я предпочитаю тосканские сигары.

– Что это такое?

– Итальянские сигары.

– В Италии есть что-то еще хорошее, кроме пасты? – Кики насмешливо поднимает бровь.

Я собираюсь с силами, приближаюсь к ней и улыбаюсь:

– Я.

Кики прикуривает трубку, делает затяжку и передает мне. Я затягиваюсь, вдыхаю в себя дым, хотя и хочу сейчас совсем другого. Естественно, я снова закашливаюсь; она бросает на меня скучающий взгляд.