Читать книгу - "Вертикаль жизни. Книга 3. Ветер перемен - Семен Малков"

Единственный внук его сестры Лёли и приемный сын мужа Вики Николаева, он был как раз из тех молодых людей, кто хорошо устроился в новым условиях и, казалось, был доволен жизнью. Правда, Дима разошелся с женой, но тут же завел любовницу, и ни на что не жаловался. Ему принадлежало на паях рекламное агентство, которое приносило немалые доходы. Поэтому всех удивило, когда он продал свой пай и уехал делать карьеру в США.

— Не скрывай от меня! Что-то у него все же случилось, — допытывался Артём Сергеевич у Лёли. — Может, крупно задолжал и его жизни грозит опасность? Иначе зачем «рвать когти»? Что ему светит в Штатах? А здесь он успешно занимался своим бизнесом.

— Конечно, ничего. Мы с Викочкой в шоке, — удрученно призналась Лёля. — И никаких неприятностей у него нет. Дима перевел в Штаты крупную сумму, и никто на нее не покушается. Он уверяет нас, что хочет пожить там ряд лет, чтобы получить лучшее образование. Оно, дескать, необходимо ему, чтобы в бизнесе выйти на новый уровень. — Лёля огорченно вздохнула. — Но Викочка подозревает, что Диме просто надоел рекламный бизнес, и ему хочется там развлечься, а если удастся найти подходящую работу, то остаться жить. Язык не проблема. Он им свободно владеет.

— А на чем основано ее подозрение? — попробовал успокоить сестру Артём Сергеевич. — Сейчас, чтобы выйти на международный уровень, нашим бизнесменам, и правда нужно подучиться.

— Викуся знает своего сына. Если бы он хотел учиться, ему не требовалась бы «гринкарта». А Дима только о ней и думает, — хмуро ответила Лёля. — Он даже просил отца, чтобы тот, как министр, помог ее получить.

— И что, Николаев решил ему помочь? — перебил ее Артём Сергеевич. — Тогда уж точно Дима там останется. В Штатах жить веселей.

— Вот и мы так же решили, — со вздохом сказала сестра. — Пусть попытается получить ее сам. Но у него это вряд ли получится.

Их решение было верным. Как потом выяснилось, Дима долго и бесполезно пытался получить в США работу или завести свое дело, но без «гринкарты» ничего не выходило. Жилось ему там в компании друзей очень весело. Однако, так и не получив заветной карты, когда деньги уже кончались, он вынужден был вернуться домой.

* * *

Политический талант и непредсказуемость Ельцина просто изумляли. В тот момент, когда предвыборная гонка кандидатов на пост президента России достигла кульминации и выяснилось, что его рейтинг по-прежнему сильно отстает от основного соперника — лидера КПРФ, он вновь сделал ловкий тактический ход. Большинство средств массовой информации, находившиеся под контролем Кремля, как по команде, прекратили травлю генерала Лебедя.

— Ну и ловок наш президент, — не переставал восхищаться Максименко. — Видно, поднаторел в «подковерной» борьбе и партийных интригах в бытность секретарем обкома. Теперь-то уж точно обеспечит себе выход во второй тур.

— Это почему? — не понял Наумов.

— Потому, что без Лебедя президенту не решить главной задачи, — объяснил Максименко. — А она в том, чтобы Зюганов не набрал нужного числа голосов для победы в первом туре. Вот Ельцин и рассчитывает на то, что генерал перетянет к себе немало тех, кто может проголосовать за лидера коммунистов.

— Тогда зачем было так нещадно критиковать, а по существу клеветать на Лебедя? — удивился Артём Сергеевич. — Как же он сможет теперь ему помочь?

— Тонкий расчет. Как в шахматах — на много ходов вперед, — ответил Николай Павлович. — Сначала им надо было проверить, не представляет ли Лебедь как конкурент для Ельцина серьезной угрозы. Опасались, что к нему перейдет весь электорат «национал-патриотов». А на прошлых выборах только жириновцы набрали почти пятую часть голосов.

— Но опросы показывают, что демагог Жириновский по-прежнему популярен у большой части населения, — заметил Наумов. — За него около десяти процентов.

— В том-то и дело. Этому фигляру и краснобаю, — презрительно поморщился Максименко, — все еще верят многие из националистов, так как Жириновский с пеной у рта клеймит как предателей России и коммунистов, так и Ельцина. — Он сделал паузу и, видя, что его друг еще не уяснил ситуацию, добавил: — Сейчас стало очевидным, что Лебедь не сможет конкурировать с лидерами в борьбе за президентское кресло. А Ельцину надо, чтобы генерал отобрал у коммунистов как можно больше голосов его противников. Понятно?

Теперь Артёму была ясна ситуация, сложившаяся на политическом Олимпе. В прессе и по телевидению замелькали пропагандистские материалы о воинской доблести и патриотизме генерала Лебедя. Так, музыкальный клип «Батяня комбат» популярной группы Любэ оказал большое эмоциональное воздействие на широкие слои населения, и явно в его пользу.

То, что хитрый тактический прием Ельцина оказался эффективным, доказывало смятение в стане его основного соперника — лидера коммунистов. Тон его выступлений, прежде выражавших уверенность в победе, изменился, и в нем все больше звучала тревога за исход выборов. И, как бы предчувствуя поражение, открыто высказывалось опасение, что власть сфальсифицирует результаты голосования.

— Так и знал, что правящая хунта будет всеми способами цепляться за власть, — возмущенно сказал Царев, как всегда, забежав к Наумову, чтобы поделиться тем, что на душе, и «выпустить пар». — Зюганов должен был победить в первом туре, набрав больше половины всех голосов. А теперь, наверное, это не удастся, так как Кремль принялся восхвалять твоего Лебедя. — Он с надеждой посмотрел на друга. — Может, передумаете с Варей голосовать за генерала? Он ведь не пройдет!

— Это еще не факт. Есть шансы, что он опередит Ельцина, и тогда, — выразил свою мечту Наумов, — все объединятся, чтобы не допустить реставрации коммунистического режима. Наконец-то Лебедя перестали травить и представили в истинном свете. Все-таки на него можно надеяться!

— Ошибаешься! — горячо возразил Царев. — Никаких шансов на победу у генерала нет. Разве ты не понял, что травлю его прекратили потому, что перестали бояться. А голосуя за Лебедя вместе с другими заблуждающимися, помогаешь правящей хунте удержать власть.

Однако он не смог переубедить друга.

— Ты уж прости нас, но не сможем мы с Варей голосовать за Зюганова, — мягко сказал Артём Сергеевич. — И дело даже не в том, что он — лидер снова рвущихся к власти коммунистов. Мы с тобой сами недавно коммунистами были. Он не вызывает у нас доверия своей беспринципностью.

— В чем же она выражается? — перебил его Владимир Иванович.

— А во всем, — презрительно ответил Артём Сергеевич. — И прежде всего в отступничестве от основополагающих идей. Коммунизм ведь считает религию «опиумом для народа», а Зюганов ставит в церкви свечку. Утверждает, что стоит за братство народов, а высказывается как шовинист. Этого достаточно?

— Ты преувеличиваешь, — не согласился Царев. — Он высказывается и ведет себя, как нормальный русский патриот. А устаревшие догмы коммунистов насчет церкви и многого другого пора уже пересмотреть!

— Если ты прав, то тогда это вряд ли можно будет назвать коммунизмом, — скептически усмехнулся Наумов. — Нет, дружище, народ должен выдвинуть лидера, способного противостоять и жуликам, и коммунистам.