Читать книгу - "Беглый - Винсент Килпастор"

Следующая остановка была во дворце доброго Гудмана — волшебника изумрудного города в который привела дорога из немецкого гравия. Интересно, как по-немецки гравий? Какой нибудь грёбенкаменьгешлоссенболенноген? Ноги хоть отвинти и выброси.

Дворцом Гудмана оказался штаб лагеря Оплот Свободы. Справа стоял грузовичок с загадочной будкой и урчал дизельным мотором. Урчание дизеля это вечный саундтрэк К2.

Иногда к нему примешиваются движки американских самолетов — удивительно тихие по сравнению с нашими гражданскими. Иногда, когда у узбеков прорывается керосин они с грохотом запускают свои сушки и бегут следом за самолетом, кидая в воздух шапки.

У входа в штаб Ван Эппс кивнул мне на грузовичок и сказал:

— Глянь-ка на мобилу

Мобила была в порядке только шкала приёма с нее исчезла совершенно. Та же самая участь постигла и мобилу шкипера.

— Грузовичок?

С некоторым восхищением спросил я

— То-то!

Эппс был так горд будто это он усилием воли подавил сигнал сотовой связи. В штаб нас не пустили — не вышли цветом пропуска. Это за пределами нашего уровня допуска. Off limits.

Чтобы пройти дальше мы должны были дожидаться эскорт — дежурного по штабу сержанта, который конвоирует нас именно туда, куда мы хотим попасть. Хотя мобилы и так не работали их у нас все равно отобрали. Потом тщательно и долго прозванивали наши туловища металлоискателями Гаррет.

Приятно пахнущий кофе и одеколоном Фаренгейт офицер проводил нас к доброму Гудману. От Эппса я знал, что Гудман майор и вот эти дубовые звездочки майора я сразу постарался запомнить. Еще по колонии строгого режима я знал — майоров лучше всех знать в лицо, их обычно немного и подплывать к ним опасно, как к акулам на Магу-Магу.

Гудман совершенно не походил на одного из таких майоров. Это был толстенький, низкорослый абсолютно гражданский человек волею аль Каиды втиснутый в камуфляж. Внешне Гудман напоминал актера театра и кино Михаила Светина и светился добротой. Добрый Гудман, чего тут уж добавить?

На стене рубки майора Гудмана висела карта в чётких деталях показывающая джамахирию, Афганистан и часть Пакистана. Заметив мой неподдельный интерес к карте, майор, с извиняющимся видом задернул на ней специальную шторку, типа той что закрывает иллюминатор в пассажирском самолете.

На столе все середине комнаты стояла игрушка Гудмана — детальная модель базы К2 из серых кубиков. В них добрый Гудман и игрался, когда припёрлись мы с Доном. Нельзя сказать, что майор сильно нам обрадовался. Он глянул на шкипера скорее как глянули бы на безумного прожектёра:

— Ну и как успехи, мистер Эппс? Вы получили лицензию от Бургер Кинга? Будем мы наконец в этой глуши лакомится хорошим вуд грил бургером?

— У меня две новости, дорогой майор. Да — бургерам быть, и нет — это будет не бургер кинги. Они, понимаете ли еще работают над своей маркетинговой стратегией в Станах. За лицензию Бургер Кинг хотят депозит в один миллион долларов. На эти деньги я решил основать собственную сеть!

— Собственную сеть? Что вы говорите! Гамбургерные?

— Да. Фаст фуд с безалкогольным пивом Балтика Зеро! Назову его «Усамин Жаркий Грилль». На логотипе будут горящие башни-близнецы!

— Ценю ваш юмор, мистер Эппс. Но с названием я бы так не горячился. В Пентагоне не очень-то с чувством юмора. Хотя идея превосходная. Сделать сеть только для американских баз в Станах. Усамин чикен грилль, хахаха!

Гудман хлопнулся на колени и вытащил из шкафа, из-под вороха чертежей две книги, каждая толщиной в библию. Судя по нежности, с которой он с фолиантами обращался, писания были из разряда священных.

— Вот полистайте на досуге.

Гудман брякнул книги подняв облако пыли.

— Это гражданский и военный строительный кодексы. Пригодится, когда будете готовить проект гамбургерной на утверждение. Самое главное, не забутьте предусмотреть подъездные пути и удобства для инвалидов.

— Инвалидов?

Шкипер оторопело глянул на Гудмана

— Не знал, что тут у нас воюют инвалиды

— Слава богу, инвалидов нет. Но вы же знаете наш дуралекс самый дуралексовый в мире, мистер Эппс.

Эппс улыбнулся. Майор отошел к своему Лего всем видом показывая, что аудиенция закончилась. Он даже спросил: