Читать книгу - "Право на жизнь - Анна Ледова"

огнем, озарились затаенным жаром. Он только для меня — тот жар, я знаю, никому больше не увидать. И снова накатило счастье. Вам отвечать не надо — сама вижу, сама прочту. Пусть еще несколько последних дней здесь, в этом сне, прежде, чем с головой в тот черный омут…

Расселись кругом. Я между Мексой и Анхельмом. Напротив император Нердес, решителен и хмур, ни тени прежнего благодушия. Похоже, права унвартка: Империя крепко задумалась над тем, продлять ли договор. Сейчас он выгоден коварной Самаконе, Империи не очень. Его супруга Анневьев приветлива, кротка, но бросает незаметно беспокойные взгляды на мужа, тоже чувствует неладное. Если Империя откажется, то что?.. Она ведь сможет объявить войну, это для всей страны удар. Война — это страшно, это голод, это кошмар любого, бессмысленные смерти. Надеюсь, не дойдет.

Один Аландес среди своих сидит расслабленно, кривит усмешку, в глазах плохо скрываемая радость. Чему ты радуешься, принц?

Впрочем, шах Джемрен тоже не походит на человека, что озабочен будущим. Уверен, тверд, улыбчив. Но если со слов Мексы я все верно поняла, он должен быть взволнован больше всех. Договор, в первую очередь, нужен Самаконе. Те не хотят войны. По крайней мере, не открытой. Их устраивает текущее положение дел. Тем более, Лес больше дружен с нами, с Империей. Но он так спокоен, словно уверен — впредь все будет так же, а то и лучше. И договор останется. Что-то припрятал в рукаве?

Нет, наше дело с Хельме молчать и не отсвечивать, мы здесь случайные фигуры. Перед правителями по толстой стопке листов в бархатных папках, в центре стола песочные часы. Минут на двадцать по моим прикидкам; видимо, с последней песчинкой и прекратится старый договор. Все молчат.

— Время на исходе, — глубоким голосом астарх нарушил застывшую тишину. — Начнем. В присутствии верховной жрицы Скогена-Хозяина, незримого владыки Леса, чью волю клан унвартов несет через века, я, астарх без имени…

— Мой друг астарх, — его перебивает мягко шах. — И ты, друг Нердес. Время на исходе, но еще течет. И старый договор действителен. И по нему каждый из нас вправе просить исполнить прописанное в заверенных богами строках. Отказ равен предательству священных клятв, все мы об этом знаем. И о последствиях отказа тоже…

— Джемрен? — тяжелеет взгляд императора. — Чего ты хочешь?

Все замерли, ловя слова, сгустился воздух. Глухому станет ясно — что-то происходит.

— Всего лишь мелочь. Крошечный пустяк. Один почти забытый пункт. Но, тем не менее, саблей не вырубить подписанное прежде… Ekteskap for frelse!

Незнакомые слова повисли звоном в воздухе. Переглянулась, не понимая, с Хельме. Чуть тронула за рукав Мексу. Та знает все. А если не знает, так просто пусть переведет с Праязыка. Та тоже озадачена. И мне, чуть слышно:

— Ekteskap for frelse… «брак во спасение»?.. Да. Брак во имя мира.

— Из дополнений от восемьсот двенадцатого года, раздел шестой, пункт сто двадцать первый. Ekteskap for frelse. «Если нависнет угроза над целостностью союза, не внешняя, но изнутри… Та сторона, чьей безопасности грозит такой исход, вправе потребовать единства… через единство кровное. Из круга приближенных… Если не противоречит то ни природе, ни воле божьей…», — зачитывает заложенную страницу на память шах, не отрывая взгляд от императора.

Самакона хочет породниться с Империей?!.. Вот почему шах так в себе уверен. Пускают корни на чужой земле. Не тайно, а уже открыто, с верхов… Элмас-шах-ханим, по слухам, опасна и хитра, вон как довольно улыбается сытой куницей. А яблоко от яблони, как всем известно… Пусть ее дочери еще совсем юны, но ввести даже одну в имперский М'Рирт — все равно что самой Элмас дорожку постелить.

Стоп, а что Аландес? Ни тени удивления на лице… Да ведь… он знал! Если не сам о том шептался с шах-ханим! Все знал! И сговорился с Самаконой за спиной отца!.. Но ведь он тогда… что это получается? Предатель? Или наоборот?.. Ведь если он за сохранение союза и против войны, то поступок благородный. О, боги, я не понимаю.

Император Нердес замер статуей. Да, впрочем, и все присутствующие за столом.

— Друг Нердес? — хищно подался вперед Джемрен. — Твой ответ? И как верно подметил наш друг астарх — время на исходе…

То есть, если Империя не даст согласия до окончания текущего договора, он будет считаться нарушенным? Со всеми жуткими последствиями в виде стихийных бедствий и прочих кар богов, о которых я слышала от Мексы? Император, враз осунувшийся, смотрит на песочные часы. Джемрен переиграл по всем статьям. Нердес собрался, выпрямился, не смотря ни на Аландеса, ни на изумленную дрожащую супругу.

— Подписав наш договор единожды, — голос звучал сухо, отстраненно. — Империя в лице рес Данлавин хранила обязательства всегда. Мой единственный наследник, принц Аландес, сочтет за честь связать судьбу с одной из твоих дочерей, Джемрен.

Шах медленно откинулся назад, не скрывая довольства. Паук, поймавший в сети муху.

— Отец, — со всей покорностью, смиренно встрял новоявленный жених. — Сочту за счастье исполнить твой приказ. Увы… Как там звучит? «Если не противоречит то ни природе, ни воле божьей»… Но воля богов уже на мне.

Джемрен меняется в лице, у шах-ханим Элмас змеится бровь.

— Что это значит?! — шипит она с присвистом.

Куда только вся красота с ее холеного лица девалась. Сузились в щелочки искусно подведенные глаза, заострились скулы, побелели крылья носа. Змея и есть. Мне провалиться под землю хочется, а не сидеть здесь, в этих чужих интригах. Судя по всему, договоренности наследника с Элмас свернули не туда…

— Отец и дорогая маменька, — кроткой овечкой поет Аландес. — Я каюсь перед вами как неблагодарный сын. Я поддался зову сердца, избрав к своему счастью скрытный путь. Не испросив благословения у вас и под покровом тайны… Но проведя всего четыре дня в разлуке со своей любимой, я понял, что не выдержу… Мне нет прощения… Но боги! Сами боги благословили наш союз, и это единственное мне оправдание…

Белобрысый интриган задрал рукав, явив всем правое запястье. Я видела такие… Брачные татуировки. Метки богов, одобривших союз. Не все пары решаются идти за благословением к богам, да и не всем его дают. Живут в обычном браке, что подтвердит пометкой в нужных книгах сельский староста, а то и писарь магистрата, если это город. А вот в храм идти… страшно ведь узнать, что боги не одарят меткой, если того не пожелают. Зато если благословят — оспорить некому.

Но подождите. Если гад Аландес тайно женился…

— Кто? — гулко роняет слово камнем Нердес. Очень страшно, грозно.

— Конечно же, только достойная рес