Читать книгу - "Я наблюдал за тобой - Стейси Рум"

– Да, – кивнул я.

Когда я понял, что на месте погибшего друга должен был оказаться я, земля ушла из-под ног. Я был жив, вот только в душе очень жалел об этом. В первые дни хотелось умереть, серьезно. Даже всерьёз думал наложить на себя руки. Я потерял все: отца, лучшего друга и впридачу к этому – связь с окружающим миром. Девушку, место в университете, будущее. Для всех я был мёртв. Я не сразу это понял, а когда осознал, что-то произошло в моей душе. Что-то перевернулось.

Ноги сами принесли меня в башню. Не знаю, почему именно туда, в тот день я вообще мало соображал. Я просидел там больше суток. Кричал, рыдал, сходил с ума, то терял сознание, то засыпал, то снова приходил в себя. Я толком не помню, что происходило в то время – будто мою голову занял кто-то другой.

На вторые сутки понял, что надо взять себя в руки. Что ж, это был уже успех. Оставалось только понять, что делать дальше. Прийти на собственные похороны и сказать: «Расходимся, друзья, спектакль окончен, я живой»? Или…

Когда эта дурацкая идея пришла мне в голову, наверное, я все ещё был не в себе. А, впрочем, нет. Это решение оказалось вполне осознанным. В моих руках было то, чего не бывало никогда прежде – невидимая власть. И я решил: что, если немного поиграть со всеми вами? Я чувствовал себя духом, спустившимся с небес на землю. Мог наблюдать за миром, в котором меня больше нет.

Тогда-то я и придумал отправлять тебе эти послания. Ты всегда боялась призраков и всего потустороннего и мистического. И я подумал: что будет, если я и сам стану потусторонним? Как ты отреагируешь, когда получишь записку с того света?

Все начиналось как невинная игра, я думал, что отправлю пару записок, понаблюдаю за твоей реакцией, а потом раскроюсь. И что мы снова будем вместе и все будут счастливы. Вот только увидев твоё лицо, когда я отправил первую записку, я вошёл в раж. Понял, что остановиться уже не смогу. Мне хотелось писать тебе ещё и ещё.

Итак, решив затеять свой маленький эксперимент, я наконец собрался с мыслями. Первое, что мне было нужно – где-то жить. Когда у нас ещё был дом в Копях, родители всегда пугали Хламовником. Мол, район для алкашей, наркош и маргиналов. Именно туда я и отправился. Хламовник показался мне лучшим местом, где можно затаиться. Там никто не обратит на тебя внимание, жители этого гетто сами себя-то не помнят. Мне даже удалось снять квартиру, не беспокоясь о документах. Какому-то пропитому алкоголику жилплощадь досталась в наследство от умершего брата, такого же пропитого алкоголика, и тот решил «пустить ее в дело», но не особо заморачивался. Так сказать, на водку хватало и ладно.

На рынке купил себе парик из светлых волос, чтобы стать еще больше неузнаваемым, хотя капюшон на пол-лица и так отлично сделал своё дело. Вот так и началась моя история. Я «умер», но всегда был рядом с вами, просто вы никогда меня не замечали.

Все начиналось как игра, а закончилось одержимостью. Когда я пишу тебе записки, будто что-то происходит в моей голове. Я не смогу уснуть, если чего-то не напишу. И эта башня, которой я подписывал каждую бумажку – руки сами рисовали ее. Этакая печать смерти. Можете мне не верить, но я не мог это контролировать.

А потом в твоей жизни появился он. Этот жалкий урод. Кто бы мог подумать, что ты способна замутить с преподом! Ты опустилась в моих глазах, и все те крупицы чувств, которые у меня к тебе оставались, рассеялись, как пепел! Ты стала грязной! Ты – грязная!

– Прекрати нести этот бред! – воскликнула Даша. – Мы были не вместе, и я имела право быть счастливой!

– Я тоже имел право на счастье, но ты отобрала его у меня!

– О чем ты говоришь?! Ты сам это все устроил! Боже, Туре, ты…ты ненормальный! Как здоровому человеку вообще могло это в голову прийти?! Да никак! Потому что ты нездоров!

– Скажи нам только одно, – вмешался в разговор Ник. – Вот это, – друг кивнул головой в сторону связанного Германа, – ты нафига устроил? Зачем похитил человека?

– А первое нападение на него тоже было твоих рук дело? – присоединилась Вика.

– Моих. И я ни чуточку об этом не жалею. Он сам во всем виноват. Нечего было протягивать свои грязные руки к моей девушке. Я ненавижу его. Я хотел убить его и осуществлю задуманное.

– Боже, ты и правда псих!

– Пусть будет так, – с улыбкой согласился я. – Мне терять нечего, потому что все, что у меня было, я уже потерял в день того пожара.

– Пошёл ты! – зло выкрикнул Ник.

Презрение – вот то чувство, которое они испытывали по отношению ко мне. Презрение и отвращение. Как будто и не было стольких лет нашей дружбы. Как будто все это было неважно! Разве презрение – то чувство, которое должен испытывать человек при виде друга, считавшегося погибшим?

Я медленно, стараясь не привлекать их внимание, запустил руку в карман. О чем я думал? Да ни о чем, твою мать, не думал! Мой разум сгорел вместе с отцом и лучшим другом. Не было у меня больше ни разума, ни здравого смысла, ни цели. Я просто делал то, что подсказывали голоса, роящиеся где-то в голове. И это казалось мне самым правильным решением на данный момент.

– Что ты собираешься сделать?! – вдруг воскликнула Вика.

Заметила, зараза. Наверное, блеск увидела. Из кармана я осторожно достал нож. Зачем – и сам до конца не понимал, но интуиция подсказывала мне, что я все делаю правильно.

Я хищно сверкнул глазами и сделал шаг вперед, потом еще один, медленно и верно загоняя их в ловушку. Впрочем, они и так были в ловушке. Бежать из этой башни невозможно. Им не поможет даже лаз, ведь я бы перерезал всех до одного прежде, чем они смогут просунуть в крошечную дыру хотя бы одну руку.

– Туре, зачем? – в отличие от своих друзей Даша сохраняла спокойствие. А может быть, она тоже боялась, просто храбрилась? Да, скорее всего так и было. Она всегда была такой.

– Вы меня предали.

– Мы не предавали тебя, а любили и скорбели. И, поверь, все эти чувства были настоящими, – она больше не кричала и не спорила.