Читать книгу - "Прибежище из серы и тьмы - Люсинда Дарк"

для этого мира, когда пришли сотни лет назад, — запретили эту ужасную практику. — Но даже если бы ты мог, — продолжаю я, оглядываясь, чтобы убедиться, что остальные заняты, — Кайра не из тех, кто позволила бы это.

— Мне не нужно ее позволение, чтобы это было правдой, — выпаливает Каликс сквозь зубы. Его зрачки сужены, а клыки так и не спрятались обратно, но мне насрать, что он злится. Этим нужно заняться, и хотя я знаю, что это должно было произойти задолго до этого, у нас почти не осталось времени. — Точно так же, как ты мой, она тоже моя. Вот почему мне насрать, трахаешь ли ты ее. Мои вещи могут играть вместе, как им заблагорассудится, при условии, что они не выходят за эти границы.

Я моргаю и впервые за долгое время чувствую, как моя челюсть отвисает от шока. Это было обычным делом, когда я только познакомился с братом, но я и правда думал, что мы оба уже выросли из фазы, когда можем удивить друг друга. Каликс втягивает клыки обратно в дёсны и проводит языком по одному, теперь уже тупому, кончику. Затем он встаёт, вынуждая меня отступить на шаг.

— Есть еще какие-нибудь требования, брат? — спрашивает он.

Нахмурившись, я продолжаю смотреть на него. Каликс, среди всех других Смертных Богов, которых я знал, всегда был немного особенным. «Лишенный моральных ориентиров», как однажды сказал один из наших наставников. И все же, за те годы, что мы знаем друг друга, я не испытывал ни малейшего страха перед ним или беспокойства о своей безопасности в его присутствии. Это объясняет, почему. Он мыслит не так, как другие. В его представлении люди — это не люди, а имущество, которым нужно владеть и о котором нужно заботиться.

Вот кем является для него Кайра и, по-видимому, Теос и я. Мы принадлежим Каликсу, и поэтому он уничтожит целые армии, прежде чем позволит причинить нам вред. Я не знаю, как Кайре удалось так быстро проникнуть в него так глубоко, но сейчас я благодарен за это. В ближайшие дни нам понадобится такой мужчина, как Каликс. Кто-то, кто не боится проливать кровь, кого может бояться враг, кто-то… жестокий.

— Нет, — наконец говорю я, отступая в сторону, чтобы дать ему пройти. Он кивает мне, прежде чем пересечь комнату и выйти за дверь, не потрудившись взглянуть ни на кого другого по пути.

Когда я в следующий раз поднимаю глаза, Регис стоит за перегородкой, его тень подтверждает, что он переодевается и готовится к уходу. Кайра сидит на краю кровати, ее глаза все так же пусты, она смотрит в пол, а Теос стоит с каменным лицом, скрестив руки на груди в центре комнаты.

— С ним все будет в порядке? — Спрашивает Теос, поворачивая голову в ту сторону, куда ушел Каликс.

— Да. — Я бросаю взгляд на дверь. — Думаю, что да.

Звук удара металла о металл эхом отдается за перегородкой, когда сбоку появляется Регис, хмуро продевая кожаный ремень в петли своих новых брюк. — Что в этих… — Он лезет в карманы и вытаскивает пару похожих на звезды лезвий и кинжал из чистого эбена. Сера.

Теос морщится. — Извини за это, — он разжимает руки и шагает вперед, забирая оружие у смертного. — Каликс, часто забывает их вытащить.

Моргая, Регис еще мгновение смотрит на клинки в форме звезд и кинжал, прежде чем покачать головой и закончить одевание. Он собирает более длинные пряди своих ужасных локонов и быстро завязывает их у основания шеи другим кожаным шнурком, который был закреплен у него на запястье.

— Мне нужно попытаться найти Офелию, — объявляет он.

Это заставляет Кайру поднять голову. — Как ты думаешь, она все еще жива? — спрашивает она.

Регис фыркает. — Офелия прожила в Преступном Мире почти всю свою жизнь. Карсел, может быть, и ее сын, но он не был одним из ее лучших ассасинов. Он жадный, и мы уже пришли к выводу, что он, должно быть, работает с Богом. — Напоминание о новом враге вызывает у меня тупую пульсацию между глаз.

Боги ведут с нами войну уже целую вечность, а мы только сейчас начинаем осознавать, как загнаны в угол. Мы даже не начали обсуждать нашу самую большую силу — и одновременно самую большую проблему. Других Смертных Богов. Проведя рукой по лицу, как будто это каким-то образом избавит меня от головной боли и беспокойств, которые могут оказаться бессмысленными, если Боги решат убить нас всех, я снова сосредотачиваю свое внимание на комнате.

— Было бы полезно иметь кого-то снаружи, кто может поддерживать связь, — заявляю я. — Твоя ворона знает запах Кайры и сможет найти ее где угодно, да?

Регис кивает, но следующей заговаривает Кайра. — Ты думаешь, они позволят нам иметь те же свободы, что были у нас здесь, в Ривьере, по сравнению с Ортусом?

— Число, — слышу я свой ответ, обдумывая ее вопрос. Да, мы все птицы в клетке, но птиц больше, чем надсмотрщиков. — Им придется держать всех Смертных Богов, в спокойствии, так что да, думаю, они будут вынуждены хотя бы создать видимость нормальности в Академии Ортуса.

Напряжение в ее плечах немного спадает. — Нам сказали, что нас снова вызовут на арену в конце недели, — говорит Теос. — Но они ничего не сказали об транспортировке и багаже. Как они собираются переправить сотни учеников через Анатоль? Мы на вершине континента.

— Они Боги, — говорит Регис, пожимая плечами. — Им все подвластно.

Так уж ли все? Нет, определенно нет. — Их можно убить, — огрызается Кайра, как будто слышит мои мысли. Она встает и смотрит на своего друга, хмурясь. — Если тебе нужно поддерживать видимость на публике, прекрасно, но не здесь. Не относись к ним как к Богам, когда они всего лишь убийцы. Я рассказала тебе, что я видела, Регис… После того, как… Я сказала тебе…

— Я знаю. — Голос Региса тих, его голова опущена. Из уважения или стыда? Я не уверен. Между ними повисает молчание, и спустя еще мгновение я подхожу к Кайре и кладу руку ей на плечо.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — тихо говорю я. — Твой друг тоже понимает, что здесь происходит, но уроки всей жизни не могут быть стерты за неделю, милая. Дай ему время. Давай поговорим о том, что мы собираемся делать дальше.

Кайра поднимает на меня взгляд, ее глаза цвета грозовой тучи темнее обычного. — Ты прав. — Ее согласие — бальзам на мое разбитое сердце. Она снова поворачивается к Регису и выскальзывает из-под моей руки, подходит к нему и