Читать книгу - "Вальсингамские девы - Анна Морион"

Неделю спустя Мэгги принесла госпоже недобрые вести: прислуга Риверсхольда стала шептаться о том, что хозяйка – мадам Кристин, на самом деле – всего лишь крестьянка из соседней деревушки, и что девушка, ударившая мадам, – была ее сестрой.

– Что? Но как… – «как они узнали» едва не сорвалось с уст ошеломленной Кристин, но она вовремя опомнилась. – Как они смеют распускать обо мне эти отвратительные слухи? Мерзавцы! Но, милая, что именно они говорят?

– Что деревенские мальчишки сказали садовнику, будто раньше вы, мадам, жили там, в одной из жутких хижин, и работали в поле… Ах, такие глупости! И как только их языки еще не отсохли? – сказала Мэгги, исполняя приказ Кристин и прилежно подслушивая все, о чем говорили между собой слуги.

«Чертовы мальчишки! Несчастные болтуны! Что же мне делать? Неужели меня ждет публичное унижение? Но, может, все обойдется? Слуги не посмеют смеяться мне в лицо, ведь я – хозяйка Риверсхольда!» – с надеждой подумала Кристин. Но все ее существо охватил страх: ей казалось, что слуги смотрят на нее и злобно ухмыляются, ругая ее грязными словами. Не раз, когда Кристин проходила мимо прислуги, ей казалось, что те показывают на нее пальцами и осыпают ее оскорблениями и насмешками. Девушка словно заболела этой манией и бдительно наблюдала за всем происходящим в поместье, но, когда одна из молоденьких служанок пролила ненароком соус на ее красивое платье, сомнения покинули Кристин, и она наполнилась уверенностью того, что каждое живое существо знало о ее тайне, и жизнь ее стала невыносимой настолько, что она боялась выйти из своих покоев.

Страхи Кристин были обоснованы: слуги Риверсхольда каждый новый день обсуждали свою «госпожу», смаковали подробности ее прошлой жизни и считали ее продажной девкой, возомнившей себя королевой и вскружившей голову бедному графу Дрэймору. «Надо же так уметь! Была босячкой, а теперь вьет веревки из нашего лорда!» – говорили они. И вскоре свершилось то, чего Кристин страшилась более всего: сплетни о ней распространились за границы поместья, и весь Вальсингам узнал о ее позоре.

Вальсингамцы теперь с сочувствием смотрели на Кэтрин и Кэсси, но в их присутствии ни слова не говорили в адрес их падшей сестры. Кейт пыталась выглядеть равнодушной, но в душе желала сквозь землю провалиться от стыда за непутевую сестру. Кэсси же была поглощена своими книгами и понятия не имела о том, что Кристин находилась рядом.

– Колин, уже весь Норфолк знает о том, что я здесь, и о том, что я сделала для тебя! – не вытерпев душевных мук, однажды сказала Кристин любовнику. – Я чувствую, что все проклинают меня!

– И это возмутило твое спокойствие, мой ангел? Имеют ли важность слова бедняков? Червей никто не слышит. – Граф был недоволен тем, что его возлюбленная принимала слухи так близко к своему сердцу.

– О, тебе не понять! Слуги шепчутся обо мне! Они знают, что я крестьянка, и насмехаются надо мной! Лишь Мэгги все еще любит и уважает меня!

– Тебе это достоверно известно?

– Уж поверь мне! Вчера я проходила мимо конюшни и услышала, как Джек и Мэри поливали меня помоями. Они говорили, что я приворожила тебя и верчу тобой, как волчком, и при этом смею командовать ими… Ах, милый, они ненавидят меня и покрывают мое имя грязью! – вскрикнула Кристин, оскорбленная равнодушием любовника. – А ты? Как ты смеешь быть таким холодным?

– Дорогая, вскоре бедный люд вдоволь насладится сплетнями и замолчит, и тебе не следует страдать из-за них – они всего лишь слуги, – попытался успокоить ее тот. – Что же касается меня, то я не холоден, а трезв разумом, в то время как твой горит пламенем лихорадки.

– Нет, ты холодный и равнодушный! Тебе плевать на то, что меня оскорбляют! Ты занят лишь своими бумажками! – Кристин была так взбешена ответом лорда Дрэймора, что схватила его деловые бумаги и разметала их по кабинету.

– Ты слишком далеко зашла! – мрачно произнес граф, схватив девушку и сдавливая пальцами ее тонкое запястье.

– Зашла, Колин! Ради тебя! Я пожертвовала своей честью! – вскричала девушка.

– Твоя честь дорого мне обходится!

– Как ты смеешь! Мерзавец! – Свободной рукой Кристин попыталась дать любовнику пощечину, но тот перехватил ее и предложил возлюбленной унять свой пыл.