Читать книгу - "Почти полночь - Дж. С. Андрижески"

Вместо этого по бокам побежали пузыри, а стекло задрожало от вибрации.

Уокер объяснил всем им, что корабль посылал громкий сигнал, похожий на сигнал гидролокатора, как для определения местоположения, так и главным образом для того, чтобы предупредить любые живые существа, чтобы они убирались к чёртовой матери с их дороги. Он сказал, что это потрясающе эффективно; с тех пор, как данные модели впервые вышли в полевые условия, не было ни одного столкновения с участием этого типа высокоскоростных подводных аппаратов.

Тем не менее, Ник не мог не нервничать по мере того, как они продолжали набирать скорость.

Команда принесла им еду, возможно, чтобы отвлечь их.

Казалось, они привыкли к тому, что пассажиры нервничают на их судне; Ника также поразило, что они необычайно гордились своим необычным транспортным средством.

Они даже дали ему название — Цветок Фионы, или сокращенно «Фи».

Вскоре после того, как все люди и видящие поели, они начали засыпать.

Уинтер, которая сидела рядом с Ником на двух креслах по левому борту субмарины, заснула практически на Нике, после того как убедила его откинуть своё кресло назад, чтобы они были на одном уровне и у неё было больше места.

Она продержалась около трёх минут после того, как он согласился.

Ник взял подушку у одного из членов экипажа, как только она отключилась. Он подложил подушку ей под голову, завернул её в толстое одеяло, но в остальном оставил её в покое.

Устроив её, похоже, в комфортном положении, он изменил позу на удобном кресле и повернул голову, чтобы смотреть в окно на бурлящую воду и пузырьки. Он наслаждался ощущением движения, пока они мчались по океану; это было почти как на корабле, как будто его покачивало, пока он засыпал на волнах.

В конце концов, он обнаружил, что тоже закрывает глаза.

Глава 28. Океан

— Ну, разве это не интересно… — убаюкивающие, с луизианскими нотками слова, словно шёлк, скользнули по спине Ника, заставив его застыть, по большей части в полном шоке. — …Я, честно говоря, думал, что ты и твои близнецы-приятели по траху, должно быть, попали в другой мир, гораздо более приятный и дружелюбный к видящим, чем этот…

Ник не повернул головы.

Один только этот голос вызвал такую сильную, сбивающую с толку какофонию воспоминаний, страха, ярости, неверия, растерянности и бешенства, что сначала он даже не пошевелился.

Обладатель этого голоса опустился на барный стул рядом с ним.

Тогда, и только тогда, Ник повернул голову.

Казалось бы, это произошло против его сознательной воли, но он был бессилен это остановить. Ник уставился на знакомое красивое лицо с крупными чертами, на стильно подстриженные каштановые волосы, собранные в конский хвост, как у монгольского пирата, и на лукавый юмор в его глазах цвета потрескавшегося хрусталя.

— Очевидно, ты не вошёл там же и тогда же, когда и мы, моё блудное семя, — промурлыкал старший вампир. Он томным жестом подозвал бармена, нацелил указательный палец на жидкость в стакане Ника, затем сделал знак, чтобы подали два. Он оглянулся на Ника с широкой ухмылкой на лице. — Как тебе нравится в нашем маленьком раю? Ты пьёшь… по-видимому, чрезмерно… и явно одинок. Проблемы в раю, отпрыск?

Ник уставился в эти весёлые глаза.

Он всё ещё сомневался, не галлюцинирует ли он.

Может, кто-то что-то подсыпал ему в напиток? Как, во имя богов, он мог смотреть на Брика после стольких лет жизни без него в этом мире?

За это время многое изменилось.

Мир, в котором он жил сейчас, уже опасно накренился за пределы того, что он помнил человеком. Изменения подкрадывались к нему на протяжении десятилетий, как медленно распространяющаяся инфекция: дым, поднимавшийся с угольных заводов в раннюю индустриальную эпоху, сменился контролем за выбросами и более голубым небом, более чистой водой, более чистоплотными людьми и лучшей санитарией, затем дороги заполнились автомобилями, а небо — самолётами, беспилотными летательными аппаратами и спутниками, затем начались войны, которые привели к разрушениям, по сравнению с которыми промышленное загрязнение казалось безмятежным и почти милым.

Эта война бушевала уже много лет, больше, чем Ник мог сосчитать.

Возможно, его это должно было волновать.

Возможно, ему следовало попытаться что-то сделать, пока не стало слишком поздно.

В конце концов, он знал, кем был Чарльз.

Он знал, насколько чертовски опасен был этот видящий и какой извращённой античеловеческой идеологией он жил и дышал. Чарльз уже однажды пытался уничтожить родной мир Ника, но потерпел неудачу. Блэк и Мириам каким-то образом остановили это, но Ник никак не мог вспомнить, как.

Вероятно, ему следовало предупредить людей в тот же момент, когда Чарльз начал появляться в новостных программах и по всей подпольной сети.

Но тогда Ник думал, что Чарльз мёртв, если честно.

Разве Брик не убил его?

Неужели его прародитель по какой-то причине солгал и об этом?

Может быть, Ник что-то не так запомнил.

В конце концов, это было очень давно.

Очень давно.

Может быть, Чарльз пошёл по пути своих верных последователей. Может быть, его тоже изгнали из измерения, в котором родился Ник, и он попал в совершенно новое измерение… может быть, даже в это самое… и теперь он был здесь, чтобы попытаться втирать свою грёбаную чушь о расовом превосходстве на совершенно новой версии Земли.

Или, может быть, он был другим Чарльзом, который на самом деле происходил из этого измерения и питал все те же извращённые фантазии.

В любом случае, Ник решил, что это его не касается.

Он давным-давно перестал ломать голову над тем, как всё могло сложиться таким образом, точно так же, как перестал задумываться о том, что случилось с Аурой и Бриком за прошедшие много-много лет.

Даледжем мёртв.

Это было единственное, что действительно могло тронуть его, даже сейчас.

Когда он снова сосредоточился на своём прародителе, то увидел, что другой вампир нахмурился, глядя на него.

— Как долго ты здесь находишься, дитя? — голос Брика стал удивительно нежным. — Ты ведь пришёл сюда не прямо перед войной, как все мы, не так ли?

Ник хмыкнул.

— Не совсем, — пробормотал он.

Бармен поставил перед ним новый стакан, и Ник допил остатки жидкости в своём предыдущем стакане, прежде чем пододвинуть пустой к мужчине. Бармен слегка приподнял бровь, может быть, потому, что Ник всё ещё был в сознании, несмотря на выпитое, или, может быть, потому, что Ник и Брик, очевидно, оба были вампирами, и мир узнал об их существовании за прошедшие столетия, или, может быть, по