Читать книгу - "Плейбой - Ханна Грей"

— Ого, похоже, Кэм развлекается без меня, — раздается голос Хантера, и я выключаю видео, чувствуя, как пылают щеки.

— Да, ну, подруга прислала мне это, — я встаю, закидывая сумку на плечо. — В этом весь Кэм. Вечно ищет вечеринку или место, чтобы оторваться.

Он пожимает плечами.

— По крайней мере, на тех видео он улыбается. Ты хотела, чтобы он что делал? Вечно хныкал и самоуничтожался?

Я поднимаю телефон.

— Это и есть самоуничтожение. Как и все, что он делал на протяжении большей части своей жизни.

Я заставляю себя остановиться. Разорвав отношения с Кэмом, я потеряла право заботиться о том, что он делает. Когда вижу эти видео, я наблюдаю человека, который просто хочет заставить всех смеяться, чтобы почувствовать себя лучше. Вижу человека, которого все всегда ожидают видеть в хорошем расположении духа, даже когда это не так.

Но что ранит больше всего? Я вижу человека, который переживает расставание.

И не хочу, чтобы он это делал. Наверное, звучит эгоистично, но это правда.

Глава 26

Кэм

Надевая майку через голову, я вижу, как Броуди зашнуровывает коньки.

— О'Брайен, — зову его.

— Что? — спрашивает он, не отрывая головы и не сводя глаз с коньков.

Я иду к нему.

— Прости за то, как вел себя как в последнее время. Ты мне как брат, и всегда прикрываешь на льду, — я обхватываю его плечо. — Обещаю, этот парень ушел.

Он поднимает голову, кивая.

— Хорошо. Потому что он был мудаком.

Я усмехаюсь.

— Знаю, — соглашаюсь я. — Говорят, мы отыгрывается на тех, кто ближе всего, верно? Думаю, это правда.

Встав, он вытягивает руку, хлопая меня по спине.

— Все в порядке, капитан. Девушки заставляют нас делать немыслимые вещи. Я просто рад, что ты встал на правильную дорожку.

— Давай начнем работать, — обернувшись, я собираюсь выйти из раздевалки, когда Хантер хлопает меня по спине.

— Удивлен, что ты добрался сюда ю. Думал, ты уже в турне, — смеется он. — Распространяется видео, как ты пытаешься обойти Люка Комбса, — иде впереди меня, он оглядывается. — Но я бы сказал, что тебе лучше придерживаться хоккея, кэп.

— Чертовы мобильники и соцсети, — говорю я.

Я выхожу на лед, проклиная слишком яркий свет на арене. Стук в голове заставляет понять, что, наверное, стоило послушать Бо и не настаивать на том, чтобы мы напились и пели караоке. Но, черт возьми, мне нужно было немного веселья в жизни, прежде чем попытаюсь перевернуть новую страницу, заставив Эддисон понять, что я могу быть мужчиной, который ей нужен. Я осознаю, что она может никогда меня не принять. Просто еще не готов к этому.

Я влюбился в нее не за одну ночь. Но и не постепенно тоже. Оглядываясь назад, я понимаю, что влюбился в каждую ее частичку и воспоминание. С каждым разом терял себя в ней все больше. То, что начиналось как зашкаливающая химия в перепихонах, закончилось тем, что я постоянно нуждался в ней. Я был сражен наповал. Точно так же, как когда-то говорил мне отец. Я никогда не был тем парнем, который ищет любви. Черт возьми, у меня даже не было влюбленностей, когда рос. Все, что когда-либо имело значение, — это хоккей. А потом появилась Эддисон. И вдруг хоккей перестал быть самым важным в жизни.

— Тренер, можно вас на минутку? — я подъезжаю к нему и останавливаюсь. — Это не займет много времени.

— Ну давай, Харди. Что стряслось, парень? — он прислоняется к плексигласу.

— Просто хотел извиниться за то, что забил на хоккей последние несколько недель. Мне было больно, но это не значит, что я могу испортить остаток сезона вам и ребятам, — киваю я. — Сейчас мне лучше. Она тоже это увидит. По крайней мере, я на это надеюсь.

Его глаза мгновение изучают меня.

— Какой бы несчастной она ни была, я тоже чертовски на это надеюсь, — он похлопывает меня по плечу. — Возвращайся к работе, Харди. Рад тебя снова видеть.

— Да, сэр, — я отъезжаю, готовый надрать всем задницы, чтобы доказать команде, как сожалею.

Эддисон

По пути на урок балета Айла я останавливаемся на заправке.

— Мамочка, можно мне перекусить? — просит Айла. — Я ооочень голодна.

— Конечно. Не могу же я позволить своей маленькой звездочке умереть от голода.

Заправив бак, я паркую машину.

— Тебе что-нибудь нужно, мам? Или пойдешь с нами? — спрашиваю я у мамы, сидящей на переднем сиденье и играющей в какую-то игру на телефоне.

— Все в порядке, — она улыбается. — О, погоди, а что? Возьми воды. Бог свидетель, сегодня я еще ни разу ее не пила. Нужны деньги?

— Нет, — быстро отвечаю я.

Я открываю дверь и вытаскиваю Айлу из детского автокресла. Когда опускаю ее на землю, маленькие ножки начинают прыгать в ярко-розовых леггинсах.

Она выглядит чертовски мило с пучком и трико. Клянусь, я могла бы расцеловать ее.

Оказавшись внутри, мы начинаем искать что-нибудь съедобное на полках. Руки находят чипсы с солью и уксусом. Хотя мне нельзя их есть, очень хочется. И, учитывая, что сегодня я пропустила обед, думаю, что заслужила немного углеводов. Я беру еще одну пачку и для мамы и воду. Она будет жаловаться, говорить, что чипсы ей не нужны, но проглотит их с удовольствием.

Айла держит в одной руке батончик «Райс Криспис32», а в другой — сок.

— Готова идти? — улыбаюсь я. — Ты не можешь опоздать на балет.

— Готова! — сияет она. — Не могу дождаться, когда увижу мисс Молли! Кажется, она меня любит больше всех.

Я иду к кассе, когда в животе возникает неприятное ощущение. Волосы на затылке резко встают дыбом, посылая покалывание по всему позвоночнику. Но прежде чем понимаю, что происходит, я слышу щелчок предохранителя у пистолета, за которым следует глубокий, ужасающий голос.

Сегодняшний день начинался как обычно. Как все остальные. А сейчас превращается в мой кошмар наяву.

— Ложитесь на пол. Немедленно, — кричит мужчина. — Не заставляйте повторять дважды!

Глаза находят это чудовище, и я вглядываюсь в человека, который, похоже, под кайфом, в одной руке держит пистолет, а другой расчесывает себе кожу.

Глаза Айлы расширяются, глядя на меня. Даже в таком возрасте она понимает, что мы в беде.

— Ш-ш, — говорю я, прежде чем она успевает закричать. Я помогаю ей лечь на пол, и Айла начинает плакать. — Пожалуйста, детка. Просто сиди очень тихо и держись за меня. Обещаю, все будет хорошо, — лгу я.

Потому что в первый раз в своей