Читать книгу - "Родной. Чужой. Любимый - Лили Орландо"

– Тём… – начала я, но он меня перебил.

– Мне не нужна твоя жалость, поняла? – Артём произнёс это так жёстко, как никогда прежде не заговаривал со мной. – Я предлагал тебе всё. Хотел быть с тобой, но был тебе не нужен. А теперь я уродливый инвалид, и ты сидишь со мной целыми днями как добропорядочная сиделка… Мне это не нужно. Уходи.

– Тёма… – я смотрела на него испуганно. Он что, и правда меня гонит? Я не хотела в это верить, но Артём уже отвернулся к окну, показывая, что моё присутствие здесь излишне.

Я медленно поднялась со стула. Положила книгу в сумку. Оправила платье. Растерянно обвела взглядом палату и заметила, что стакан пустой. А ведь кувшин поднимать лёжа неудобно. Налила в стакан воды, подвинула его ближе к Тёме. Потом отнесла стул к стене.

Всё это я делала медленно, как будто эти простые действия могли бы помочь оттянуть тот миг, когда мне придётся уйти.

И всё же, остановившись у кровати, я набрала воздуха, чтобы сказать… А что я могла ему сказать, кроме того, что мы все уже неоднократно ему говорили?

Мне ничего не оставалось, как принять неизбежное, развернуться и выйти из палаты. Если Тёма не хочет больше меня видеть, я не должна его принуждать.

Уже подошла к двери. И даже взялась за ручку. А потом подумала, какого хрена я делаю? Разве не повторяю сейчас ту же самую ошибку, отказываясь от Артёма?

Решительным шагом вернулась к нему, бросила сумку на стул. Скинула балетки. Тёма даже повернул голову, взглянул на меня хмуро и слегка удивлённо. Но меня это не остановило.

Я легла на край кровати, вытянувшись вдоль Тёминого тела, обняла его, положив голову на грудь. Так говорить было намного проще. Слова сами просились наружу, даже не нужно было их подбирать.

– Я здесь, потому что люблю тебя. Потому что нужна тебе так же, как и ты нужен мне. И я тебя больше не оставлю, как бы ты меня ни гнал.

Я почувствовала содрогания и подняла голову. Он что, плачет? Тёмка обхватил меня руками, сжал крепко, почти как раньше, уткнулся носом в макушку и рыдал. Сильно, страшно и почти без слёз.

Когда он чуть успокоился, я приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо. Я лежала с изуродованной стороны, поэтому было легко касаться шрамов рукой, изучая их подушечками пальцев.

Тёма дёрнул было головой, пытаясь отвернуться, но я не позволила.

– Тебе должно быть противно, – с горечью произнёс он. – Я урод…

– Ты очень красивый, – не закрывая глаз, я прикоснулась к шраму губами и оставалась неподвижной несколько секунд. – Я знаю, какой ты – весёлый, остроумный, добрый и щедрый, ты любимец всех девушек и старушек, – с удовольствием услышала, как он хмыкнул в ответ на это, но на губах появился лишь слабый намёк на улыбку. – А это… – я снова коснулась шрама рукой, – мы сделаем всё, чтобы этого не было. Хорошо?

Он кивнул и снова крепко сжал меня.

А потом сняли швы, и доктор сообщил радостную новость: сустав прижился, но это лишь половина дела. Впереди нас ждала долгая реабилитация.

Но самое главное, что Тёмку наконец-то выписали домой.

Джека мы закрыли в комнате, потому что у него была привычка прыгать и обниматься при встрече, а Тёма мог не выдержать напора. Из-за двери слышалось царапанье и тоскливый скулёж.

Артём передвигался с помощью специального приспособления, ногу ещё нельзя было перегружать. Родители с двух сторон страховали его, чтобы не упал. Но всё же Тёмка делал первые самостоятельные шаги.

И сегодня вечером у нас будет праздник по этому радостному поводу.

В реабилитационный центр я возила Тёмку каждый день. Для этого мне даже пригнали Жука из Анапы, чтобы не возиться с такси.

Поначалу Артём быстро уставал, тогда он становился раздражительным и капризничал как маленький ребёнок. Но я всегда была рядом, чтобы вернуть его на тропу позитива, сохраняла терпение и любовь в своём сердце, даже если хотелось стукнуть Тёмку по голове.

Разумеется, я сдерживалась, ему и так достаточно травм.

Если нога постепенно заживала и начинала работать, то с лицом всё было сложно. Тёма жутко комплексовал, уже автоматически поворачивался к собеседнику левой стороной и отказывался выходить со мной на улицу. Весь его маршрут состоял от лифта до Жука и из Жука до реабилитационного центра.

И хотя доктор рекомендовал гулять и разрабатывать новое колено, Артём утверждал, что ему достаточно ходьбы по квартире.

В один солнечный сентябрьский день мне в голову пришла отличная идея. По крайней мере, в тот момент она казалась отличной.

Родители уехали за продуктами. Мы с Джеком отправились гулять. Тёма уже не мог долго обходиться без меня, тем более сейчас он и вовсе остался один в пустой квартире.

Мы перешли широкий проспект и оказались в парке. День был будний, людей прогуливалось не слишком много, и я спустила Джека с поводка, давая возможность порезвиться и погонять белок. Несмотря на хромоту, он оставался довольно проворным, и беготня среди шуршащих листьев доставляла ему удовольствие.

Звонок раздался почти тридцать минут спустя.

– Вы где? – спросил встревоженный голос Тёмы.

И тут мне в голову пришла та самая гениальная идея.

– В парке… – простонала в трубку. – Кажется, я вывихнула ногу и не могу идти…

– Я сейчас буду, – быстро проговорил он и отключился.

«Вот и отлично!» – подумала я, опускаясь на скамейку и следя рассеянным взглядом за Джеком.

Тёмке понадобилось минут двадцать на тот путь, что мы проделывали в четыре раза быстрее. Он отыскал меня взглядом и, опираясь на трость, захромал к скамейке. Очень хотелось подхватить его под руку и помочь, но я сдерживалась. Знала, для него важно ощущать свою самостоятельность.

– Боюсь, из меня так себе помощник… – Тёмка, тяжело дыша, опустился на скамейку.

– Не важно, – призналась я, – просто хотелось вытащить тебя из дома.

– Ты соврала?! – он смотрел на меня так обиженно, что хотелось рассмеяться.

– Прости, – нежно улыбнулась ему и поцеловала в изуродованную щёку. – Мне очень хотелось пошуршать с тобой осенними листьями, и я не придумала ничего другого.

На удивление Тёмка не стал ругаться, только вздохнул, то ли не желая спорить, то ли признавая мою правоту. Несколько минут мы молча сидели на скамейке, жмурясь от по-прежнему яркого солнца, и следили за Джеком, который загнал очередную белку на дерево и теперь обиженно лаял, сидя внизу.

А потом, отдохнув, медленно побрели по пустынной аллейке. Слева от меня хромал на левую ногу Тёма, справа – Джек на правую заднюю лапу. И я засмеялась.

Артём вопросительно вскинул брови.

– Вы очень гармонично смотритесь, – я указала на симметрию. Тёма тогда странно посмотрел на меня, не разделяя моего веселья. И я поняла, что нужно действовать более решительно.