Читать книгу - "Плейбой - Ханна Грей"

Кэм

Во время тайм-аута22, взятого командой, тренер говорит со мной, хотя и не обращается прямо. Игра идет на равных, и раз уж я капитан, он в глубине души знает, что именно мне придется вдохновлять команду.

На прошлой неделе я по доброй воле покинул лед, когда поставили ультиматум: оставить Эддисон в покое или убраться со льда. Но когда я после этого пошел навестить Эддисон, жена тренера ЛаКонте сказала, что постарается вдолбить ему в голову кое-какие здравые мысли. Что бы она ни сказала и ни сделала, это, должно быть, сработало, потому что когда я на следующий день появился на тренировке, он не проронил ни слова. Собственно, с тех пор так толком со мной и не разговаривал, но я знаю, какая часть его речей предназначена для меня.

Кроме того, он избегает Эддисон, но я знаю, что однажды образумится. Помимо неприязни к нашим отношениям, эта неделя стала лучшей в моей жизни. Я водил Эдди и Айлу в кино, в кафе и на мороженое. Я никогда не думал, что стану парнем, который встречается с девушкой с ребенком. И вот я здесь. А самое безумное во всей этой истории то, что мне на самом деле нравится проводить время с Айлой. Она самая классная трехлетняя девчонка из всех, кого я встречал.

На следующий день Линк извинился за все, что сказал. И как и подозревал, Броуди не разозлился, когда сказал ему правду. Он рассмеялся и ответил, что у меня есть инстинкт саморазрушения, а потом добавил, что рад. Слух дошел и до остальных членов команды, но никто из них не был так раздражен, как я думал, когда тренер сделал тренировки предельно тяжелыми, исключительно из-за меня.

— Раз, два, три… ВОЛКИ! — кричим мы все, выкатываясь обратно на лед.

Мои глаза поднимаются к тем самым проклятым местам, которые проверял всю игру, и вот они, обе улыбаются как дурочки.

— Тебе конец, Харди, — скандирует лучший игрок другой команды, Бен Комсток.

Он же самый противный тип, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться на льду. Он почти никогда не затыкается, постоянно пытается забраться нам в головы и заставить блажаться.

— Как скажешь, Кончил-Сток, — ухмыляюсь я. — Как скажешь.

— Отвали, Хард Ди, — протягивает он, передразнивая мою фамилию. — Ты принимаешь член23 товарищей по команде?

— Нет, чувак. Твоя мама возбуждает меня достаточно. Больше никто не нужен. Просто спроси ее об этом, — подмигиваю я. — Боже, она та еще шлюшка. А эти сиськи? Вак.

Я никогда не перерасту шутки про мам, сколько бы мне ни было лет. Они всегда срабатывают, потому что ребята переходят от ледяного спокойствия к чертовски злому состоянию.

Спустя несколько секунд игра возобновляется, и он толкает меня в стекло. Я знал, что он будет на мне висеть, поэтому последние двадцать секунд игры, скорее всего, стану зависеть от Хантера и Линка.

Я вижу, как Линк катится к зоне, с трудом пробиваясь, потому что защитники несутся прямо на него. Оторвавшись от Комстока до того, как судья может что-либо сделать, я направляюсь к воротам команды.

— Томпсон, — кричу я как раз перед тем, как тот попадает в опасную зону.

Мы не можем позволить команде приблизиться с шайбой к воротам. Я бы также не хотел доводить до дополнительного времени, потому что выдохся как собака и хочу увидеть своих девочек.

Отвлекая двух защитников достаточно долго, чтобы Хантер мог сделать чистый удар, он передает мне шайбу. Не глядя на него, я возвращаю ее, и тот попадает прямо в ворота. И как бы ни быстро истекали последние секунды… клянусь, время останавливается, когда она летит к вратарю.

Вратарь пытается ее остановить и выбить, но каким-то образом, по милости чертова бога, та попадает в ворота, и зажигается свет.

И мы снова выигрываем.

Эддисон

— Учитывая то, как часто парень смотрит сюда, не могу поверить, насколько хорошо он играл, — мама тихонько свистит. — Неудивительно, что отец снова не вышвырнул его со льда. Он слишком чертовски хорош.

Я закатываю глаза.

— Мы обе знаем, что талант Кэма тут ни при чем. Думаю, дело в том, что жена, перед которой он немного трепещет, велела прекратить этот балаган.

— Хм… возможно, — она пожимает плечами. — Захвачу твоего отца на пиццу.

— Я хочу пиццу, баба! Я хочу пиццу! — Айла поднимает Брукса-волка. — Он тоже хочет!

Мама подхватывает ее и кружит.

— Я надеялась, что ты это скажешь.

— Будет забавно. Ужин, где отец не разговаривает со мной, а только время от времени прожигает взглядом. Кто бы отказался от такого? — бормочу я так, чтобы Айла не услышала.

Отец идет к нам как раз в тот момент, когда мама опускает Айлу.

Она бросается к нему навстречу и прыгает в объятия, обхватив шею маленькими ручками.

— Ты победил, деда! Ты победил!

— Мы победили! — смеется он. — Конечно, победили.

Ее глаза расширяются, и та извивается, пытаясь выбраться из объятий отца. Когда он ее опускает, Айла бежит к Кэму, который выходит из раздевалки. Его волосы еще влажные после душа, а спортивная сумка перекинута через плечо.

— Кэм! — визжит Айла, и он роняет сумку, предчувствуя, что та нырнет в объятия с головой. — Ты победил! Ты победил! Этот парень был задирой, и он издевался над тобой, избивал тебя.

Подняв Айлу, он подбрасывает ее в воздух и ловит, держа над головой.

— Обещаю, Айла, никто не посмеет меня избить, — Кэм снова подбрасывает ее, и та истерически смеется. — Что ты съела? Оставила мне что-нибудь?

— Мы кушали попкорн и скиттлс. Мне даже дали стаканчик со льдом. А знаешь что, Кэм? Знаешь что! — он кладет руки на его щеки.

— Что, моя маленькая подружка?

— Мама разрешила смешать красный и синий! — пищит она.

— Что? Не может быть! — он притворяется удивленным. — Лучшая мама на свете!

Когда Кэм медленно опускает Айлу, она обхватывает его шею и обнимает, и клянусь, я вижу, как на его глаза наворачиваются слезы.

Когда она отпускает Кэма и бежит обратно ко мне, я понимаю, что отец наблюдал за всем этим.

— Что ж, лучше поторопиться, если хотим успеть поужинать до закрытия, — мама поднимает руку к Кэму. — Отличная игра, Кэм.

— Спасибо, — говорит он, взгляд встречается с моим. — Поговорим позже?

Я неловко киваю.

— Да.

Когда я начинаю поворачиваться, отец прочищает горло.

— Кэм… мы, э-э… идем ужинать. Э-э, ты хочешь присоединиться?

Кэм смотрит на него, как будто ждет, что тот передумает или скажет, что