Читать книгу - "Хитрожопый киборг - Аманда Майло"

Я теряю шляпу.

И затем теряю свое место.

Я падаю на землю, длинные протезы не чувствуют боли, хотя при ударе они издают хрустящие звуки, но остальная часть меня чувствует удар земли, с силой встречающей меня.

Пыль клубится облаком вокруг, забиваясь в нос, горло, глаза, уши.

Оуууууууу…

Я лежу так несколько микрот6, ошеломленно глядя в бескрайнее небо.

Пока, хрипя, я не заставляю себя выпрямиться.

С обеспокоенным фырканьем осел убирается с того радиуса, который, по его мнению, является моим максимальным радиусом атаки.

Ошеломленно моргая, испытывая боль в местах, которые никогда раньше не болели, я поднимаюсь с земли и, не веря своим глазам, смотрю на животное, которое стоит в нескольких шагах от меня, его уши подняты вперед, шея вытянута, все четыре мохнатых ноги готовы к бегу. Его поводья волочатся по земле, напоминая мне сенсорные органы, похожие на усики, у некоторых хитрых рыб.

Я, пошатываясь, иду к нему.

С паническим визгом он срывается с места и не останавливается, пока не пробегает по достаточно широкой дуге, чтобы снова оказаться лицом ко мне — на еще большем расстоянии.

Увереннее держась на своих кибернетических конечностях, я шагаю к нему.

Его бока вздымаются от учащенного дыхания, длинные лохматые уши медленно поднимаются и вращаются, когда я приближаюсь к нему, он смотрит на меня — а затем разевает пасть и рассекает воздух с самым ужасным, резким, оглушительным визгом.

— РИИИИИ…

За этим последовал болезненно громкий, раздражающий рев.

— ХААААААВВВВВ!

Я зажимаю уши руками.

— РИ-ХААААВВВ! РИ-ХАВВВ!

— Что с тобой не так?! — я перекрикиваю ужасный шум.

Он продолжает издавать визгливый рев до тех пор, пока не начинает задыхаться.

Медленно опуская руки, озадаченный этой причудливой серией действий, я делаю шаг к нему.

Он разворачивается и снова отскакивает галопом, очевидно, готовый повторить цикл погони.

Однако с меня хватит. Отворачиваясь от него, я ориентируюсь, пока не нахожу направление, в котором я изначально направлялся, мысленно готовясь к пешему путешествию.

— Проклятие, здесь жарко, — бормочу я. — И невыносимо сухо.

Я чувствую, как влага из моего тела вытягивается, смертоносный воздух высасывает ее из моей кожи с впечатляюще пугающей скоростью испарения. Вот почему в некоторых отчетах утверждается, что люди непостоянны. Ни одно живое существо не может существовать в таких условиях, не сойдя с ума.

— Эта бесконечная жара, — выдыхаю я. — И никакого облегчения от палящего, безжалостного солнца? Это чрезвычайно неприятно, — сообщаю я выжженному ландшафту вокруг меня. — Но, — говорю я, медленно кивая самому себе, — я полагаю, это терпимо. По крайней мере, в этом месте нет хабуба.

Согласно моим исследованиям, хабуб — это сильная пыльная буря, поднимающая песок, которая может ухудшить видимость и вызвать затруднение дыхания.

Не успеваю я договорить, как засушливый ветерок поднимает в воздух песчинки и осыпает мою кожу, глаза и рот. Я морщусь, и песок срежещет на зубах. Поскольку я все еще могу видеть— хотя и болезненно моргаю, я предполагаю, что это не хабуб… пока. Возможно, это просто начало одного из них.

— Иди туда, куда они ходят, говорили они. Туда, куда они бегают. Им следовало бы добавить, туда, где они сгорают заживо на солнце. Добро пожаловать на планету Траксия, — бормочу я, отрабатывая сарказм.

Тыльной стороной руки я вытираю лоб — и тот факт, что моя рука не натыкается на шляпу, напоминает мне о том, что нужно её надеть, прежде чем я начну свое пешее путешествие.

В конце концов я доберусь до города. На данный момент вдалеке я вижу то, что кажется усадьбой, пятнышко лачуги с хозяйственными постройками, расположенное чуть ниже горизонта.

Сжав челюсть, я направился к нему.

Я недоверчиво поворачиваю голову, когда слышу стук копыт позади меня.

Я оборачиваюсь, и Пако оказывается прямо у меня за спиной. Его покрытые неопрятной шерстью уши выставлены так далеко вперед, что одно касается моего рукава. Его глаза большие и проницательные.

— Пако? — говорю я ему. — Ты хитрожопый осел.

Не смущаясь этого замечания, он тянется к платку, заправленному в одну из петель моего ремня, и хватает его с молниеносной скоростью цепкой верхней губой и нижним рядом зубов, резко срывая его с меня.

Я заставляю себя спокойно сглотнуть, давая горлу занятие, кроме крика, хотя, как ни странно, именно так мне и хочется отреагировать.

Я, конечно, видел, как люди кричат в видео. Но холостяки-йондерин известны своей невозмутимостью. Даже отстраненностью. Я не должен ничего чувствовать из-за того, что животное сбросило меня с седла и украло мой платок.

Когда я заставляю себя смотреть на кажущийся бесконечным горизонт впереди, краем глаза я наблюдаю, как платок исчезает в пасти животного, медленно втягиваемый его странными цепкими губами, которые двигаются взад-вперед, всасывая этот предмет моей одежды.

Длинные скулы кажутся надутыми, он осмеливается повернуть лицо в мою сторону… и тычется мордой в мою руку, ударяя в локоть.

Я игнорирую его. Продолжаю идти.

Легко поддерживая темп, он толкает меня во второй раз.

Я продолжаю игнорировать его.

Он пихает меня в третий раз.

Я взрываюсь:

— АХ ТЫ, МЕЛКИЙ ПРОХВОСТ! — я с рычанием бросаюсь на него.

— ХИИИИИИ! — пушистое животное сдавленно взвизгивает. Что интересно, потому что я еще не сомкнул руки на его горле, но именно таково мое намерение. Он уклоняется в сторону, на мгновение замирает — затем бросается бежать, хвост с кисточкой на конце бешено размахивает, почти виляет.

Прищурив глаза, я заставляю себя не гнаться за ним.

Через мгновение он, должно быть, понимает, что я не следую за ним, поворачивает голову, демонстрируя правый глаз и невероятно широкую челюсть с тяжелыми костями. Его уши торчат в любопытстве. Затем он машет передо мной моим красным носовым платком. Дразнит меня.

Это животное намеренно ищет опасности с моей стороны.

Сжав губы, я выдыхаю неестественные остатки возбуждения, поворачиваюсь и продолжаю идти.

Позади меня снова раздается дерзкий стук копыт. А потом… удар.

Удар.

Удар.

Он прикасается ко мне ртом. Прижимает скомканный платок к моей спине и задней части ног.

Бум-бум-бум. Это животное не знает, с каким хищником имеет дело. Иначе он никогда бы не стал дразнить меня, как он сейчас неосторожно делает, нагло тычась в меня мордой.

Я останавливаюсь.

Он отбегает.

Раздраженно вздохнув, я продолжаю свой путь.

Крадучись легким шагом и держась позади меня, он возвращается.

Его ноздри прижимаются к тыльной стороне моей руки, оказывая достаточно сильное давление, чтобы подтолкнуть конечность вперед.

Я стискиваю зубы и отказываюсь реагировать.

Испытующе, следуя так близко, что его копыта задевают задники моих ботинок,