Читать книгу - "Её ванильное лето - Оксана Хващевская"

догадывалась, что хотел сказать парень, который мечтал о ней не первую неделю. Сашка, небось, решил, что произошедшее между ними в летнем душе положило начало их отношениям и из друга он превратился в ее парня. Она же знала, что никаких отношений между ними нет и не будет. Она потеряла друга и усложнила себе жизнь.

Взошла луна, заглянула в окно, заливая комнату неярким серебристым светом. Захотелось выйти на улицу и затеряться среди полей и ночных просторов. Машка и вышла бы, если бы не боялась столкнуться с парнем, который, возможно, околачивался где-то поблизости и поджидал ее. О Сафронове она вообще старалась не думать, содрогаясь при мысли, что когда-нибудь им придется встретиться лицом к лицу. Нет, она правильно поступила, спрятавшись ото всех. Сегодня лучше пересидеть в надежном укрытии, а завтра… Завтра все покажется дурным сном и она придумает, как исправить ситуацию.

Перевернувшись на бок, Маша Лигорская собралась было уснуть, но вдруг в окно постучали. Девушка вздрогнула и села в постели. Когда она убежала и закрылась в доме, Хоменок тоже стучал в окно и звал ее, а потом ему это, видимо, надоело и он ушел. Возможно, он решил вернуться, но Маша в этом сомневалась. А о том, что стучать может Сафронов, Маша даже не подумала. Наверное, как раз потому, что сейчас была ночь, а в это время суток мужчина предпочитал исчезать, проводя время с очередной пассией в деревне или на развалинах старой фермы. А между тем стук повторился и прозвучал куда настойчивее. Соскользнув с кровати и не включая света, девушка миновала проходные комнаты, вышла в сенцы и, прижавшись к двери, прислушалась. В окно снова постучали.

— Кто там? — откликнулась она, не открывая, однако, дверей.

— С каких пор такая осторожность? — раздался в ответ приближающийся хрипловатый голос Сафронова. — Открывай…

— С чего бы это вдруг? Уже поздно. Я сплю! — сказала девушка, с некоторой дрожью в голосе чувствуя, как гулко стучит сердце.

— Открой дверь! — повторил он.

— Не открою! Уходи! — стояла на своем Лигорская.

— Маша, ты меня знаешь. Мне не составит труда вышибить эту дверь! — предупредил он. — Я сказал открывай!

В его интонации девушка уловила угрозу, и мурашки страха побежали по коже, сердце тревожно застучало. «Может, дать деру?» — пронеслось в голове. Но Маша сразу же откинула эту мысль — убежать-то она может, только ведь это не выход. Что же, ей теперь все время бегать?

Девушка все-таки открыла дверь и высунулась наружу.

— Что случилось? Что за срочность? — спросила она, стараясь говорить ровно и спокойно.

— Ничего не случилось, ну или почти… — ответил он, темной тенью появляясь перед ней. — Вот навестить тебя зашел, как и обещал твоей матери! Не пригласишь войти? А впрочем, мне твое приглашение не надо! — заявил он и, грубо толкнув ее в сенцы, вошел, заперев за собой дверь.

Машка испуганно ахнула, не ожидая подобного хамства. И оглянулась, решая про себя, сбежать или запустить в него чем-нибудь тяжелым. Девушка замешкалась на мгновение, а он схватил ее за руку, пресекая пути к бегству, и прижал к стене.

— Ну, вот мы снова одни, любимая! — с легкой издевкой сказал он.

В лицо ей ударил крепкий запах перегара.

— Сафронов ты, что себе позволяешь? — задохнувшись от возмущения, прошипела девушка. — Как ты смеешь! Убирайся вон! Иди к своим бабам! Да хоть куда вали, но меня не смей трогать!

— Да что ты? — усмехнулся он, ближе придвигаясь к ней. — И что же ты сделаешь, если не уйду? Закричишь? Позовешь на помощь Хоменка? Постой, так ты, может, не одна? Я помешал?

— Тебе, вообще, что за дело? — ощетинилась Машка.

— Действительно, какое мне может быть дело до какой-то маленькой дряни, изображающей из себя принцессу! Да мне плевать! Но честно скажу: равных тебе в постели в этой деревне я не встречал, — с издевкой и иронией говорил он, теснее прижимаясь к ней и не обращая внимания на сопротивления. — Да, я был у своих баб, но ни одна из них с тобой не сравнится. Я обнимал их, а хотел тебя. Тебя, обманщицу и рыжую ведьму!

Его слова больно задели Лигорскую, но сейчас она не могла позволить эмоциям взять над собой вверх. Выходит, Сафронов все видел. Ну и пусть. Во всяком случае, он не имеет права оскорблять ее, ведь сам дал понять, что та ночь ничего для него не значит.

Маша напряглась и удвоила сопротивление, не теряя надежды вырваться и сбежать через окно.

— А ты ублюдок и сволочь! Бабник и пьяница! Меня тошнит от тебя! — выкрикнула девушка и попыталась увернуться, но у нее ничего не вышло: силы были неравны.

— Попробуй еще раз дернуться — и ты узнаешь, на что я способен! — угрожающе произнес он, склоняясь к ее лицу, обжигая дыханием кожу и почти касаясь губами ее ушка. — Ты достаточно точно перечислила все мои достоинства, которые, я уверен, тебя во мне и привлекают. Не так ли, моя кошечка? — усмехнулся он и, наклонившись еще ближе, совершенно неожиданно стал ласкать ее ушко, заставив Машу закусить губу и почувствовать, как пронзительно и сладко рождается желание.

У нее сбилось дыхание, сердце колотилось в груди так сильно, будто готово было вырваться, а он лишь хрипловато рассмеялся в ответ.

— С ним ведь было не так, а, Мария Николаевна? — одной рукой продолжая удерживать ее руки за спиной, другой Сафронов как бы невзначай коснулся груди.

Машу будто током ударило. Колени подкосились. Она закрыла глаза, уже не зная, чего больше ей хочется — продолжения или свободы.

— Ответь, — настаивал он.

— А тебе разве не все равно? — пробормотала она.

— Мне не все равно! Я хочу знать: тебе с ним было так же хорошо, как со мной?

Мужчина прижался губами к ее шее, щекоча кожу легкой щетиной, оставляя на ней горячие следы… Машка судорожно сглотнула. Ноги не держали ее, и, если бы Вадим не стоял рядом, она бы просто упала, сползла по стеночке к его ногам, изнемогая от желания, жаждая продолжения.

— Скажи мне: как скоро ты побежала к нему, после того как я уехал? — хрипловато и негромко спрашивал он, покрывая поцелуями ее ключицу, ушко, щеку и уголок губ.

Пухлые губы девушки приоткрылись, мечтая о настоящем поцелуе, но Сафронов, дразня ее и разжигая огонь, не торопился. Он играл с ней, сохраняя при этом самообладание, получал от происходящего удовольствие.

— Говори же! — приказал он, внезапно отстраняясь от нее.

Машке пришлось опереться о стену, чтобы не упасть. Мысли путались, дыхание сбилось, кровь стучала