Читать книгу - "Почти полночь - Дж. С. Андрижески"

Вместе они убили бы его за секунды.

С другой стороны, он бы уже умер, когда упал со стены.

К счастью для него, он не был человеком.

Как это было, он, вероятно, сейчас выглядел как монстр из фильма ужасов, его лицо оказалось срезано с его виска до челюсти и вниз по горлу, его рука изуродована, в боку дыра, и ещё один длинный порез от колючей проволоки тянулся вниз по бедру, через его колено, на его икры. Его лицо не распухло, как у человека, но он изо всех сил старался что-то видеть, несмотря на кровь, которая стекала из-под волос к левому глазу.

Он знал, что кровь рано или поздно остановится.

А пока всё, что он мог сделать — это вытирать её.

Ник напомнил себе, что ему доводилось переживать и худшее.

Ну, он был практически уверен, что ему доводилось переживать и худшее.

У него были воспоминания о войне, воспоминания, которые, как он теперь был немного увереннее после вчерашнего разговора с Бриком, являлись настоящими. Некоторые из этих воспоминаний были более расплывчатыми, чем другие, но у него сохранилось отчётливое воспоминание о том, как его разнесло на куски органической бомбой, которая попала прямо в батальон, которую он возглавлял.

Это было плохо, но не так плохо, когда требовалось отрастить руку и две ноги.

Возможно, это худшее, что он пережил за последние десятилетия, но это было не на уровне «сидеть в куче собственных растерзанных внутренностей и отращивать большую часть своей вампирской плоти, пока другие вампиры кормили его с рук». У него сохранилась большая часть лица.

У него всё ещё были зубы, ноги и большая часть кистей рук.

Что ещё более важно, он мог двигаться.

Хотя они чертовски болели, его раны, за исключением той, что на голове, даже не сильно кровоточили. Ник знал, что выглядит чертовски ужасно, и одна рука у него не работала как надо, и двигался он далеко не так быстро, как следовало бы, но ему не грозила «встреча с истинной смертью», как мелодраматично называл это Брик.

И всё же он не был машиной.

Ему скоро нужно будет покормиться, если он хочет исцелиться.

Было бы намного лучше, если бы он мог зашить себя.

Прежде всего, ему нужно быть осторожным, чтобы не ослабеть настолько, что он потеряет сознание.

Даже без учёта того, кто именно охотился на него, Котёл был небезопасным местом для потери сознания, даже для вампира.

При этой мысли Ник быстрее заработал конечностями.

Он всё ещё двигался без чёткой цели, его приоритетом было добраться куда-нибудь как можно быстрее и бесшумнее. Он был благодарен судьбе за старые машины, скопившиеся вокруг того места, где он приземлился. Большинство из них относились к тому времени, когда в автомобилях ещё было много железа. По крайней мере, это помешает дронам обнаружить его визуально.

По крайней мере, временно.

Конечно, они могли взять с собой собак.

Генетически модифицированных собак, натренированных вынюхивать кровь вампиров.

Ник сейчас был бы мигающей неоновой вывеской для этих чёртовых тварей.

Эта мысль заставила его двигаться ещё быстрее.

Со временем его разум начал затуманиваться. Он двигался машинально, пробираясь всё дальше и дальше, пока не достиг самого края длинного кладбища машин. Только тогда он засомневался, не уверенный в том, что хочет выходить на открытое место, потерять единственную защиту, которую обрёл с тех пор, как приземлился здесь.

Теперь он мог различать и слышать гул беспилотников.

Он не мог полностью разобрать их, не настолько хорошо, чтобы сосчитать, но знал, что их было больше трёх.

Насколько он знал, небо могло кишеть ими.

Ника могли засечь в тот же момент, когда он покинет защиту железных корпусов.

Он замер на краю, пребывая в нерешительности, а затем, так и не приняв окончательного решения, по крайней мере, не осознанно, заполз под последнее транспортное средство в ряду, которым оказался массивный грузовик, бывший когда-то восемнадцатиколесной фурой. Теперь он стоял на цементных блоках, которые на несколько дюймов углубились в землю.

По бокам металлического контейнера росли одуванчики и плющ.

Тротуар закончился в сотне метров позади него.

Ник полз на животе по грязи, морщась и прикусывая язык от боли, пока не оказался под кабиной грузовика.

Теперь он был примерно в шести метра от стены Котла.

Он оглядел поле слева от того места, где прятался.

Как ни странно, он обнаружил, что узнаёт это место.

Это было последнее, о чём он подумал, прежде чем потерять сознание.

Глава 17. В тылу

— Дикари, — пробормотал Ник себе под нос.

Он склонился над своим супругом в мерцающем свете свечи, используя своё вампирское обоняние и зрение, чтобы осмотреть рваную рану на груди Даледжема.

— У тебя будет ещё один шрам, — пробормотал он.

Джем только кивнул. Его длинное тело распласталось на древнем дубовом столе, руки и ноги были расслаблены, пальцы раскрыты, кожа была влажной. Ник подозревал, что это скорее от усталости, чем от того, что Джем пытался не напрягаться из-за боли.

Ник склонился над вспотевшим видящим с пинцетом, который он смастерил сам, используя кузнечный горн и несколько гвоздей для подков, которые он вбил в нужную форму.

Он вытащил ещё один шарик железной дроби и взглянул в лицо своего супруга.

Даледжем выглядел пугающе бледным, и, несмотря на его молчание, было похоже, что ему очень больно.

Он слабо улыбнулся Нику, затем попытался пошутить.

Потому что, конечно же, он шутил.

— Напомни мне об этом, брат мой, — хрипло сказал Джем. — Когда я буду жаловаться на людей из моего родного мира…

— Нет, — сказал Ник слегка раздражённо. — Я не буду напоминать, — он свирепо посмотрел на другого мужчину. — Ты слишком много рассказал мне об этих ублюдках, чтобы я мог дать им слабину… брат.

Даледжем выдавил из себя ещё одну улыбку.

— В данный момент их преступления кажутся не такими страшными.

— Я уверен, что так оно и есть, — проворчал Ник. Чтобы отвлечь другого мужчину, он потребовал: — Скажи мне ещё раз, что заставило их обвинить тебя в поклонении дьяволу на этот раз, Джем? Что, чёрт возьми, ты им сказал? Или дело было только в твоих глазах?

— Нет.

— «Нет» в смысле «ты ничего не говорил»? — настаивал Ник.

Джем виновато пожал плечами.

— Может, и сказал.

— Может, и сказал?

— Я был неосторожен.

— Что это значит? — Ник поднёс масляную лампу поближе, чтобы осмотреть другую часть раны