Читать книгу - "Развод. Горькая правда - Кира Туманова"

напряженно затихает, вытянувшись в кровати.

Устало потираю глаза двумя пальцами. Не знаю, что ответить.

Если бы я знал, сын, как мне поступить. Я не хочу уходить, но так нужно!

Я всегда общался с Сашкой урывками, отбирая это время у Вики, у своей работы… Чувствовал вину перед ребёнком и любимой женщиной, которая липкой чернотой выстилала меня изнутри. Что самое гадкое, я же подпитывался этой виной, как топливом, черпал в ней силу. Пытался исправлять последствия своей ошибки, чувствовал себя полным говном за то, что разрываюсь на две разные жизни, но ничего не мог с этим поделать. И снова чувствовал вину за это.

Замкнутый круг!

Окружал Вику заботой, задаривал подарками Сашку… И зачем? Затянул свою ложь в такой узел, что распутать самостоятельно невозможно. И теперь впереди у меня развод, реабилитация и, сука… Мама!

Не скажу, что проникся к Сашке всепоглощающей привязанностью, которая толкает мужчин на подвиги ради своих детей. Нет! Это был долг. И я отдавал его, скрипя зубами. Может быть, если бы я расцвел любовью к нему, не смог бы скрывать его существование? Но этого не случилось.

И я терпел, малодушно оттягивал момент признания. Знал, что причиню Вике боль, и утешал себя тем, что просто выбираю подходящее время.

Позади самый сложный вечер в моей жизни.

Нет, мы с Викой не молчали, обменивались ничего не значащими фразами, сидя за столом. Но напряжение, которое витало в комнате, можно было резать ножом.

Мать была непривычно тиха. Накануне она сказала, что Вика так и живет у своей хозяйки, и квартира стоит пустая. И что Вика будет рада, если мы какое-то время проведём там. На мои беспокойные вопросы, смущенно отводила глаза.

На что мать рассчитывала? Что моя почти бывшая жена, раскрыв объятия, встретит меня у порога?

Думаю, ответа не знает даже сама Нина! Хотя, чем я лучше неё? На что сам рассчитывал, когда приперся сюда?

Когда не повинился, когда три года назад в офис заявилась Дарья и заявила, что у меня есть сын?

Как всё нескладно и неловко…

— Когда я проснусь, тебя уже не будет? — повторяет Сашка.

Кусаю губы, чтобы отрезвить себя и избавиться от ощущения попадания в страшный сон своего детства.

Когда-то я задавал такой же вопрос Нине. И, вскочив утром с кровати, ощущал в комнате только её запах. Но не её саму!

Тебе плохо сейчас, я знаю. Ты болен и соскучился по мне. Я бы очень хотел сидеть рядом с тобой всю ночь, сын. И эту, и следующую. Пока ты не выздоровеешь. Я бы хотел смотреть, как ты растешь, быть рядом… Но, наверное, я не смогу.

— Не знаю, — отвечаю честно. Глаза болят, хотя слёз нет.

Трогаю его лоб, чтобы скрыть смущение. Ветрянка — не самая ужасная болезнь, хоть и неприятная.

Я давно его не видел. Пару месяцев — точно! За это время я будто прожил двадцать лет.

Только сейчас осознаю, что это лежит маленький человек, к появлению которого я причастен. Он живой, он настоящий! Он переживает и боится. Я не так давно орал на мать за то, что она смеет играть судьбами других людей.

Да, Нина не просчитывает последствия своих поступков. А чем я лучше?

Я же не любил Сашку, сейчас это понимаю. Нёс за него ответственность, потому что должен, а не потому что я так хотел.

Когда я смотрю на Викин животик, я готов плакать. Я любил нашего ребенка еще до того, как она забеременела. Я отдал бы жизнь за нашу дочь, когда она была еще размером с горошину.

С Сашкой такого не было никогда. Просто ответственность, потому что «я же мужик и должен отвечать».

Ответил, блин!

И сейчас этот ребёнок больше привязан к моей жене, а не ко мне. Потому что своей детской чуйкой понимает, что она может ему то, что не смог дать я.

Смысл не в грёбаной холодной ответственности, а в том, чтобы быть рядом, когда страшно, обидно и горько. Укрыть, обнять и не уходить! А я ушёл…

— Па, не уходи, ладно?

Я бы хотел обещать тебе, но не могу! Потому что это не мне решать теперь. Я облажался… Жестко облажался из-за своей трусости и гордости, которую выдавал за заботу о близких. Мне нравилось быть идеальным любимым мужем, и я не хотел становиться плохим. И мне теперь отвечать. И прости, сын, что это зацепит тебя.

— Сашка, я не знаю, что будет завтра.

— Пожалуйста…

Как бы я хотел повиниться сейчас, рассказать всё, как есть, попросить у тебя поддержки и помощи. Жаль, что ты пока слишком мал. И любишь меня, хотя я этого не заслужил…

— Слушай, а хочешь сказку?

Сашка заинтересованно навостряет уши.

— Значит так… — задумчиво чешу затылок. Последнюю сказку я читал лет двадцать назад. Вспомнить бы о чем там. — Ага… Жила-была прекрасная принцесса и один глупый принц.

— Фу, — при свете ночника вижу, как брезгливо кривится Сашкина моська. — Если сам сочиняешь, а не из книжки, то это для девочек.

— Тфу ты чёрт. Ладно… Тогда, жили-были зайчонок и белочка…

— Нет, это для малышей.

Чувствую себя полным дураком, под пронизывающим детским взглядом.

— Эм… А что подходит для взрослых парней?

— Машины, роботы, монстры… Вика про пожарный трактор умеет рассказывать.

Усмехаюсь:

— Ну, такой высокий уровень я не потяну. А про кого ты хочешь сказку?

— Давай про… — задумывается на секунду, — про монстров и насекомых.

— Монстры — это мужественно, одобряю. Почему про насекомых?

— Они тоже страшные, — вздыхает. — И еще бывают очень неприятные. И кусучие.

— Понял. Ладно давай тогда так… Жили-были маленький монстр с большими глазами и жук-носорог.

Ядрёный ёж! Я никогда в жизни не чувствовал себя таким идиотом, как сейчас.

Но как-то же я должен ему рассказать о том, что происходит.

47. Сказочный идиот

— Жил-был маленький монстр. Пушистый, с большими глазками. Добрый монстр, как в мультике. И да, — трясу рукой, пытаясь подобрать слова. — Это была монстр девочка с красивыми голубыми глазками и в симпатичном платьице в горошек.

— Мовочка.

— Что?

— Монстр-девочка, это Мовочка. Был бы мальчик, можно было бы назвать Мочик.

— Хорошо, но не суть… Мовочка очень любила жука-носорога, и звали его…, - задумываюсь на секунду, — Журог.

— Они были женаты?

— Да, и жили они в милом домике, где было много-много мягких подушечек, вкусняшек и картин. И еще там стояла маленькая детская кроватка…

Замолкаю, пытаясь сообразить, как бы перейти к сути. Я