Читать книгу - "Фрейлина Её Величества - Дия Семина"

слишком хорошо знала своего мужа, он бы не позволил забрать меня из роддома и бросил бы сразу.

Слёзы льются от жалости к мамочке, как она выбрала меня, пусть не родную, но любимую дочь. Если бы я знала это, если бы понимала, то каждый день целовала бы ей руки и благодарила за любовь.

— Хм-у-у-ух! — выпускаю из себя боль, на выдохе. Поднимаюсь и делаю новый шаг, и снова накрывает, страх остаться одной. Страх за Веронику, и подлые угрозы уже её «родного» отца-подлеца Ромы выкрасть дочь. Это у нас карма такая? Словно грабли, по которым мы с усердием ходим и ходим, сначала мама, потом я.

Но теперь я вспомнила, и, кажется, начала понимать, что я действительно в том мире не своё место заняла, не свою жизнь прожила.

— Но кто я такая? Почему только сейчас воспоминания вырвались наружу и терзают душу?

Поднимаюсь и с таким же трудом перешагиваю ещё две ступени и снова плохо, это самое тяжёлое испытание.

И оно связано с моими детьми. Я словно вижу их судьбы и понимаю, что не так. Они как «перекати-поле». Ещё Арсений как-то укоренился в роду любимого мужа, а Вероника сама по себе. Её никто кроме, меня и не может поддержать, разве только Тёма. Матвей исключительно хороший отец, но родовой поддержки от него нет.

Это всё специфика одарённости. Магия награждает силой и столько же проблем на одарённых наваливается. Хорошо, что у многих дар открывается после шестнадцати, но моим детям не повезло, ни Тёме, ни Веронике, ни Арсению. Они все одарённые с малолетства, ещё неокрепшие.

— Тебе осталось всего несколько шагов. Никто не выдерживает эту силу, что меня окружает. Никто, кроме тебя, сделай эти шаги, позволь посмотреть на тебя, увидеть, какой ты стала.

Поднимаю голову и вижу пожилую женщину в тёмных одеждах. Кажется, что от неё исходит свет, потому и лицо не могу рассмотреть. Сила вокруг неё и правда мощная, а я застряла на подходе.

— Стала? Вы меня знаете? Я что-то вспомнила, неприятное, из детства. Отец меня назвал подкидышем.

— Ты почти прошла этот путь. Ещё несколько шагов, постарайся.

Привстаю, опираясь о стенку, и медленно продвигаюсь, сопротивление стало ещё плотнее.

Хочется уже прыгнуть в свет рядом с женщиной и делаю усилие, и сама не поняла, как очутилась в её келье.

Ведь я была у ступеней, а теперь?

— Это как? Это вы?

— Нет, это ты, это ты моя ласточка, солнышко моё… Дождалась, молилась о тебе, прощения просила…

Она подошла и, не спрашивая разрешения, обняла, да так крепко, что я вдруг прониклась её силами. Нет, это не силы – это какой-то магический пузырь, в каком она находится и очень давно. Словно между мирами, но, по сути, ни там, ни там…

— Вы знаете меня.

— Я тебя родила…

Вздрагиваю, не понимаю, как реагировать на эту новость. Это Верочка верила, думала, что где-то есть у нас родня, настоящая, кровная. А я же знала только одну маму, мою маму Олю…

— Лучше я покажу тебе всё, чтобы у тебя не осталось никаких сомнений. Слова обманчивы, — успела меня предупредить, и в следующее мгновение показалось, что мы снова «прыгнули», как это делает моя Верочка. Но нет, это лишь яркие воспоминания незнакомки.

Глава 30. Вспышки памяти

Ощущаю, что мы всё ещё стоим в старой келье, однако вокруг меня мелькают фантомы, вырвавшиеся из памяти незнакомки. Сначала появляются слишком смутные образы и почти неразличимые, но стоило сосредоточиться, и картинка «ожила».

Вижу комнату, в ней просторное, удобное кресло и в нём сидит красивая женщина. Присматриваюсь и понимаю, что она беременная, рукой поглаживает живот, что-то напевает, словно хочет успокоить не рождённого ребёнка.

Рядом в креслице сидит маленькая девочка, она не похожа на Веронику, но такая же живая и улыбчивая. Что-то лопочет на немецком языке.

Увы, я не понимаю ни слова.

Кажется, что картинка для меня хоть и очевидная, но совершенно бесполезная.

Женщина ойкает, и я вдруг ощущаю, что у неё начались схватки. Позвонила в колокольчик, и вокруг началась суета…

— Я ничего не понимаю, — шепчу, потому что тяжело смотреть прошлое, но уже начинаю догадываться о сути происходящего.

— Тебе нужно только увидеть, а после я всё расскажу…

Незнакомка прошептала и заставила меня смотреть свои воспоминания дальше.

Няня забрала напуганную девочку, но в комнату вошёл мальчик лет восьми-девяти, почти как мой Сёмушка, обнял мать, что-то прошептал и поспешно вышел.

Ничего особенного, я также рожала в этом мире, суета, все близкие заходят пока это возможно, и потом приедет доктор или повитуха, и будут ждать того самого момента.

Женщину уложили в кровать, принесли какой-то напиток, суета постепенно улеглась, все успокоились. Не понимаю, почему я смотрю именно этот исторический момент.

Так, стоп, если эта женщина моя мать, вокруг все говорят на немецком языке, и роды будут в этом богатом поместье или особняке.

Как я оказалась у мамы Оли?

Стоило задаться этим правильным вопросом, как ответ не заставил себя долго ждать, а буквально влетел в покои, можно сказать, с ноги! Крепкий, пожилой мужчина в расшитом золотом мундире. Если бы не поведение, то его можно было бы назвать весьма привлекательным и породистым родоначальником, но он ведёт себя, как быдло, да простят меня все сильные мира сего. Появилось нестерпимое желание его ударить, а лучше вырубить и вытащить за ноги за дверь…

С дикой, животной ненавистью посмотрел на роженицу и проорал что-то, да так противно, что захотелось моментально прекратить этот экскурс в прошлое. Сил смотреть на это больше нет.

Прислуга сбежала, закрыли двери и оставили беззащитную мать наедине с ненормальным мужиком.

Он снова начал что-то выкрикивать, как злая собака из подворотни. Потом ткнул ей в лицо какую-то бумагу, и она ответила по-русски:

— Ты не посмеешь! Я мать твоих внуков! Это всё ложь, — поморщилась от схватки, но без стона, не позволила этой мрази наблюдать за мучением. После схватки она ещё что-то проговорила на немецком и вызвала новую бурю гнева у ненормального павлина.

Далее события развернулись стремительно, крики свёкра продолжились и на них прибежал невысокий мужчина в наспех надетом балахоне белого цвета. Что-то пролепетал, встревоженно посмотрел на роженицу.

Видимо, доктор уже получил чёткие указания, вид у него как у побитой собаки, и сбежал бы, да нельзя.

Из-за