Читать книгу - "Испанец. Дерзкий корсар - Арина Теплова"

– Все хорошо, граф, документы в надлежащем порядке, – заявил офицер.

Вдруг раздался едва слышимый грохот из-под стола, и де Мельгар напрягся. Конечно, эта неугомонная девчонка и не думала сидеть тихо, все делала для того, чтобы ее обнаружили.

– Вы слышите какой-то странный звук? – спросил второй офицер. – Как будто кто-то стучит?

– Где? – поднял брови Эрнандо, прекрасно слыша еле уловимый грохот и стук из погреба.

Он понял, что надо как можно скорее выпроводить господ из каюты, пока они не поняли, что к чему. Быстро бросив взор на дверь, он увидел у входа Матье, который тоже понимал, что ситуация опасная. Де Мельгар сделал знак глазами помощнику, и Матье тут же, громко затопав каблуками сапог, медленно вошел в каюту, специально производя сильный шум, чтобы заглушить стук девушки. Офицеры обернулись на него.

– Ты мог бы стучать каблуками потише, Матье? – выдал показано Эрнандо, прищурившись смотря на матроса. – Видишь, господа в недоумении, не могут понять, что за шум.

– Дак как же, кэп? Я с детства неуклюж и громок, – оскалился помощник, продолжая ходить по каюте, словно что-то разыскивая, но намеренно продолжая стучать каблуками.

– Все в порядке, господин де Мельгар, – сказал первый офицер, протягивая Эрнандо подписанный документ о разрешении на выезд из порта Одессы. – Можете отплывать. Доброго пути и спокойного плавания «Орифии».

– Благодарю, господин офицер.

Офицеры и матрос направились к выходу, и Эрнандо последовал за ними. Проходя мимо Матье, он шепнул ему на ухо:

– Спасибо.

Когда русские покинули корабль, де Мельгар коротко отдал приказы поднимать якорь и убирать тросы. Сальватор встал за штурвал, собираясь управлять кораблем. «Орифия» начала отчаливать от берега, а матросы на реях умело и проворно расправлять паруса. Намереваясь вскоре вернуться на палубу, Эрнандо направился обратно в каюту.

Отодвинул стол и ковер и открыл потайное помещение.

– Идите сюда, неугомонная вредина, – пробурчал он, склоняясь вниз, и, цепко ухватив девушку за плечи и под бедра, быстро вытащил из погреба. – Ваша каверза не удалась. Как я вам и говорил.

Саша зло сверкала на него глазищами, и Эрнандо уже приготовился к потоку ее словесного недовольства, вынимая кляп из ее рта.

– Добро пожаловать на «Орифию», надеюсь, мой корабль вам понравится, – выдал он первым.

– Добро пожаловать, после того как вы украли меня, а теперь связанную держали в этом погребе? – прошипела она, пока он развязывал ей руки и ноги.

Раздался стук в дверь, и в каюту заглянул Матье.

– Кэп, забыл сказать, час назад из портовой таверны доставили все товары по вашему списку.

– Отлично, Матье. Тащи съестное сюда.

Матрос исчез за дверью, и де Мельгар начал увещевательно:

– Это все вам на благо, поверьте мне, Алеандра.

– А я не верю!

– И вообще, пора уже позабыть об этом. Теперь мы в море, и связывать вас не надобно. Ведь кругом вода, с корабля вам некуда бежать, – заявил он твердо, оскалившись этой своей соблазнительной улыбкой хищника. Он наконец развязал ее. – Давайте лучше позавтракаем, а то с этой нервотрепкой я ужасно проголодался.

– Я не буду есть.

Хмыкнув на ее выпад, он отошел, принимая из рук вошедшего Матье две большие корзины с продуктами. Саша же застыла посреди его каюты, не зная, что делать дальше. Она понимала, что снова требовать отпустить ее будет глупо. Она видела, что он уперся и не намерен отступать от своего гнусного плана.

Де Мельгар деловито поднес корзины к столу и обернулся к ней.

– Солнце мое, вы бы привели себя в порядок, пока я тут занимаюсь едой, – велел Эрнандо, окинув нахохлившуюся девушку взором: ее волосы полностью распустились и сейчас беспокойной спутанной гривой лежали на спине и плечах. – Там в углу отдельная комнатка. Там есть вода в рукомойнике. Щетку для волос можете пока взять мою. Ступайте, хватит прожигать меня глазами!

Фыркнув в его сторону, Сашенька все же поплелась в указанную сторону и, быстро захлопнув дверь в миниатюрную комнатку, увидела у стены выступ с дыркой, видимо, служивший для отправления естественных нужд. Тут же находился небольшой рукомойник, а под ним фарфоровая раковина и даже зеркало.

Сначала она справила нужду, видя, как в круглой дырке внизу плещется море. Потом умылась и нашла щетку для волос. Расчесав волосы, девушка заплела их в небольшую косу, оставив большую часть прядей распущенными на концах. Убрав со щетки свои светлые волосы, она кинула их тут же в отхожую дырку.

Когда она вышла, де Мельгар уже восседал за столом и откупоривал бутылку. Карты и шляпы со стола исчезли, а на столе красовались свежий хлеб, фрукты, печеный окорок, жареная курица и сладкие помидоры. Были даже небольшие пирожные и молоко в графине. Фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы и салфетки, дополняли убранство стола.

– Присоединяйтесь, – пригласил Эрнандо, призывно улыбнувшись девушке и указывая рукой на обитый бархатом стул напротив.

Глава XIV. Корсар

В душе желая возмутиться снова, Сашенька на миг замерла, решая, как поступить. Но желание попробовать пирожные на тарелке, которые выглядели очень аппетитно, пересилило ее недовольство.

– Есть белое и розовое вино, будете? – спросил Эрнандо, наполняя один из бокалов.

– Нет. Простите, я не пью спиртное, – ответила она тихо, садясь на предложенный стул и раскладывая на коленях тканевую салфетку. – Я молока выпью, – он быстро налил ей молока из графина. – Могу я взять пирожное?

– Господи, берите, что хотите, – оскалился по-доброму он. – Я уж точно не буду заглядывать вам в рот.

Она кивнула и, взяв сладость, быстро откусила.

Проглотив кусок свежего хлеба с копченой бужениной, де Мельгар запил все белым сухим вином. Далее потягивая напиток и чуть откинувшись на спинку стула, он внимательно следил за тем, как ела девушка. Сначала пирожное, потом персик, затем булочку с корицей и маком, запивая все молоком. Эрнандо с умилением смотрел, как она жадно ест, словно у нее могли отобрать, и вновь подумал о том, что она совсем еще ребенок, непосредственный и доверчивый. Она была так занята поглощением еды, что совсем позабыла о нем. Он понял, что верно поступил, начав их примирение с завтрака.

– Чувствуется ваше голодное детство, – в какой-то