Читать книгу - "Черный Лотос. Воскрешенный любовью - Иман Кальби"

Женщина лишь усмехнулась…

– Когда-то я тоже пришла сюда в поисках истины… Мне хотелось славы, а было только тщеславие. И посмотри, что из этого вышло… Не будь, как я. Будь умнее… Пески умеют хранить тайны. И нам не дано понять, сколько же их на самом деле тут запрятано…Не воюй с пустыней, не сопротивляйся ей – и ее пески тебя не поглотят. Только подумай… Ничто не уходит бесследно. Все оставляет свой след и дух. Карун- это остатки того самого озера, а эти развалины?– она хмыкнула. Потом тут же изменилась в лице. Снова почернела, прямо на глазах, словно бы из нее снова ушла жизнь…

Я бросила быстрый взгляд в сторону входа и замерла.

Фейруз появилась, как ядовитая змея. Высокая, узкая, как клинок, с лицом, которое в полумраке казалось каменной маской. Сейчас она выглядела иначе. Моложе что ли. И уж точно увереннее. Совсем не так, как та престарелая тетка, готовящая мне завтрак. Удивительно, как она преобразилась без абайи и хиджаба. Черные волосы убраны в тугой пучок, губы – алая полоска. На ней платье цвета свежей крови. Тугое, как кожа змеиной чешуи. Точно… Гадина в храме гадов…

Подошла ко мне, безошибочно найдя во мраке, резко схватила за подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза.

– Нашелся на тебя покупатель, маленькая, – ее голос был, как холодная вода, выплеснутая в лицо. Она ударила меня по щеке. Звонко, от чего внутри все сжалось. Вторая пощечина – с другой стороны, будто ставила печати собственности. Будто заранее усмиряла.

– И ты будешь покорной, слышишь?! Или я сделаю так, что ты будешь молить меня о смерти.

Я сглотнула, чувствуя, как горло пересохло до боли.

Попыталась отшатнуться от нее, вывернуться, но она резко дернула на себя, заставляя встать. За спиной гюрзы появилось двое амбалов.

– Глаза вниз. Не смей смотреть. Он этого не любит.

Фейруз злобно улыбнулась и толкнула меня к дверям, обитым потемневшей кожей.

Тяжелые створки распахнулись.

Меня выволокли во двор. Песок был вязким, словно бы взбитым. Я путалась в подоле абайи, ноги заплетались. А может это страх так меня сковал. Страх и отчаяние.

Я упала- и никто не спешил поднять.

Глаза ослепила вспышка от фар автомобиля.

Посмотрела наверх. Обмерла.

У авто стоял Он.

Черное полотно скрывало его лицо, только глаза – темные, как выжженная земля, режущие, как клинки обсидиана, сверкали из-под складок ткани. Взгляд был таким тяжелым, что казалось, он поставит тебя на колени одним лишь усилием воли. Шаги – медленные, хищные. Весь в черном, высокий, широкоплечий, с осанкой хищника, который знает, что жертва уже в его когтях. На руках – перчатки.

Сердце гулко билось в ушах. Пальцы дрожали. Я трепетала, чувствуя, как все тело сжимается от страха.

Он остановился в паре шагов, не спеша. Просто смотрел. И этот взгляд был хуже любого прикосновения – холодный, прожигающий, как будто он видел меня насквозь, вплоть до мыслей.

– Не советую тебе перечить новому хозяину. Поверь, он все равно тебя убьет. Может быть, будет менее больно… Лучше бы ты осталась простой шлюхой в этом проклятом месте, чем досталось ему…

Сердце ухнуло куда-то вниз.

Он сделал едва заметный жест, и Фейруз растворилась, оставив меня одну перед этой черной нависающей фигурой.

Подошел близко. Рука, сильная, как железо, подняла мой подбородок.

– Таали (егип.– идем), – сказал он. Голос был глухим, низким, обволакивающим, и все же в нем было что-то, от чего волосы на руках встали дыбом.

Я шла за ним к авто, то и дело спотыкаясь. Хотела было наивно открыть пассажирскую дверь, но чьи-то резкие, сильные руки меня одернули, подняли от пола, как пушинку. Следующее мгновение- я в багажнике. В кромешной тьме. Мужчина за рулем не церемонится. Меня подбрасывает, тело горит от ударов на бездорожье, дышать нечем. Настолько, что горло то и дело сжимает спазмом… Я на дне… На самом дне… Это только начало новой ночи в этом проклятом месте, а она уже такая темная, что не выбраться…

Глава 21

Когда мы, наконец, останавливаемся, я полностью дезориентирована в пространстве. Багажник открывается, но вокруг все такая же густая, зловещая темнота. И он темный. Пугающий, нависающий. Только белки глаз светятся неестественно.

–Ихруги! (егип.– вылезай), -грубый приказ на арабском, которому я вынуждена повиноваться.

Охаю, когда оглядываюсь по сторонам.

Вы можете представить себе пустыню ночью? Нет, не лагерь, не пристанище. Просто безмолвную черноту сверху и снизу. Такую, от которой кружится голова, от которой все в ушах звенит…

Я задыхаюсь.

Я обречена.

Меня никто не спасет.

Есть только Он- этот черный человек без лица и души…

Анубис.

Посланник ада.

Может быть, я умерла и то проклятое место, где мы были- чистилище? Может быть, я заигралась и теперь прохожу путем мертвых в загробный мир.

Он толкает меня на песок, глубже в пустыню.

Мне некуда бежать.

Единственный вариант выжить- прижиматься к нему… Унижаться и просить помощи…

На глаза наворачиваются слезы…

– На колени,– приказывает он, понимая, что я все равно не осмелюсь ослушаться.

Повинуюсь.

Ужасаюсь.

Проваливаюсь в бездну безнадежности и покорности…

Его шершавая рука трогает мое лицо, спускается на губы.

Он растирает их, оттягивает, изучает.

– Смотри на меня,– снова хриплый голос на идеальном арабском. И все же… что-то царапает меня изнутри… Словно бы психосоматика дает какие-то сигналы, которые я сама распознать не могу…

Что-то не так… Что-то, на что мне следует обратить внимание…

Мой пленитель медленно поднял руки к своему лицу, снял ткань…

И мир замкнулся.

Я даже моргнула пару раз, не веря в происходящее…

Не может быть.

Это уже галлюцинация.

От ужаса резко подалась вперед, стирая колени, ухватилась за полы его наряда, потянула на себя.

Даниил Черный.

Не мираж.

Из плоти и крови…

Мужчина, которого я в душе умоляла услышать и прийти за мной…

И вот, он передо мной. Только не спасает…

Тот самый взгляд, от которого внутри все рушилось. Легкая, почти невидимая усмешка.

– Ну здравствуй, Александра… – произнес на идеальном арабском. Ни акцента, ни инородной интонации. – Или мне сказать… Клеопатра? Побежденная… У ног завоевателя…

Я замерла, не в силах вымолвить ни слова.

Он продолжал трогать мое лицо. Его прикосновения не были грубыми, но взгляд и голос… Сплошная угроза…

– Ты сбежала. Молчала. Скрывала свои мелкие интрижки, делая из меня дурака… Решила, что пустыня тебя спрячет. Дура!

Последнее слово произнес, переходя на русский.

Его рука с силой сжалась на моих волосах.