Читать книгу - "Темная любовь - Эль Джаспер"

Тристан и Гаван Конвик, друзья и в жизни, и в смерти, собрались вместе, чтобы проинструктировать команду Эли в Эдинбурге по владению палашом. Оба мужика больные на голову.

— В последнее время я чего-то нечасто вижу тебя, — говорит Ной, отпирая дверь гостевого домика. Он оборачивается. — Улыбающейся.

Я прохожу мимо него.

— Да, ну, ты же меня знаешь, не так ли? — Я иду на кухню, открываю холодильник и достаю недопитую бутылку содовой, которую Ной купил мне на днях. Когда я открываю крышку, она едва слышно шипит; она более плоская, чем я люблю, но я все равно выпиваю ее залпом.

— Все слишком хорошо.

Я смотрю на Ноя, и на долю секунды у меня возникает мысль рассказать ему о голосе, который я слышала, предупреждавшем меня уйти, а не нападать на Кэррин. Голос сказал мне, что они с Эли не убьют меня, но будут пытать. Я открываю рот, но вместо этого произношу что-то еще.

— Я не понимаю, Ной. Какое отношение Кэррин и Эли имеют к убийствам изгоев и новичков? Я вообще не вижу связи.

— Я тоже не знаю, — говорит он. — Но мы здесь для того, чтобы это выяснить, верно? И остановить.

— Да, так и есть, — отвечаю я, затем я швыряю пустую пластиковую бутылку из-под газировки в мусорное ведро. Я швыряю ее сильнее, чем хотела, и, промахнувшись мимо мусорки, она ударяется о стену, отскакивает и разлетается по кухне. Я вздыхаю и тру глаза.

Ной хватает меня за плечи и поддерживает. Успокаивает.

— Посмотри на меня, — говорит он.

Еще раз вздохнув, я открываю глаза.

— Я не понимаю, Ной. Как Эли может смотреть прямо на меня и не узнавать? — Я чувствую, как во мне поднимается энергия от мысли, что Эли и эта женщина вместе. Как газировка, которую взболтали, а крышка треснула, и вся жидкость вытекла. Это я, прямо сейчас, несмотря на то, что видела нерешительность в глазах Эли. Почти…

— Райли, ты должна взять себя в руки, дорогая, — говорит Ной и наклоняет голову, чтобы я посмотрела на него. Мерцает жидкое серебро. — Потому что, когда в нас просыпается человеческая жажда крови, это все, что остается. Это поглощает нас. Что бы ни произошло, это становится главным. Чтобы каким-то образом, не важно какими средствами, кровь этого человека попала в наши тела.

Я отвожу взгляд, потому что мне больно думать об этом. Он берет меня за подбородок и притягивает мой взгляд к себе.

— Разум, мораль, человечность — все это уходит. Воспоминания? Уходят. Наше зрение не видит ничего, кроме крови. Мы ощущаем его вкус во рту только по запаху, исходящему от поверхности человеческой кожи. — Он улыбается. — Ты знаешь это. Ты испытала это на себе, Райли. У меня есть воспоминание о боли в шее, подтверждающее это. Помнишь? Ты разорвала ее, когда жаждала крови.

И снова потребность в утешении переполняет меня, и я обнимаю Ноя за талию и кладу голову ему на грудь. Мне не очень нравится эта моя нужда в себе в последнее время. Это отстой. Я чувствую себя такой бесполезной.

Он обнимает меня и кладет ладонь мне на затылок.

— Я не собираюсь лгать и говорить, что у меня есть ответы на все вопросы, — мягко говорит он. — Но я буду бороться до конца, чтобы спасти Эли.

Именно в этот момент это происходит.

Странно, что этого не случилось раньше.

Только что моя щека была прижата к груди Ноя, а в следующую секунду я уже стою в окутанном туманом лесу, белый пар пробивается сквозь высокие деревья и подлесок. Я оглядываюсь по сторонам, но ничего не кажется знакомым. Вороны вздрагивают и в спешке улетают прочь. Я оглядываюсь по сторонам. Сначала я никого не вижу. Затем я слышу шаги. Бегут. Продираясь сквозь заросли.

Затем я вижу Ноя. Он идет пешком, пробираясь между деревьями. На нем коричневые брюки, ботинки, кремовая рубашка с длинными рукавами и коричневый жилет. У него другие волосы — длинные, собранные на затылке, без дредов. На нем треуголка, и он драпает. В одной руке топор. В другой винтовка. За ним гонятся трое мужчин в красных мундирах.

Война за независимость. Ной — ополченец.

В лесу раздается выстрел, и когда я смотрю на «красных мундиров», одна из их винтовок дымится. Двое других стреляют в Ноя. Один промахивается. Один попадает ему в плечо, сбивая с ног. Я борюсь с собой, чтобы не броситься к нему; это ни к чему хорошему не приведет. Я сторонний наблюдатель, наблюдаю за воспоминаниями, которые уже произошли.

Так же быстро, как и упал, Ной перекатывается и встает на ноги. Теперь он поворачивается и бежит прямо к красномундирникам. Все трое стоят на коленях и перезаряжают пистолеты. Ной бросает ружье и, описав широкую дугу, размахивается и вонзает свой топор прямо в грудь британского солдата. Ногой он отталкивает солдата от лезвия и бежит прямо на двух других солдат. Из плеча Ноя сочится кровь, но он не обращает на это внимания и наносит смертельный удар в горло первому солдату. Его голова почти полностью отрывается.

Остался один красномундирник, и он поджидает Ноя и использует свой пистолет, чтобы отразить мощный удар Ноя. Они сражаются, борются изо всех сил. Только сейчас я понимаю, что Ной не вампир. Он смертный. Впечатляющий боец. Я чувствую, как в крови Ноя растет адреналин, когда они пытаются взять себя в руки.

Откуда ни возьмись, появляется еще один красномундирник и, выхватив меч, пронзает им Ноя в спину. Крик Ноя пронзает мои уши, и я чувствую, как внутри него бурлит каждая капля боли и гнева. Он опускается на колени, все еще крепко сжимая топор в руке.

Из тумана, нависающего над нами, выплывает фигура. В тот момент, когда он падает и приземляется на ноги, я вижу, что это Эли. Он одет как Ной. Его волосы длиннее и зачесаны назад на затылке. Его лазурно-голубые глаза почти светятся сквозь туман.

Эли движется как в тумане и внезапно оказывается рядом с обоими мужчинами. Он хватает одного из солдат за горло. Другого — за ворот рубашки и притягивает к себе. На моих глазах челюсть Эли вытягивается, из десен выпадают длинные зазубренные зубы, и он впивается солдату в горло. Он бросает его на землю и проделывает то же самое со вторым солдатом в красном мундире. Жажда крови, которая переполняет Эли, переполняет и меня; я чувствую это, запах, страстное желание, будто я испытываю ее вместо него. Я стою неподвижно и