Читать книгу - "Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант - Надежда Николаевна Мамаева"

class="p1">— Ну, я в общем-то не считал невинных дев, которых посетил в ночи… но их было не так много, уверяю. Я предпочитаю более опытных и не столь пекущихся о целомудрии… — ответил мне Диего сквозь рев ветра.

Вот ведь… Мы почти умираем, а он оправдывается в любовных подвигах!

— Я не про это! Я про проклятие! Оно слишком мощное. Но я попытаюсь!

— Попытаешься… Что?!

— Пытаюсь обмануть судьбу, смерть и… что там еще есть пафосного на «с»?! — выдохнула я.

— Стерва… — выдохнул напарник, ощутив откат от моего заклинания.

«М-да… с изящной словесностью у Диего явно проблемы», — пронеслось в мозгу.

А вот у меня были проблемы с резервом. Да еще какие. Чтобы отделить хоть малую толику проклятия от носителя, ушли все мои силы. Перед глазами плыли алые круги, ноги едва держали, пальцы дрожали и… откуда-то пришло убеждение: если не остановлюсь — выгорю, но я упрямо стиснула зубы и… получилось! Я оторвала часть проклятия!

Кусок темной магии извивался в моих пальцах, как спрут, пытаясь зацепится уже за мою ауру. Не дала. Сплела в клубок — и швырнула с размаху на палубу. Туда, где были вычерчены вектора плетения.

Щупальца злословия ярились, но за пределы контура вырваться не могли. А я вскинула голову и взглянула в небо. Туда, где в свинцовой сини кружил альбатрос. А вот и курьер…

Белая птица кружила над мачтами, не подозревая, что сейчас станет добычей.

— Лови, пернатый, — выдохнула — и швырнула аркан, тот поймал птицу в силки.

Альбатрос попробовал взметнуться вверх пронзительным криком, но не вышло. Я притянула его к себе и загнала в ту же пентаграмму, где билась часть проклятия. Злословие тут же впилось в живую жертву, свиваясь с ней, и… едва проникло внутрь пернатого, как я убрала аркан.

А после накинула на Диего заготовленный экран. В тот вложила последние силы, вычерпав резерв до дна и взяв недостающие из неприкосновенного запаса — ауры. Возможно, после этого я выгорю, как маг, но… другого выхода не было. Я и так поистратилась, поднимая жеребца, вступая в сделку с духами, создавая воздушную волну. Но сейчас морская пучина грозила поглотить нас под собой, так что…

Миг — все было по-прежнему. На нас мчалось море, а потом… водная стена, закрывавшая собой уже небо, дрогнула. И — ринулась за птицей.

— Кракен меня подери… — прошептал Диего.

Это было последнее, что я расслышала. Мир поплыл, ноги подкосились, и тьма накрыла меня, как та волна, с головой.

Я ощутила крепкие руки, которые подхватили меня, не дав упасть. А потом пришли они, спутницы магов смерти — тьма, тишина, тлен, в который обращается весь мир, все чаяния и стремления перед ликом вечности…

Но главное: я смогла обмануть смерть, перекинуть часть проклятия на альбатроса, который уносил на своих крыльях прочь от нас неминуемую погибель, а остальное — скрыть под куполом. Правда, ненадолго. Сутки — и мое плетение рассеется, а погибель вновь вернется. А я буду уже без магии… Но какое-то время мы выиграли.

И какую-то его часть я провела в беспамятстве, плавая в черноте.

Тьма отступила медленно, словно нехотя выпуская меня из своих объятий. Первое, что я ощутила — ветер. Не ледяной, но свежий, пропитанный солью и надеждой. Потом — мягкость под головой. Не пуховая подушка, конечно, но что-то теплое, будто свернутое в рулон…

Я открыла глаза.

Над головой раскинулось звездное небо — бескрайнее, ослепительное, такое близкое, будто можно было дотянуться и сорвать с него горсть алмазов. Паруса шхуны, освещенные лунным светом, тихо шуршали, а волны мерно бились о борт. Значит, проклятие и вправду миновало…

Тишина.

Спокойствие.

И…

— Ты очнулась.

Голос, успевший за столь короткий срок стать почти родным, хрипловатый от усталости.

Я повернула голову — и увидела его.

Диего.

Он вновь стоял у штурвала, так, будто сросся с ним. Темные волосы напарника были растрепаны ветром, сильные плечи обнимала мокрая рубаха, а в темных глазах… сияли отблески огня, который иные зовут упорством.

Что-то мне подсказывало, что все то время, которое я проспала, Кремень провел у штурвала. Да уж… Напарник мой явно был из тех, кто своим упорством вызывал сначала улыбку, затем недовольство, после — изумление и под конец — зависть. В общем, был еще каким упрямцем. И тем был силен.

— Ты наконец-то очнулась, — выдохнул Кремень с облегчением, словно и вправду беспокоился за одну безбашенную (у меня и вправду не было никакой собственности за душой, ни домика, ни тем более замка с башнями) некромантку.

— Да, но это не точно, — отозвалась я и попыталась приподняться, но тело отказалось подчиняться.

— Давай помогу, — произнес Диего и сотворил немыслимое — оставил штурвал. Совсем. Не надеясь, что я подхвачу.

Через несколько мгновений рядом со мной возникла миска. В ней — куски жареной рыбы. Просто, без изысков, но пахло так, что у меня свело живот от голода.

— Ты… готовил? — удивилась я.

— Да, на сковороде. Не шедевр, но не отравишься… Слышал, магам после колдовства нужна сытная еда и вино. С последним, извини, туго, но рыбу наловил…

И под моим недоуменным взглядом пояснил:

— После того как волна прошла мимо, наступил штиль.

Мне показалось, или кто-то сейчас попытался соврать? Ибо ветер, хоть и несильный, но был. Он бил в паруса, и в этих ударах я слышала заботу одного брюнета о безрассудной некромантке. И от этого почему-то хотелось улыбаться…

И вот так, по-идиотски растягивая губы, я потянулась к еде, но пальцы дрожали.

Диего вздохнул, присел рядом, сложив ноги в замок, и произнес всего одно слово:

— Дай-ка.

Он взял ложку и, аккуратно, так, чтобы отделить от костей, разломил кусок и поднес к моим губам.

— Ешь.

Я замерла. То, что происходило сейчас, было для меня давно забытым и почти чужим… Кажется, у обычных людей это называлось заботой.

Диего кормил меня.

Как ребенка. И рыбой, и сказочками про созвездия, которых над нами было немерено.

— Вот это — Огненного Дракона, — ткнув пальцем, вернее, ложкой в небо, произнес Диего. — Оно так названо в честь последнего огненного дракона, который умер пятьсот лет назад в Биройской долине. А вот это… Водоноса, в честь…

— Как ты поймал проклятие? — перебив напарника, спросила я, глянув в темные, как сама южная ночь, глаза.

Ложка на миг зависла в воздухе, а Диего сжал ее ручку так, что его костяшки побелели. Глядя на эту реакцию, я уже пожалела о том, что спросила. Каждый из нас имел право на свои тайны, и