Читать книгу - "По праву крови - Ксения Родионова"

вверх по моей шее. Мы нечасто говорили друг другу комплименты.

— Ты тоже ничего так, — я окинула его взглядом. «Ничего так» на самом деле значило «умопомрачительно горяч». Облачённый в черное, с небрежно спадающими на глаза волнистыми прядями и этим его тяжёлым глубоким взглядом, он снова заставил моё сердце трепыхать в груди, как когда-то в первые дни наших отношений.

На торжестве мы были единственными тёмными силуэтами среди бесконечных лиловых и зеленых пятен. Даже присутствующих инквизиторов умудрились заставить надеть тёмно-изумрудные мундиры. Похоже, счастью Оливии не было предела, она сияла, словно самая яркая звезда на небосклоне. Из всех гостей лишь мы с Кайденом сидели за своим столом мрачные, как две дождевые тучи. Нужно было постараться, чтобы найти ещё кого-то в этом зале, столь же сильно не переваривающих массовые торжества. Меня, правда, обрадовал подбор блюд, поэтому я решила хотя бы закусками себя побаловать. Все остальные гости наслаждались вечером от души. Вскоре началась та часть меропоиятия, которой я страшилась больше всего — танцы. Невеста и жених, конечно же, задавали темп. Мы с Кайденом заранее договорились, что никаких публичных унижений мы не поддерживаем, и были намерены оставаться прикованными к своим удобным стульям до конца. И наш план удавалось воплощать в жизнь ровно до того, момента, пока Оливия не решила, что Кайдену просто жизненно необходимо подарить ей танец, а поскольку она была невестой, отказывать ей было нельзя. Я не знаю, был ли это жест милосердия с её стороны или жестокая насмешка, однако Кайдену пришлось сопроводить её в центр зала в толпу кружащихся пар. Я лишь с сочувствием кивнула ему, пожалев его, но не от всей души, и вернулась к поеданию салата с морскими гадами. Я пережевывала чьё-то особо жесткое щупальце, рассеянно глядя в пространство перед собой, когда в этом пространстве возник Кирон. Я вздрогнула. Он протянул мне руку, приглашая. Как известно, отказывать нельзя невесте, про жениха ничего не говорилось. Я уже готова была покачать головой, старательно работая челюстями, чтобы прожевать престарелого осьминога или кальмара, но по какой-то неведомой мне причине я взяла его за руку и приняла приглашение, залив кальмара почти целым бокалом шампанского, прежде чем подняться на ноги.

Кирон уверенно провёл меня в гущу веселья, развернул к себе лицом, положил правую руку на талию, а в левой держал мою ладонь. В танце он вёл безупречно. Мне даже не приходилось думать о том, куда и когда ставить ноги, что было большим плюсом, учитывая что шампанское ударило мне в голову и почти отключило те самые ноги, наградив меня вдобавок противной сонной слабостью.

— Нравится праздник? — спросил Кирон, слегка отстранившись и глядя на меня сверх вниз.

— Вы постарались на славу.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Я вообще не люблю никакие торжества.

— Я тоже, — усмехнулся он.

— Зато Оливия любит.

Мы какое-то время молча кружились в танце.

— Я хотел вернуть тебе кое-что потерянное, — он склонился близко, слишком близко к моему уху. Меня смутило также то, что он перешёл на более личное обращение вместо отстраненного и почтительного «Вы».

Жаркая тревога вспыхнула в груди. Кирон отстранился, чтобы я могла его лучше видеть. В руке сверкнуло украшение. Я с ужасом осознала, что это мой браслет. Тот самый браслет с камнем силы, который я потеряла при взрыве. Или то была не случайность?

Кирон пару секунд смотрел на меня с нескрываемым удовольствием, затем снова притянул к себе и продолжил кружить в танце.

— Где ты взял его? — тихо спросила я, уже не пытаясь изображать веселье.

— Снял с твоей руки, — просто ответил он.

— Когда?

— До взрыва. Тебя ведь это интересует? — он наслаждался моментом. — До того, как наша мисс целительница подлатала меня своими ловкими пальчиками, — он грубо раскрыл мою зажатую руку и переплел свои пальцы с моими, вдавив в ладонь мой браслет. Его камень силы на шее сверкнул, металл браслета стал раскаляться. Я хотела отдернуть руку, но он крепко держал её.

— Как давно ты знаешь? — я пыталась вытянуть свою руку из его, но его пальцы крепко впивались в мою кожу.

— О том, что ты носительница? — его взгляд скользнул с моих глаз на наши сцепленные ладони. Браслет продолжал обжигать мою кожу. — С того момента, как взглянул на тебя впервые. И на твоего милого мальчика, — он кивнул в сторону Кайдена.

— Тогда к чему это цирк с браслетом?

— Убедиться, — он слегка пожал плечами. — Развлечься.

— Взрыв в ресторане?

Уголки его рта поползли вверх.

— Ты догадливая. Взрыв нужен был для определения тебя и парочки других носителей, отвлечения внимания и нагнетания обстановки с ополчением.

— Отпусти, — я ещё раз попыталась освободить свою руку.

Он лишь крепче сжал пальцы, с моих губ сорвался тихий стон.

— Почему я до сих пор не арестована?

— Мы не заключаем под стражу всех подряд носителей. Это попросту нецелесообразно.

Вскоре музыка закончилась, мы остановились, Кирон наконец выпустил мою руку, оставив мне браслет.

— Спасибо за танец, — он вежливо поклонился и отправился к Оливии, которая уже выпустила Кайдена из плена.

На моей ладони остался ожог. Я вернулась к нашим местам и швырнула браслет на стол рядом с тарелкой.

— Всё в порядке? — Кайден осторожно коснулся моего плеча.

— Ублюдок! — яростно бросила я, падая на свой стул. Сдёрнула со стола салфетку и макнула её в графин с чистой водой, чтобы протереть обожжённую ладонь.

— Это всё она! Я ничего не делал, — Кайден поднял руки в примирительном жесте, затем увидел мою ладонь и его лицо сразу омрачилось. — Это что?

— Это чёртов Кирон! — здоровой рукой я стала залечивать ожог. — Он всё это время в курсе, что мы носители.

Кайден молча кивнул.

— Ты, что, тоже всё знал? — раздраженно спросила я, видя отсутствие какой-либо реакции.

— Полагаю, у инквизиторов есть методы, определения носителей, о которых они не распространяются публично.

Кайден потянулся к моей руке и осмотрел ожог, затем взял мой браслет со стола и вопросительно поднял брови.

— Он стащил его с моей руки ещё до взрыва! — я старалась говорить тише, чтобы не привлекать внимание других гостей. — А я, как настоящая дура, бросилась его лечить тогда.

— Чего он хочет от