Читать книгу - "По праву крови - Ксения Родионова"

По праву крови

Пролог

Размеренный стук колёс убаюкивал, усыпляя пассажиров одного за другим. До города оставалось совсем немного. Сейчас поезд, подгоняемый вперёд силой алхимических кругов, набирал скорость на прямом отрезке пути. Вагоны мерно раскачивались. Профессор Адам Демаре устало поправил очки и погрузился в чтение последних отчётов по исследованию — результаты были многообещающими. Вероника Демаре уже давно сдалась и отложила в сторону историю болезни пациента, не в силах сосредоточиться на значении слов. Коллега из столичной больницы попросил её взглянуть на этот необычный случай, хотя она уже давно и не практиковала, посвятив всё время работе в Академии. Демаре поднял глаза на жену, когда она мягко придвинула к нему чашку. Легкий танец её пальцев над поверхностью чая активировал маленький сигил огня, и вскоре жидкость вновь стала горячей.

— Благодарю, дорогая, — Демаре улыбнулся и принял заботу жены.

Тихие разговоры других пассажиров иногда заглушались взрывами хохота из курительной зоны, где группа молодых курсантов веселилась, предвкушая отдых во время увольнительной. Из динамика патефона доносилась ненавязчивая инструментальная мелодия. На горизонте солнце спешило упасть за макушки деревьев вдали. Смотритель вагона стал зажигать лампы над столами при помощи простого алхимического круга. Вскоре весь вагон был погружен в теплый желтоватый свет.

Адам Демаре сделал ещё один глоток из своей чашки и вернул её на блюдце. В следующее мгновение и он, и его жена пристально взглянули на остатки чая на дне — круги расходились по поверхности — то были не волны от колебания поезда, они шли не в такт движения. Супруги переглянулись.

— Странно. Ритм поезда не поменялся.

Профессор Демаре вернул записи в папку и спрятал её в портфель.

— Жди…

Сначала их настиг удар. Прочные стёкла с хрустом покрылись сетью трещин. Вагон тряхнуло. На пол посыпались приборы со столов, сумки и лампы. Пассажиры пока ещё не успели понять, что происходит, криков не было. Вспышка. Нет, вспышки. Зелёные всполохи мелькают то с одной стороны, то с другой. Вакуум на месте воздуха. Теперь крики были задушены его отсутствием. Немая агония. Они вползали через разодранное днище и стены вагона — средоточия ужаса с разинутыми пастями. Бледно-зелёное свечение покрывало их кожу, обтягивающую длинные многосуставные конечности. У каждой твари свой уникальный облик, всегда с изъяном. Будто они пытались копировать людей, но не понимали в чём суть: слишком длинные ноги, слишком маленькие глаза, слишком растянутый рот, неправильное количество органов. Они пришли насытиться. Ни единого звука в мёртвом воздухе. Ни одного выжившего.

* * *

Офицер Инквизиции стремительно прошёл через ограждающий круг, не допускавший к месту катастрофы случайных зевак.

— Сколько? — спросил он у младшего лейтенанта, отсалютовавшего ему.

— Все.

— Никто не выжил?

— Никак нет.

Офицер кивнул. Он направился к искорёженным вагонам. Тела уже вытаскивали и раскладывали на поле рядом с путями. Инквизитор сверился со списком пассажиров и, перешагивая через обломки, устремился в нужный вагон, тот лежал на боку, словно кит, выброшенный на берег немилосердным штормом. Инквизитор протиснулся в брешь на крыше и остановился, чтобы осмотреться внутри. Погибших уже вынесли, остались только их вещи. Он неспешно пробежался взглядом по разорённым остаткам жизней несчастных. Взмахнув рукой, отшвырнул в сторону груду обломков, засыпанные пылью чемоданы, сделал ещё несколько шагов вглубь, ища то, за чем явился. Наконец его взгляд выцепил кожаный угол и металлическую пряжку. Камень на его шее снова вспыхнул силой, когда едва заметным движением руки он поманил портфель из-под осколков стекла и фарфора. Его пальцы сомкнулись на покрытой грязью грубо выделанной коже. Офицер откинул крышку, достал папку и пролистал хранившиеся в ней бумаги. Кивнул, удовлетворённый результатом.

Вскоре инквизитор выбрался наружу, где его уже ожидал капитан, которому он незамедлительно протянул папку.

— Здесь только часть. Остальное придётся изъять.

Капитан взял папку и мельком взглянул на бумаги.

— Этим займёмся позже, — он развернулся, чтобы покинуть место событий, но на секунду задержался и бросил через плечо. — Офицер, для общественности случившееся — просто крушение поезда.

— Так точно, капитан.

1. Вечер памяти. Анна

Я приоткрыла окно, чтобы впустить свежий воздух. В доме ещё чувствовалась ночная прохлада, но вместе с ней оставалось ощущение затхлости. Кухней давно не пользовались, в шкафах нашлись остатки старой муки и круп, немного орехов и фасоли. Я потрясла жестяные банки и обнаружила немного трав, которые мама собирала в саду и сушила для заваривания с чаем. Чая на полках не нашлось. Я наполнила чайник водой, начертала круг пламени над плитой, в печке запрыгал огонёк, и я поставила воду греться.

Когда напиток был готов, я вышла с чашкой на крыльцо. Сад выглядел заброшенным, всюду торчали пучки сорной травы, к плодовым деревьям подобрался плющ и обхватил стволы, кусты изгороди потеряли форму. Уже чувствовалось приближение осени. Солнце не поднималось так высоко, как пару недель назад, и не нагревало воздух так же сильно, даже в ясные дни. В былые времена мама трепетно ухаживала за каждым растением, чтобы позже с благодарностью использовать листья, цветы и плоды. После гибели родителей, оставаться в доме было невыносимо. Заходить в комнаты, где когда-то я проводила время за разговорами с отцом или готовила вместе с матерью — сплошная пытка.

Мне пришлось вернуться в город, чтобы посетить вечер памяти, устроенный в Академии, где работали родители, и уладить все дела с бумагами для оформления наследства. После кратковременного визита я планировала вернуться в лесную свою глушь, как называла моё жилище Оливия, и продолжить не контактировать с внешним миром.

Я допила отвар из трав, задумчиво глядя, как собираются облака, и вернулась в дом, чтобы переодеться к мероприятию. Положение обязывало выглядеть соответствующе, поскольку отец занимал должность заведующего кафедрой. Сама я не была в восторге от необходимости выходить в свет и общаться с малознакомыми людьми. Я узнала об организации вечера памяти лишь из официального приглашения и до последнего не собиралась приезжать, пока семейный нотариус не настоял на моём присутствии для поддержания статуса и во избежание проблем с дальнейшим оформлением документов.

Академия находилась в центре города. Добраться туда из дома можно либо на экипаже, либо воспользовавшись трамваем, пути которого пролегали недалеко от владений членов Академии. На одной улице с нами жило почти все руководство и профессора Академии. Живая изгороди скрывала сады