Читать книгу - "Её Сиятельство Графиня - Лика Вериор"

— Помяни моё слово, такими темпами в любом месте своего обитания ты будешь слыть городским сумасшедшим.

— Изволь… согласиться. В этом обществе сумасшедший — всё равно что здравомыслящий. А насчёт Лизы… Уверен, со временем вы найдёте общий язык.

— Она замужем.

— Это обстоятельство однажды изменится.

Демид посмотрел на Льва с некоторым сомнением. Никто из них не отличался тёплым отношением к Фёдору, и всё же прочить ему скорую смерть Демиду казалось противоестественным. Впрочем, это не отменяло того, что он не желал ему и выздоровления.

— Я повыспрашивал — Фёдор одной ногой в могиле, другой — полоумный.

— Полоумный?

— Да, ходят разговоры, что он как малое дитя: ходит под себя, слюни пускает. Впрочем, может, только слухи.

— Ужасное существование.

— Едва ли он это осознаёт.

— Кто знает…

— Друзья мои, — к ним, наконец, подошёл Павел Демидов с Лизой, — и вы тут, Лев Николаевич! Рад видеть. Уже промыли мне кости?

— Не тратили время, — хмыкнул Толстой. — Дорогая Лиза, как вам общество нашего Павла? Уже наскучило?

— Наш разговор был довольно занимательным, — не согласилась Елизавета Владимировна, — кузен рассказал мне о тётушке и о моих бабушке и дедушке по маминой линии.

— Кузен? — удивился Лев, но быстро представил что-то в уме. — Ах, да. Так любопытно иногда складывается! Смотрите, выходит, наша троица — и все как-то связаны с Лизаветой Владимировной. Занимательно!

— А вы как? — удивился Павел.

— Знавались ещё во временно моей службы на Кавказе. Демид же, полагаю, познакомился здесь, в Петербурге?

— Мы с князем встретились в дне пути от Петербурга, — сообщила графиня. До этого момента Демид не был уверен — узнала ли она его с той встречи.

— Вот оно как… Интересно всё же складывается, — снова проговорил Лев и после, завидев Катерину Тютчеву, поплыл к ней. — Я вас оставлю…

— Признаюсь, у меня пренеприятнейшее ощущение, что я теряю в вашей — несомненно приятной, но всё же! — компании время, — вздохнула графиня. — У меня на этот вечер были деловые планы.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Какие же, дорогая кузина?

— Думала поспрашивать о проектах земских школ и больниц. Знаете, оказалось, в моих имениях такого вовсе не водится — думаю исправить.

— Школами у нас Лев интересуется, — Демид осмотрелся. — Он хочет открыть несколько для крестьян, но всё не соберётся — разрабатывает образовательную программу.

— Правда? Такое хорошее дело, однако.

— Вы можете поговорить с Безруковым на этот счёт. Правда, на подобного рода мероприятиях он редко бывает, чаще на увеселительных приёмах… Отец его человек большого ума, покровительствует множеству институтов, под их началом, обыкновенно, воспитываются и учителя.

— А врачей обучают как раз на средства Подземельного, их часто можно встретить вместе … — добавил Павел.

— Безруков и Подземельный? — удивилась графиня.

— Они вам знакомы?

— Не мне, но они с мужем имели некоторые дела, кои смогут сыграть в этом вопросе мне на руку…

Демида всего передёрнуло от слова «муж». Нет, решительно невозможно терпеть этот факт!

— Где, говорите, я смогу с ними встретиться?

— Безруков планирует приём, кажется, на следующей неделе? — Павел посмотрел на Демида.

— Да, полагаю.

— Нет-нет, не думаю, что я буду среди приглашённых. Они с Фёдором закончили… так скажем — не на очень хорошей ноте.

— Я сопровожу вас, — тут же вызвался Демид. — Полагаю, вы не горите желанием ходить по светским мероприятиям в надежде поймать кого-то из них? Поэтому, не стоит откладывать — на собственном приёме хотя бы Безруков, но точно изволит быть.

Демид едва смог скрыть воодушевление. Обстоятельства складывались как нельзя лучше.

Глава 9

Санкт-Петербург

Поместье Вавиловых

Смерть Лиды застала врасплох — я была с ней, когда это случилось. Тело её вдруг болезненно искривилась, она застонала, словно бы страшась чего-то, и испустила последний вдох. Казалось, этого не могло произойти. Разве умирают мученики в агонии? Меня учили, что ангелы смерти приходят к верующим в прекрасном обличии, а грешникам предстают как нечто ужасающее. Но разве можно назвать это дитя грешным?

Столь вопиющее несоответствие и внезапная смерть на несколько дней выбили меня из рабочей колеи. К приёму у Безрукова я должна была подготовить все необходимые документы, изучить его с Фёдором дела. Всё, что я знала по этому делу, это то, что и Безруков, и Подземельный проиграли в карты по одному имению, и каждое из них — довольно значимое для семейств. Отцы же обоих, судя по всему, о потере имущества ещё не знали, а значит, наследники планировали как-то решить этот вопрос — тихо.

Это позволяло мне надеяться на успех в деле, и всё же к документам стоило подойти кропотливее, а я, закрывшись в комнате, почти с неделю проплакала, не застав ни отпевание, ни похороны бедной Лиды. Мне было стыдно появляться среди крестьян — тем более по такому поводу. К счастью, Олег взялся решить все вопросы похорон и, как оказалось, даже успел получить на Лиду вольную грамоту. Где её хоронили я не имела понятия, но распорядилась сделать всё по правилам, не экономя на хорошем месте при церкви.

Мысли о жизни и смерти, о человеческой несправедливости, занимали меня, приводя в уныние, которое я никак не могла себе позволить. На шестой день затворничества, затемно, я выползла из комнат в направлении кабинета. Впрочем, там не задержалась, набрала бумаг и вернулась к себе, чтобы с головой погрузиться в расчёты, результаты которых радости не прибавили. По всему выходило, который год в нескольких имениях ожидался зимний голод, а там и большие потери крестьян. Обложив себя со всех сторон документами, несколько раз всё перепроверила, решая, что можно предпринять.

— Дусь, — позвала тихо. Тут же открылась маленькая дверца почти в самом углу.

— Вам не здоровиться, барыня? Вызвать Павла Кирсаныча?

— Всё хорошо. Позови сюда Олега, распоряжение есть.

Дуся заметно оживилась, засуетилась и вышла из комнаты, я же укуталась в большой платок и принялась ждать юношу, который за это время стал моим хорошим помощником. Гонять Тихона мне совесть не позволяла, мне хотелось, чтобы здесь, в поместье Вавиловых, что он, что Дуся, чувствовали себя по-барски. Впрочем, оба они с таким положением вещей не соглашались, и, если Тихона я трогала лишь по редким случаям, чаще связанным не с имениями, а с прошлыми делами, то Дусе достойную помощницу я так и не нашла. Хотелось бы взять кого из Синицыных, но их семья в трауре, и пока я этот вопрос перенесла. Один Олег, хоть он и был опечален не меньше других, чуть ли не