Читать книгу - "Игра титанов: Вознесение на Небеса - Хейзел Райли"

к зеркалу. Я тоже смотрю в отражение, чтобы поймать её глаза. Не дам ей сбежать. Хоть до утра здесь запремся.

Сжимаю кулаки у неё на бёдрах, считаю до двадцати и делаю глубокий вдох.

— Когда мне было одиннадцать, я украл плитку шоколада на кухне, хотя родители всегда запрещали брать еду между приёмами пищи. Особенно сладкое. Но я обожал шоколад. Представь, я впервые попробовал его только в доме Лайвли — в приюте нам его не давали, — я сглатываю ком в горле. — Кронос, конечно, узнал. Я ещё даже не коснулся плитки, а он заставил меня стоять в коридоре и приказал сожрать всю до крошки. За несколько минут. Когда я доел, он схватил меня за локоть, отвёл в комнату и ударил так, что я рухнул, ударился головой и потерял сознание. Очнулся спустя часы — запертый изнутри. Колотил кулаками по двери, звал братьев, но они ничего не могли сделать. Кронос продержал меня там почти сутки без еды. Только вода из крана в ванной спасала. С тех пор я не ел шоколад.

Лицо Хейвен искажает боль. Чёрт, зря я это рассказал. Каждый раз, когда делюсь своей грязной правдой, я лишь причиняю ей страдание.

— У меня почти нет счастливых воспоминаний, — продолжаю. — Только редкие минуты покоя с братьями. Вот почему мне так важно узнать, если у меня остались воспоминания с тобой, которые у меня отняли. Это всё меняет, Хейвен. Потому что моя жизнь почти целиком из боли. Если я был знаком с тобой в приюте… это сделает её хоть чуть светлее.

Её разноглазые глаза блестят. Она сдерживает слёзы — я вижу, как она борется, чтобы не заставить меня чувствовать вину.

И всё равно прижимает лоб к моему. — Однажды ты узнаешь, Хайдес. Обещаю.

— А однажды и ты поймёшь, что иногда можно быть эгоисткой, — роняю я, и злость прорывается наружу. — Если хоть день не будешь терзаться из-за брата в коме или думать, как помочь отцу с долгами, мир не рухнет.

Хейвен качает головой, всё ещё прижавшись ко мне. Её зубы так сильно вонзаются в губу, что я боюсь — пойдёт кровь.

— Неужели ты не хочешь знать правду? — не выдерживаю я.

— Хочу, — отвечает без паузы. — Но защитить тебя важнее, — добавляет едва слышно.

Я сдаюсь. Чем сильнее давлю, тем больше она упирается. Поднимаюсь со скамьи, ухожу под душ и смываю краску.

Вглядываюсь в маленькое зеркало. Усмехаюсь. Любой цвет мне к лицу — даже это невероятно.

Хейвен всё ещё сидит на скамье. Я не хочу больше спорить. Но и не хочу, чтобы она уходила.

Я показываю на косметичку.

— Там мои краски.

Она прослеживает за моим жестом, хмурится.

— И?..

Я снова опускаюсь на скамью.

— Хочу, чтобы ты накрасила меня к бою.

— Я думала, что…

— Да, я злюсь на тебя, — перебиваю. — Но всё равно хочу, чтобы это сделала ты. Сядь ко мне на колени и рисуй, что захочешь, на моём лице. Я тебе доверяю.

Всегда. Несмотря ни на что.

Может, есть причина, почему она не хочет лезть в наше прошлое? Кто-то ей угрожает? Но почему она поддаётся? Я видел, как Хейвен справлялась с вещами куда страшнее, вставала против проблем гораздо серьёзнее. Какой же шантаж на этот раз настолько весом, что она колеблется?

Хейвен принимается за работу с полной концентрацией. Я решаю держать глаза закрытыми всё это время, чтобы не испортить сюрприз.

— Готово, — наконец говорит она.

Я смотрю в зеркало. Улыбка мгновенно прорывается, я не в силах её сдержать.

Основа белая, мёртвая, как у черепа, но вместо чёрного она использовала ослепительный синий глиттер.

— Тебе нравится? — её голос чуть дрожит. — Ты слишком молчишь, я не понимаю… Могу всё стереть и сделать что-то проще.

Я вскакиваю, хватаю её за талию и притягиваю к себе. Она вскрикивает от неожиданности, откидывает голову назад, чтобы встретить мой взгляд.

— Перестань, — одёргиваю я. — Мне чертовски нравится. Спасибо.

На её лице появляется улыбка — первая настоящая, счастливая за последние дни. Моё сердце сбивается с ритма от этой эмоции.

Я обхватываю её лицо ладонями, притягиваю ближе, останавливаюсь всего в миллиметре от её губ.

— Знай: я бы тебя поцеловал. Если бы только не уважал твою работу с этим макияжем.

Хейвен уже открывает рот, чтобы ответить, но на пороге появляется Афина. Она тоже переодета — наряд более строгий. Несколько секунд разглядывает нас, прежде чем заговорить:

— Игры начинаются через пять минут. Хейвен, иди к зрителям с Гермесом и остальными. Хайдес…

Я киваю. Больше слов не нужно, я и так знаю, что делать.

Афина задерживает взгляд на моих волосах.

— Ты что, покрасился… Ладно, забудь.

Разворачивается и исчезает так же быстро, как появилась. Дверь хлопает, и из коридора доносится гул студентов, хлынувших в спортзал.

Я подхожу к выходу из раздевалки, опираюсь на стену, скрещиваю руки. Киваю Хейвен:

— Поддержи меня, ладно?

***

На Игры Афины пришли только трое соперников. Это удивляет: по традиции их всегда было тринадцать.

Первый — худощавый третьекурсник-философ с чёрными кудрями. Отправить его в нокаут настолько просто, что мне даже стыдно за него. Парня уносят с ринга на руках, с разбитым носом и полубессознательного.

Второй — первокурсник, ростом с Хейвен, но приземистый и мускулистый. Успевает зарядить мне по животу, но особого вреда не наносит. Сдаётся почти сразу.

Я бросаю взгляд на Хейвен в первом ряду. На её лице тревога, хотя я выигрываю. Она смотрит не на меня, а куда-то за ринг.

Поворачиваюсь и сразу понимаю. Противников не два, а двое.

Два близнеца. Абсолютно одинаковые: бритые головы, чёрные глаза. Тоже без майки, с телами, куда более рельефными, чем моё, но это не пугает.

Афина пытается вмешаться:

— Я пригласила только Игоря, а не его брата. Убирайся.

Тот ухмыляется вызывающе:

— Серьёзно? Твой братец не справится сразу с двумя?

Афина кричит что-то ещё, но я не успеваю сосредоточиться — оба бросаются на меня одновременно, даже не дождавшись сигнала.

Я валю лишнего на пол, чтобы сосредоточиться на быстром дуплете по лицу Игоря. Но второй уже поднялся. Приходится отпрыгнуть на противоположную сторону ринга.

Дыхание сбивается, мышцы рук горят. Лицо Игоря словно из бетона. По их тактике всё ясно: выждать до конца, измотать меня ударами, а потом добить.

Игорь делает рывок. Его кулак проносится в сантиметре от моего лица, я чувствую свист воздуха. Ухожу в сторону, но удар ногой второго попадает мне по голени. Сдерживаю стон, перекатываюсь как можно дальше.

Подскакиваю, бросаюсь между ними, наношу