Читать книгу - "В СССР геев не было! - Ванда Лаванда"

– Да, к сожалению, сегодня технические неисправности. Вероятно, много запросов, так что всех пассажиров оформляем на месте, – кивнула девушка с вежливо-извиняющейся улыбкой. Весьма профессиональной. – Какие места Вы хотели? От этого зависит стоимость услуги. Обычные будут триста рублей, а если Вы хотите ряд с увеличенным расстоянием для ног, то это будет тысячу двести.

– Тысячу двести?! – ахнул Ярослав, но Михаил коротко на него взглянул, подняв брови, мол, молчи и не мешай мне развлекаться.

– Тысячу двести за одно или за оба? – уточнил он, рассматривая расположение кресел в самолете на экранчике, который был развернут к нему: для удобства получения информации пассажирами.

– За одно, – кивнула девушка.

– Хорошо, тогда два места рядом с увеличенным расстоянием для ног. Одно у окна, второе по центру, – выбрал Михаил Петрович и достал к документам еще и кошелек.

– Наличные или по карте? – снова спросила девушка, когда закончила вводить данные.

– Наличные, – ответил Гайдук и протянул три купюры, игнорируя недовольное пыхтение своего спутника.

Когда они, наконец, сдали багаж и получили обратно на руки документы и посадочные талоны, Ярослав позволил себе выругаться.

– Ну и к чему такие растраты?! Я не понимаю. Не понимаю!

– Тебе и не нужно понимать. Просто прими это, как мой личный каприз, – Михаил, уже полностью погрузившийся в состояние путешественника, наслаждающегося моментом, успокаивающе погладил Ярослава по плечу. Жест дружеский, не двусмысленный, вполне допустимый на людях. А главное, хорошо остужающий пыл Славы. – Я не хочу, чтобы у меня снова заболело колено, и мы не смогли погулять по набережной или просто по вечерней Москве. Я хочу лететь с комфортом со своим любимым человеком.

– И все равно, – на словах о любимом человеке Ярослав Александрович смущенно потер ладонью шею и затылок, как будто бы ему в первый раз в любви признались.

– Слава, ты можешь себе представить, как долго я об этом мечтал?

Пожилой мужчина лишь покачал головой. Михаил мечтал путешествовать с ним?

– Конечно, не можешь. Ты же не грезил каждое свое путешествие, что будешь с кем-то, а не один, как всегда, – печально вздохнул Гайдук. – Поэтому будь паинькой, прими мои ухаживания и заботу, можешь даже спасибо не говорить, но хотя бы не ворчи и не брюзжи.

Они, не торопясь, пошли в сторону дверей, ведущих на досмотр к посадке.

– Дело не только в путешествиях, – вдруг сказал Ярослав, закончив что-то обдумывать. – Ты всегда так делаешь. Заботишься, не спрашивая. Платишь, не предлагая разделить счет. Как ты раньше говорил? Причиняешь добро, наносишь счастье. В добровольно-принудительном порядке. А я потом чувствую себя обязанным.

– Ты мне ничем не обязан, Слава. Все, что я делаю, я делаю для себя. Мне нравится видеть тебя счастливым и довольным, поэтому я принимаю такие решения, не посоветовавшись с тобой, – Михаил Петрович пожал плечами. – Но ты, пожалуй, прав. Мне не стоит так делать. Хочешь, поменяйся с кем-нибудь местами.

– Ну уж нет, за места было уплОчено! – исковеркав последнее слово, наиграно возмутился Ярослав.

Вообще-то, он тоже хотел поехать с Михаилом куда-нибудь, пусть и действительно не мечтал об этом всю свою жизнь. Но на Мишу он все равно надулся, потому что тот вечно так делал: вроде бы и сам виноват, но при этом все равно весь из себя добродетельный малый… Ужасно бесит!

***

1967 г., осень

В день, когда Миша, наконец, решился заговорить с Солнцем, то есть с Ярославом, было холодно и моросил дождь. Парень пришел на танцы с двумя своими друзьями, с которыми был постоянно и на учебе, и после, поэтому их лица Михаил волей-неволей запомнил. Неразлучная троица, к его удивлению, разделилась, как только укрылась под навесом от непогоды.

Самый высокий из друзей уверенно прошел к какой-то девушке, и по его поведению было понятно, что о встрече договаривались заранее. Второй остался со Славой, что-то ему эмоционально говоря и кивая в сторону девушек, пританцовывающих на месте с противоположной стороны танцевального подиума. За музыкой не было слышно разговора, хотя Михаил стоял совсем недалеко. Но он увидел, что Слава покачал головой, скрестил руки на груди и прислонился спиной к столбу, который поддерживал навес над площадкой, когда друг смело ринулся цеплять девчонок.

Михаил понял, что это отличный шанс поговорить без свидетелей в виде друзей Солнца. В одиночестве парень должен быть более раскрепощенным и спокойнее воспринять вторжение в личное пространство от незнакомца.

Ярослав не сразу почувствовал, как его любимый пиджак (и, пожалуй, единственный приличный) стал намокать на спине: поднялся ветер, и дождь косыми струями стал попадать под навес и, само собой, на Славу. Недовольно проведя ладонью по мокрой ткани и чувствуя, что начинает замерзать, Ярослав решил, что на сегодня с него светских мероприятий достаточно, и развернулся, чтобы пойти к общежитию. Прием побега от проблем и страхов у него был отработан на ура.

Но вдруг его немного отросшие волосы взъерошила чья-то теплая рука. Ощущение было странным и непривычным. Обычно мать Ярослава стригла его очень коротко, но уже месяц, как он не ездил домой, а на парикмахерскую не было денег. Слава резко обернулся и увидел перед собой Михаила, которого не заметил сегодня.

– Уходишь? – спросил Миша громко: чтобы перекричать музыку. Он улыбался, но не так, как обычно при общении с друзьями, а только уголками губ, и поэтому выглядел не таким надменным. – А я уже думал, что ты прирос к этому столбу.

Слава сжал кулаки. У него было не то настроение, чтобы молча переносить издевки от всяких там… обольстителей. Он был готов ответить не только словами, но и действиями наглому старшекурснику, если бы не внезапный тихий, но искренний и теплый смех последнего. Таким его раньше Ярослав не видел, поэтому просто замер, хмуро смотря из-под насупленных бровей.

– Пожалуйста, не сердись, я пошутил. Наверное, не очень удачно, – сказал Михаил и примирительно поднял руки. – Поможешь мне сбежать отсюда, пока девчонки не заметили?

Слава заколебался, не зная, не понимая, чего именно от него хотят. Однако сложенные в просительном жесте ладони и шепот «Пожалуйста», успокоили подозрительность парня, и он кивнул, соглашаясь помочь. Ярослав вообще легко поддавался на просьбы о помощи. То ли потому, что был вынужден справляться со всем сам, то ли потому, что не получил помощи в детстве ни от родителей, ни от братьев. А может он просто подсознательно чувствовал, что это самый простой для него способ произвести хорошее впечатление на человека, ведь обычно он воспринимал себя довольно отталкивающей