Читать книгу - "Выжить в приличных условиях - Юлия Галынская"

Ливерт. — Воздух только колыхнулся, словно заполняя место, где он был.

— Он так от нас и в пустоши уходил, — заметил Рэй, оглядывая изменения купола. — Мы его заманиваем в ловушку, остается нанести последний удар, а он исчезает. Ему нравится с нами так играть. В последний раз мне даже показалось, что он скалился от удовольствия.

— Испугалась? — сильные руки обняли меня, а легкое дыхание коснулось шеи.

— Не совсем, — улыбнулась я, прислоняясь к Эру. — Ты же был рядом. Удалось его изучить?

— Немного. Сильный монстр. — я обернулась на Эра, почувствовав в его голосе напряжение. Мой парень хмурился.

— Что-то не так?

— Он старый, — заметил Эр.

— Это плохо?

— Да. Из монстров только титаны долгожители. Но те от заводей не отходят, а этот когтекрыл быстро перемещается и, если учесть возраст и размер, в его желудках могут оказаться такие артефакты, что могут влиять и на его перемещение.

— Он действительно просто пропал? — уточнил Рух.

— Да. Даже мое пламя, что все же уцепилось за его панцирь, просто опало.

— Я слышал, у демонов был артефакт измерения…

— И что он означает? — в зал вошел хмурый ратан Эвран.

— Что у нас проблемы, — нахмурился Эр и задумчиво посмотрел на меня. — Придется поработать сверхурочно.

— Если это поможет, я готова.

— Работала когда-нибудь с масштабной рунистикой.

— Да, на полях вредителей уничтожала.

— Отлично. Тогда сможешь понять мою идею.

Работать с Эром оказалось невероятно увлекательно. Он довольно подробно описывал действие руноскрипта и даже ориентировал по основным рунам. Создать контролируемую территорию и запускать сирену сразу, как на нее ступит чужак — человек либо монстр без руны определения «своего». Вначале мы проверили ее на своем зале, и рунистика контроля пространства засчитала даже стихийников, когда они развеялись. Рэй помог с начертанием рун определения своего, а я, используя красные чернила, создала контроль всего лагеря.

— Это можно будет отменить, когда опасность минует в виде когтекрыла, — предупредил Эр, объясняя принцип действия рун.

— Не слишком ли, такой контроль? — нахмурился ратан Бинат.

— Монстр пришел к залу и изучал тех, кто там находился, включая и Лиру, — спокойно заметил Эр. — Или мы усиливаем меры безопасности, или я увожу ее с границы. Рисковать ее жизнью я не позволю никому.

Ратан Эвран был с этим согласен. Потому больше возражений не последовало. Около часа мы проверяли периметр всего лагеря и один раз даже отследили появление когтекрыла. Тот новой защите не обрадовался и осыпал несколькими фаерами, видимо, надеясь сжечь защиту. Наличие стихийника погасило силу магии огня до того, как та смогла причинить вред, и когтекрыл вновь исчез. Теперь его исчезновение видели многие, и систему безопасности больше никто не осуждал. Ратан Бинат сформировал несколько патрулей и заказал несколько боевых заклинаний. Несмотря на усталость, я выполнила заказ, хотя Рэй мне в этом и помог.

Наблюдая за моей работой, он, кажется, запоминал все, что мог, и порой я видела в его глазах панику, так как он не понимал, как я создала руноскрипт для зала и как изменила его для всего лагеря. Я вновь предложила ему поступить в храм рунописцем, но парень упрямо мотнул головой.

— Если я уйду, команда Старшого останется без прикрытия. Я не могу.

— Тебе пора отдыхать, — Эр, не спрашивая, свернул мои стилусы, отдал чернильницы Руху и, прерывая мое возмущение, поднял на руки под ошарашенное выражение лица Рэя.

— Напиши карандашом все руны, что ты используешь в отряде, — закричала я домашнее задание рунисту. — И те, что хочешь использовать.

— Хорошо.

— Останься сегодня со мной, — попросила я Эра, когда, уложив меня на кровать, он уже собирался выйти из комнаты.

— Так испугалась монстра?

— Угу, — я подвинулась, видя, как Эр засомневался в своем решении покинуть меня. — Вдруг он переместится прямо ко мне в комнату…

Я состроила лицо пожалобней, но не смогла скрыть улыбки, когда Эр с тихим вздохом все же прошел к кровати и, сняв пояс, лег рядом. Видя это, парень тихо усмехнулся и, обняв меня, прошептал:

— Почему, мне кажется, ты жульничаешь?

— Тебе кажется.

С удовольствием потёршись о ткань его рубашки, я закрыла глаза и довольно быстро уснула. Вот только усталость и переживания сыграли со мной злую шутку, и сновидения наполнились новыми кошмарами. Мне снился отец и мама, что убегали прочь, а за ними несся монстр, голова которого неожиданно приобрела черты второго принца Тахарона. Я же опять была маленьким ребенком и, плача, не знала, как помочь родителям. Чувствуя свою беспомощность, я звала на помощь и сквозь слезы услышала голос Эра. Это взбодрило меня ровно до того момента, как увидела, что за стоящим передо мной парнем стал возвышаться монстр, готовый снести ему голову. Я рванула вперед и попала в крепкие объятья Эра.

— Лира! — взволнованный голос вернул понимание реальности. Теплые пальцы заскользили по щекам, стирая слезы. А я, осознав, что Эру больше ничего не грозит, покрепче прижалась к нему. Меня гладили по спине, волосам. Шептали нежности…

— Тебе приснились родители? — тихо спросил мой маг, заметив, что я успокоилась. Сил разговаривать не было, а спать перехотелось, потому я кивнула и замерла, не желая тревожить Эра. Огненная бабочка расцвела у него на ладони и вспорхнула под потолок. Цветочные узоры в ответ на ее танец слабо засветились, прогоняя темноту.

— Тебе нужно поспать, — заметила я.

— Не хочу... Часто тебе сняться кошмары?

— Нет.

— Врешь.

— Вот и нет. Кошмар приснился сегодня, — поправилась я. — А в основном плохие воспоминания…

— Ты сказала, что бабушка ходила за твоими родителями. Получается, она видела, как они погибли?

— Не знаю. Всё, что я помню с того времени, как она вернулась. Бледная, с застывшим взглядом, от которого у меня пропало все тепло в груди. «Их больше нет», — сказала она, и больше мы на эту тему не разговаривали.

— А что, если бы твой отец оказался жив?

От такого вопроса я не удержалась и, подняв голову, посмотрела на Эра.

— К чему такой вопрос?

— Смерть твоих родителей довольно болезненна для тебя, и я не знаю, как смягчить эти воспоминания, вот и подумал, что, если твой отец смог бы выжить, тебе бы стало