Читать книгу - "Выжить в приличных условиях - Юлия Галынская"

что ничего из моих вещей не избежало копоти, — и создавай свое очередное: «Хоба»!

— Может, не надо? — всполошился старший ратан, видимо, опасался повторить полет в окно.

— Надо, надо обратную руну сделать. Я в таком виде ходить не хочу.

— Тогда давай.

Рэй недовольно покосился на Эра и старшего ратана, более спокойно достал листок, открыл чернильницу и дернул стек.

— Стоп! — рявкнула я, заставляя всех вздрогнуть. — Ты прошлый руноскрипт не этим стеком писал.

— Да какая разница, — возмутился Рэй.

— Другой стек полон грязи и может привнести свою лепту в написании руноскрипта, — прошипела я. — Я не собираюсь проверять, что у тебя получится. Уже насмотрелась. Бери прежний стек и пиши, пока я не решила из тебя жаркое сделать.

Паренек посмотрел на Кривого, тот хотел было заступиться за своего руниста, но ратан Эвран поднял черный кулак к его носу, и тот благоразумно промолчал. Недовольно вздохнув, Рэй начертил руноскрипт, и я поразилась его четкости. Несмотря на то, что первый руноскрипт писали на скорости, он был такого же качества, как и тот, что парень вывел со всем своим старанием.

— Теперь здесь и здесь сделай черточки, как на руне перемен, — велела я.

— Это что за руна? — удивленно уставился на меня рунописец. Я похлопала глазами посмотрела на копоть вокруг и на столе начертила руну перемен. Парень кивнул и добавил штрихи, теперь я взяла руноскрипт, и новая волна прошлась по командному помещению. Вся сажа собралась и осела на Кривом, Рэе и полу, где они ранее стояли. Схватив очищенный лист, я начертила руну чистоты и бросила её на пол. Тихий шорох, и пол очистился.

— А нас, — недовольно оглядывая черные руки, поинтересовался Кривой.

— Я запомнил, — обрадовался Рэй и, опять провернув свое «Хоба!», активировал руну чистоты, сделанную его стеком. Снова громыхнуло и оба грязнули стали серо-буро-малинового цвета. Ратан Эвран икнул, а меня разобрал дикий смех.

— А попробуй другим стеком, — предложила я ошарашенному пареньку. — Бабушка говорила, что порой так можно лишнюю руку вырастить или голову. Вторая, если будет по умней, тебе точно не помешает.

— Лучше не надо, — остановил паренька ратан Эвран. — Ота Лира, прошу, исправьте это. Рэй, без обид, но тебе запрещено заниматься рунами.

— Э-э! — мое возмущение с Рэем прозвучало созвучно, и паренек растерялся еще больше, понимая, что я встала на его защиту. — Не надо запретов, — попросила я, беря чистый лист бумаги. — Но поучить его придется. Талант, как никак. Таким Великий Лиурх просил помогать. Вот и поможем.

Видимо, последнюю фразу я сказала более зловеще, чем хотела, так как Эр довольно хмыкнул, а вот Кривой и Рэй вздрогнули.

Глава 41

Рэй стал сиротой в девять лет. Тот возраст, когда сам ещё на многое не способен, но можешь понимать, что никому в этом жестоком мире уже не нужен. Тот год был неурожайным, и в деревне лишний рот кормить никто не захотел. Мимо как раз проходил старый ратан, что возвращался с пустоши домой. Он был слаб и подобрал парнишку, попросив его сопроводить до родного дома. Он оплачивал еду и ночлег, развлекал историями из своей службы, и в тот момент большего мальчику и не надо было.

Старик, как и Рэй, был сиротой. Дома, как оказалось, его никто не ждал. Старый, покореженный дом не был пригоден для жилья. Рэй осознал, что старик и не собирался в нем жить, так как едва тот переступил порог, как тут же умер, а мальчику за работу и помощь досталось скудное наследство. Среди старого хлама обнаружилась потертая книжечка с рунами и сносный набор руниста. Чернильница и костяной стек.

Решив, что таким даром Великий Лиурх направляет его на работу рунистом, мальчик начал перерисовывать руны и пытаться продать их ратанам. Так уж получилось, что первым покупателем стал Кривой. В тот момент Рэй уже несколько дней голодал, и первая сделка обернулась обмороком. Оставлять мальчика на улице ратан не решился, тем более руны сработали как надо, и потому забрал ребенка с собой.

Ну как забрал… По началу он пристроил ребенка в гостевой дом, где тот начал помогать по хозяйству, но как только Кривой двинулся к пустоши, Рэй рванул за ним. Мальчик решил влиться в ряды ратанов и стал преследовать Кривого. Ратану волей не волей пришлось взять парнишку под свою защиту, иначе монстры или отравили, или сожрали бы его. Желая быть полезным, паренек писал руны, и они вроде бы работали, но всегда с небольшим изъяном. Вроде и активировалось сокрытие, но вокруг все сажей покрылось. Вроде создает ускорение, но вперед несутся ноги, а верх тела в этот момент словно парализует. Сила удара стекается только в один удар, но не знаешь, в какой руке заложена сила.

Парнишка старался. Ратаны из команды Кривого уже даже приноровились к такой погрешности, но, когда кто-то останавливался рядом с их группой, чужаки непременно страдали от последствий: таких, как покрытие сажей или другими «прелестями» в виде взрывной волны.

Старший ратан Эвран молча наблюдал, как вставляют новое окно в командную комнату, как навешивают обратно выломанную дверь. Я попыталась выпроводить Эра, но тот отказался. Да еще и стихии, узнав о шумихе, пришли следом и, обернувшись лисами, сидели под столом, поглядывая то на Рэя, с грустью снимающего с себя все навешанные стилусы и оружие, то на Кривого, решившего, что я должна защитить мальчонку и не дать старшему ратану дурить и лишать парня любимого дела. Эр следил за мальчиком и тихо фыркал, когда на стол ложился очередной клинок или стилус. Смотря на растущую горку этих предметов, я только головой качала. Куда ему столько?

— От же рунист, благословленный самим Великим Лиурхом, — продолжал бубнить Кривой.

— Вот не ври, — недовольно обернулся ратан Эвран. — Рунист, получивший благословение, стоит рядом с тобой, — Рэй удивленно воззрился на меня, а Кривой недовольно крякнул.

— Да ладно тебе, старший. Ота Лира училась не один год, разумеется, у нее опыта больше. Но благословение…

— Тут не в опыте дело, — взвился ратан Эвран.

— Да ладно вам, — я подняла руку, останавливая спор. — Ратан Кривой, скажите. Почему вы не отправили его в Храм на учебу, если считали, что он получил благословение?

— Дык…, — ратан почесал голову, подбирая