Читать книгу - "Соучастники в любви - Луна Лу"

– Это лишнее. Она не… «моя девчонка», – снова вру я, борясь с желанием заорать на весь мир, что Бель – моя, только моя.

– Единственная девчонка в радиусе мили, которую ты еще не трахал? Звучит сомнительно. Потерял хватку.

– Отвали, – бросаю я сквозь зубы, но она не унимается.

– Так и чем она тебя зацепила, Дивер? Лицом она ничего так, и задница вроде есть, но грудь никакая. Да и блондинки даже не в твоем вкусе. Неужели сосет хорошо? – хмыкнув, она будто сканирует меня прищуренным взглядом. – Никогда раньше не видела, чтобы ты ревновал девчонку. Серьезно, приятель, что она с тобой сделала?

Невольно сжимаю челюсти, а в груди неприятно пощипывает от злости. Я привык к подобным разговорам с подругой, но не когда речь об Изабель. Хочется выбить у нее из рук эту бутылку и наорать, чтобы не говорила так о ней.

Но приходится приложить усилие, чтобы изобразить безразличную мину и сохранить как можно более равнодушный тон, пока каждая моя нервная клетка напряжена.

– Не неси бредятину, Рей. Ты же знаешь, я никого не ревную. Просто подумал, что она могла проболтаться копам, вот и вспылил. – Пожимаю плечами и снова отворачиваюсь, подперев подбородок ладонью. Ощущаю себя глупо под пристальным взглядом подруги. Как будто школьник, пытающийся скрыть свои чувства к девчонке.

– Ну-ну… – фыркает она скептически. – Что с нами стало, Дивер? Когда-то мы делились всем. Особенно когда это касалось потрахушек, – едко усмехается она. – Мы ничего друг от друга не скрывали.

Несмотря на то, что в словах Рей – чистая правда, сейчас меня выводит из себя ее дотошность. А ее напор вызывает во мне внутреннее противодействие. Как бы я ни хотел быть честным с Рей и даже посоветоваться по поводу переполняющих меня новых и сложных чувств, что-то каждый раз меня останавливает.

Только не пойму – паранойя это или интуиция?

– Мне скрывать нечего. Как ты и сказала, Изабель не в моем вкусе. Я просто использовал ее, чтобы скрыться от копов в Хеджесвилле.

Готов подавиться этими словами, но убеждаю себя, что так лучше. Я ощущаю на себе взгляд пары темных глаз, как дула двух пистолетов.

– Тогда на кой черт ты ее с собой таскаешь?

– Сам не знаю. Так получилось. По пути ко мне прицепилась. Она просто заноза в моей заднице, вот и все, – грубо отрезаю я, надеясь, что Рей наконец заткнется, но мои слова почему-то заставляют ее рассмеяться.

– Да ты, приятель, тупень настоящий. Я, по-твоему, слепая, как старик Квентин? Я же вижу, что-то происходит. Понять только не могу, зачем ты мне врешь. Что между вами такого, что ты не можешь рассказать даже мне? – Она подается ближе, и я ощущаю непривычное раздражение, находясь рядом с ней. Хочется закончить этот тупой разговор и свалить, но ее следующие слова заставляют меня замереть на месте и поморщиться от отвращения: – Приятель, ты же видел меня голышом, какие между нами после этого могут быть секреты?

Рей смеется, пока я борюсь с неприятными воспоминаниями. Ведь она – мой друг, она мне как сестра, и вспоминать то зрелище нет никакого желания.

– Иди к черту, Рей, это не смешно, – злобно процедив, я отодвигаюсь в сторону, не желая ощущать душащий запах ее парфюма.

– Да расслабься! Я просто стебусь. – Она шлепает меня по плечу, заставив дернуться ее прикосновений, а внезапный щелчок зажигалки заставляет все же повернуться в ее сторону.

Свет огонька тускло освещает ее смуглое скуластое лицо, но в следующую секунду мне в нос бьет запах вовсе не табака.

– Не понял. С каких пор ты употребляешь товар?

– С тех пор, как не продаю его, – усмехнувшись, она выпускает дым, тянущийся потоком ветра и исчезающий в темноте заднего двора. – И вообще, это всего лишь травка в медицинских целях. Помогает от мигреней и расслабляет.

Заметив мой настороженный взгляд, она предлагает мне:

– Тебе тоже не помешает расслабиться, приятель, серьезно, – и, получив в ответ немой отказ, продолжает: – Хотя мне всегда казалось странным это твое правило «не употреблять товар». Мы ведь должны знать, что продаем, верно?

– Серьезно? – недоумеваю я. – Думаешь, я реально был плохим дилером? – Вспоминаю вдруг недавние слова Рей, облеченные в шутку, но тем не менее засевшие в голове. – И лидером для ребят?

Издав протяжный вздох и устало прикрыв глаза, она выпускает облако дыма.

– Знаешь, Дивер… Ты был неплох. Правда. Но твоя политика… – она запинается, поджав губы, – немного устарела.

Я не могу поверить своим ушам. Хотел бы я, чтобы это была очередная тупая шутка, но Рейвен выглядит слишком серьезно, а я какое-то время молчу, пытаясь унять свое негодование, но бесполезно.

– Ну охренеть. – Отворачиваюсь, горько усмехнувшись. – Что-то раньше я от тебя жалоб не слышал, Рей. Ты всегда была прямолинейна. Я от кого угодно мог ждать лицемерия, но только не от тебя.

– Но ты же знаешь, что я никогда не лезла в политику, приятель.

– Мне было плевать, кто и какие отдавал приказы, я просто делала свою работу.

Она беспечно пожимает плечами, отпивая виски, но я чувствую, что ее тоже напрягает разговор. Рейвен вообще не любит серьезные разговоры.

– Чудесно. – Делаю большой глоток и продолжаю. – Ну, подруга, рассказывай. Что еще тебя не устраивало в моей политике?

Шумно фыркнув, Рейвен зачем-то выдерживает паузу, прежде чем бросить мне обвинение, которое я уже слышал раньше.

– Твои личные терки с шерифом Осборном навлекали проблемы на всех «соколов».

– Серьезно, мать твою?

Моя рука со стаканом застывает в воздухе, и я ощущаю, как все внутри начинает закипать.

– Обвиняешь меня в том, что я отказывался лизать зад этому вонючему копу? Если бы я платил и ему, и Квентину, нам бы оставались лишь объедки. Я делал это ради всех нас, не забирал все себе, а делил прибыль по справедливости, разве нет? Разве я был где-то не справедлив к ребятам?

Судя по вздернутым бровям, Рей опешила от моей реакции. А чего она ждала, заявляя подобное?

– Если бы ты не шел на принцип и смог договориться с Осборном, многие наши ребята не попали бы в его лапы, – бросает она, качнув головой.

– Я помогал, кому мог. Но я не мог помочь тем, кто попался из-за своей глупости.

– А ты, Дивер? Ты не по глупости попался, когда откинулся твой папаша? Но Квентин тебя отмазал, и ты вышел из колонии как ни в чем не бывало. Ведь ты же его любимчик Натаниэль, – многозначительно протягивает она, заставив меня закатить глаза. – Даже несмотря