Читать книгу - "Рассвет - Генри Райдер Хаггард"

Выздоровление Джорджа после того, как врачи уже оставили всякую надежду на него, было достаточно чудесным, чтобы предположить, будто некая сила решила — возможно, руководствуясь принципом не врача, а палача — дать ему веревку подлиннее; однако в действительности объяснение, скорее всего, было более приземленным, и связать его следовало с более прозаическими причинами, а именно — с заботливым уходом за больным, который обеспечила ему леди Беллами. Если бы не ее забота, пациент почти наверняка присоединился бы к своим предкам на Братемском кладбище. Дни и ночи напролет она присматривала и ухаживала за ним, почти не отвлекаясь на сон и совершенно не обращая внимания на опасность заражения; в конце концов, она победила лихорадку и вырвала Джорджа из пасти могилы. Нечасто преданность женщины побеждала в подобной борьбе!

В понедельник, последовавший за событиями, описанными в предыдущей главе, Джордж, находившийся на стадии уверенного выздоровления (хотя ему и было запрещено выезжать за границу в течение еще двух недель), сидел внизу, наслаждаясь теплым солнечным светом и ощущением возвращающейся к нему жизни и бодрости, постепенно разливавшимся по его венам; леди Беллами вошла в комнату, неся какое-то лекарство.

— Вот твое тонизирующее средство, Джордж; это последняя доза, которую ты получаешь из моих рук, ибо после ленча я возвращаюсь к своему безутешному мужу.

— Но я не могу позволить тебе уехать, я еще недостаточно здоров!

— Я должна ехать, Джордж; люди начнут болтать, если я задержусь здесь еще немного.

— Ну что ж, наверное, так и надо, — угрюмо откликнулся он. — Но я должен сказать, что ты, по-моему, не слишком заботишься о моем комфорте. Кто будет за мной теперь присматривать, хотел бы я знать? До выздоровления мне еще далеко — очень далеко!

— Поверь, — мягко сказала Анна Беллами, — мне очень жаль расставаться с тобой, и я рада, что помогла тебе, хоть ты об этом и не задумываешься.

— О, я очень благодарен тебе, но не могла же ты оставить меня гнить от лихорадки в полном одиночестве, не присмотрев за мной?

Она вздохнула и ответила:

— Ты вряд ли сделаешь для меня так много.

— Да ладно тебе, Анна, не надо сентиментальничать. Прежде чем ты уедешь, мы должны поговорить об Анжеле. Ты уже предприняла какие-нибудь шаги?

Леди Беллами вздрогнула.

— Как? Ты все еще настаиваешь на этом проекте?

— Ну естественно! Мне казалось, что вся моя болезнь была одним долгим сновидением о ней. Я настаиваю больше, чем когда-либо.

— И ты все еще хочешь, чтобы я играла намеченную тобой роль? А знаешь ли ты, Джордж, что во время твоей болезни бывали моменты, когда мне достаточно было бы ослабить свое внимание хоть на пять минут — и перевесила бы совсем другая чаша весов? Ведомо ли тебе, что однажды я не сомкнула глаз в течение пяти ночей подряд? Взгляни на меня — я выгляжу исхудалой и измученной, это все оттого что я без отдыха ухаживала за тобой. Я спасла тебе жизнь. Не станешь же ты после этого принуждать меня к этому противоестественному поступку!

— Моя дорогая Анна, даже если бы ты пятьдесят раз спасла мне жизнь, я все равно заставил бы тебя это сделать. Ах, нет никакого смысла смотреть на этот сейф. Я не сомневаюсь, что ты взяла мои ключи и обыскала его, пока я болел, но я был быстрее тебя. Я заранее перепрятал письма, когда узнал, что ты приедешь ухаживать за мной. Сейчас они снова там. Как ты, должно быть, была разочарована!

С этими словами он усмехнулся.

— Лучше бы я дала тебе умереть, злобное и неблагодарное чудовище! — воскликнула леди Беллами, топая ногой; слезы досады показались у нее в глазах.

— Письма, моя дорогая Анна! Не забудь, ты должна заслужить их. Я очень благодарен тебе за заботу, но бизнес есть бизнес.

Она немного помолчала, а потом заговорила своим обычным тоном:

— Кстати, если уж речь зашла о письмах, то сегодня утром тебе пришло письмо, написанное рукой твоего кузена Филипа и с лондонским штемпелем. Ты прочтешь его?

— Прочту ли я его? Разумеется, всё, пришедшее от отца моей возлюбленной — свято!

Она принесла письмо и отдала ему. Джордж прочел его вслух. После целой страницы поздравлений с выздоровлением начиналось самое интересное.

«…А теперь я хочу сделать тебе предложение, а именно — выкупить у тебя Айлворт. Я знаю, что это место тебе неприятно и, вероятно, будет вдвойне неприятно после столь тяжелой болезни; но если ты хочешь сохранить за собой дом и землю вокруг него, то я не особенно стремлюсь приобрести их. Я готов предложить хорошую цену…»

— Раньше я увижу, как его повесят, — хмыкнул Джордж. — Откуда у него деньги?

— Наверное, накопил, пуская в рост.

— Ну, во всяком случае, меня он не подкупит. Нет, нет, мастер Филип, я не настолько люблю вас, чтобы так поступить.

— А тебе не кажется, — холодно заметила леди Беллами, — что ты держишь в руках рычаг, который может устранить все препятствия, связанные с этой девушкой?

— Клянусь Юпитером, ты права, Анна. Нужно доверять женскому разуму. Но я не хочу продавать поместье, пока меня к этому не вынудят.

— Ты бы предпочел расстаться с землей — или отказаться от своего намерения жениться на Анжеле Каресфут?

— А почему ты об этом спрашиваешь?

— Потому что тебе придется выбирать между ними.

— Тогда, пожалуй, я продам поместье.

— Тебе лучше отказаться от этого, Джордж. Я не суеверна, но обладаю знаниями о некоторых вещах, непонятных тебе, и я не предвижу ничего, кроме катастрофы…

— Раз и навсегда запомни, Анна: я не откажусь от Анжелы, пока дышу, и клянусь, что разоблачу тебя, если ты мне не поможешь!

— Я ваша покорная служанка… Можешь на меня рассчитывать. Раб на галере гребет быстрее, если над его плечами занесена плеть, — и она холодно рассмеялась.

В этот момент вошел слуга и доложил, что пришел мистер Каресфут, и что он желает поговорить со своим кузеном. Получив указание проводить гостя в гостиную, слуга вышел, а Джордж сердито сказал: